— Прямо сейчас, Хильда, мы сосредоточены на месте, где Тейт, возможно, скрывается. Из Бастенбурга подтягиваются ещё десять офицеров, они присоединятся к нашим в масштабной зачистке района Харроу-Хилл.

Асперн наклонился вперёд:

— Что вы имеете в виду под «масштабной...»

Расселл перебила его:

— Прекрасно, только скажите: не кажется ли вам, что пора привлечь полицию штата, департамент шерифа, офис окружного прокурора? У них есть опыт и ресурсы, которых нет у нас.

Морган снова выглядел встревоженным:

— Есть вопрос контроля, Хильда. Как только подключается полиция штата, они берут командование. У них свои приоритеты, и на репутацию Ларчфилда им наплевать.

Она усмехнулась резко, без тени веселья:

— Судя по новостям, нам уже не о чем тревожиться в плане репутации. Важно одно: чтобы у нас были необходимые ресурсы довести трагедию до надлежащей развязки. Я за то, чтобы вы их сюда привлекли.

Морган моргнул, затем вздохнул.

Асперн воспользовался паузой:

— Что конкретно подразумевается под «крупной зачисткой» и почему фокус на Харроу-Хилл?

— Некоторые записи с камер наблюдения, которые мы получили, указывают на то, что Тейт может скрываться в том районе. Мы считаем оптимальным его оцепить и прочесать шаг за шагом.

Асперн выглядел обеспокоенным, но промолчал.

— Как думаете, сколько это займёт? — спросила Расселл.

Морган развёл ладони:

— Трудно сказать. Территория огромная — десятки гектар. Думаю, минимум сорок восемь часов при круглосуточной работе групп.

— То есть ещё двое суток? Без гарантий? — Она покачала головой. — Не уверена, что есть смысл тянуть, учитывая, что полиция штата буквально рядом. А если Тейт ударит снова? Что тогда?

Морган вздохнул:

— Я понимаю, о чём вы, Хильда, правда. Возможно, смогу убедить Бастенбург выделить больше людей, поднажать и уложиться в двадцать четыре — тридцать шесть часов. Если нам удастся завершить зачистку, не передавая контроль агентству, не имеющему отношения к...

Она перебила:

— Чандлер, что скажешь?

Асперн так долго молчал, что могло показаться, будто он не расслышал вопроса. Затем произнёс:

— Мне это не нравится, но дать местным ещё тридцать шесть часов мне кажется лучше, чем отдавать инициативу штату. — Он окинул взглядом стол. — Есть серьёзные возражения?

В ответ — все промолчали. После чего Мартин Кармоди предложил, чтобы Морган выступил с заявлением: расследование вступает в новую фазу, прорыв — в любой момент. Впервые выступивший Пил поддержал идею дать Моргану ещё тридцать шесть часов. Короткая тишина — и заседание закрыли.

Гурни подошёл к Хильде Расселл:

— Можно вас на минуту?

Она вышла из здания и направилась к кованой скамейке в парке Виллидж-сквер, рядом с цветущей яблоней. Послеполуденное солнце приятно прогревало металл.

— Итак, что у вас на уме? — спросила она.

— Я заметил ваше желание привлечь «кавалерию».

— Верно.

— Это отражает желание расширить расследование? Или поскорее его завершить?

Она пожала плечами:

— Возможно, и то и другое.

— Вас беспокоит, что что-то уходит из поля зрения?

— Люди склонны многое упускать. Разве это не распространённый дефект?

— Особенно когда не замечать — выгодно.

Расселл улыбнулась.

Лёгкий ветерок приносил весенние запахи травы и сырой земли, на фоне которых разговор об убийстве звучал парадоксально умиротворяюще.

Гурни улыбнулся в ответ:

— Мы бы сэкономили время, если бы вы сказали прямо, что, по-вашему, остаётся незамеченным.

— Я не ясновидящая. Просто думаю, кругозор местного департамента полиции чрезвычайно узок.

— Вы хотите сказать, что убийство вашего брата может быть сложнее, чем кажется?

— Я хочу сказать, что цветущие луга Ларчфилда кишат змеями. И мой покойный брат здесь был как дома.

В тот день дорога домой вела Гурни через восточную часть Уолнат-Кроссинга, примерно в четырёхстах метрах от дома Джеральдин Миркл. Он решил остановиться — узнать, не нужно ли Мадлен чего-нибудь, а заодно хоть немного рассеять страх, который, естественно, навевала ситуация.

Подъехав по дорожке и остановившись за жёлтым «Жуком» Джерри, он заметил их в беседке за домом, украшенной корзинами с петуниями. Вид петуний мгновенно вызвал воспоминание о тех, что стали частью жестокой развязки дела об убийстве в Уайт-Ривер. Он вытеснил из головы эту сцену и направился к беседке.

Женщины сидели по разные стороны маленького столика; на нём — доска для скрэббла и кувшин холодного чая. Джерри Миркл заговорила первой:

— Новости хорошие или плохие?

— Ничего особенного. — Он попытался изобразить непринуждённую улыбку. — Проезжал мимо, решил заглянуть на минутку. Кто выигрывает?

— Джерри, как обычно, — сказала Мадлен. — Откуда ты?

— Из милого Ларчфилда.

Её губы сжались:

— Чувствуешь, что приближаешься к завершению расследования?

— Сейчас идут масштабные поиски, есть неплохие шансы на успех.

Ни одну из них, это не убедило.

— Леди, привезти вам что-нибудь из города?

Джерри покачала головой.

— Нет, — сказала Мадлен.

— Или из дома?

— Нет. Просто загляни к цыплятам. Думаю, корма и воды у них достаточно, но проверить не помешает. И, пожалуйста, будь осторожен.

— Ладно. — Он поцеловал её в макушку, кивнул Джерри и вернулся к машине.

Маршрут к дому Гурни на западных холмах шёл через центр Уолнат-Кроссинга. Трудно было сказать, верно ли отражают печальное состояние экономики северной части штата закрытые помещения магазинов или те, что ещё заняты уцелевшими, захудалыми лавочками — дешёвые сигареты, секонд-хенд, поддержанная мебель, лотерейные билеты, нездоровая еда. Казалось, только больница и похоронное бюро стоят достаточно прочно, чтобы поддерживать достойный внешний вид.

Пятнадцать минут спустя он припарковался у своего амбара. Траву следовало подстричь — напоминание о том, как трудно ему совмещать домашние дела и детективную работу. Он решил взяться за газон, пока мысль свежа. Но стоило подойти к воротам сарая, как его снова ударило по глазам агрессивное уродство кровавой надписи. Желание избавиться от неё, на время отодвинуло косилку.

Самым простым казалось быстро зашлифовать и перекрасить повреждённый участок. Барстоу уже сделала фото и соскобы для анализа, так что о сохранении улик можно было не беспокоиться; все инструменты и материалы нашлись тут же, в мастерской.

Полчаса — и работа закончена. Кисть могла бы лечь ровнее, но, по крайней мере, жуткое послание исчезло. Он взглянул на часы: почти шесть. За обеденным столом у Асперна он так ничего и не съел, и теперь чувствовал голод, но решил осмотреть территорию вокруг амбара, прежде чем её накроет тень высоких вишен.

Он обошёл строение по нарастающей спирали — так же, как делал это на бесчисленных местах преступлений. Ничего интересного не попадалось, пока он не наткнулся на следы шин, о которых утром говорила Барстоу.

Учитывая, что сочетание двух рисунков протектора и расстояния между ними может указать марку и модель машины, Гурни захотел узнать результаты экспертизы. Он был уверен: если выяснится что-то толковое, Барстоу сразу сообщит. Но всё же позвонил. Попал на голосовую почту и оставил сообщение.

Затем он поехал через низинное пастбище к дому, намереваясь перекусить и проверить, чтобы у цыплят было достаточно корма и воды.

Он убедился: и корма, и воды хватает с избытком. Прежде чем войти в дом, потратил несколько минут на то, чтобы почистить насесты, проветрить курятник и подбросить в гнёзда горсти свежей соломы. Поставив на огонь кастрюлю, вскипятил воду, засыпал макароны, сам тем временем принял душ и надел чистые джинсы с рубашкой-поло. Вернувшись на кухню, он слил воду, добавил к пасте немного масла и остатки спаржи, после чего отнёс миску на маленький столик у французских дверей.

Косые лучи предвечернего солнца приятно согревали спину. Трава между патио и курятником сочилась яркой зеленью. Жёлтые шнуры, которыми Мадлен размечала будущий сарай у курятника, колыхались на лёгком ветру. Над головой, охотясь за насекомыми, метались деревенские ласточки. Под кормушками для вьюрков суетились бурундуки, собирая просыпавшиеся семена. Суровость прошедшего дня отступала.