– Ладно,- миролюбиво произнёс Сашка,- снимаем тему. Бой без очков.

– Что за птица?- Вильям ткнул в небо. Сашка обернулся.

– Ты смотри!!- восхищенно произнёс он.- Да ещё пара. Вон там, в далеке, второй парит.

– Так кто это?

– Костя!- обратился Сашка к одному из молодых.- Отметь себе в отчёте,- парень кивнул, а Сашка продолжил:- Мне раньше в наших местах видеть не доводилось. Это стерх. Белый журавль. Перелёт давно прошёл и почему они тут отгнездились – иди спроси? Я в догадках. Они мимо нас летали. Их путь на северное побережье. Он в Красной книге. Говорят, что их осталось несколько десятков пар. Всего. Гнездующиеся в устье Оби, зимуют в Индии. Их почти не осталось. Цивилизация угробила. Наши якутские – тундровые. Тоже мало уж совсем их. Костя, обратно пойдёшь, глянь, что они. Отгнездились или как. Только тихонько. Может, им Лукерьино болото приглянулось.

– Сделаю, Саш!- пообещал парень.

– Редкий, да?- спросил Вильям.

– Совсем. К концу столетия исчезнет. Если, кроме вмешательства человека, погодные условия не дадут выводить потомство, сойдут на ноль. Вот она, Вильям, изменчивость.

– Не соглашусь я с тобой по этому вопросу,- воспротивился Вильям.- Просто в их нише обитания слишком быстрые изменения. Ваши где зимуют?

– В Китае,- ответил Сашка.- В дельтах Хуанхэ и Янцзы.

– Там населению нечего кушать. И стерх получил в последнее столетие кроме естественных врагов самого страшного – человека. Тут не до изменчивости.

– Хорошо, хорошо,- поднял руки вверх в знак поражения Сашка.- Фишки не прошли.

– На таких-то мелочах меня не лови,- Вильям рассмеялся и с ним вместе молодые ребята. Они внимательно слушали пикировки. Разговор шёл на английском, иногда переходя на немецкий.- Раз номер не прошёл, тогда один ноль в мою пользу, на сегодняшний день,- мигом оговорился Вильям, потому что счёт был далеко не в его сторону за прошедшие дни путешествия.

– У тебя в роду вроде бы нет иудеев,- как бы не соглашаясь со счётом, легонько намекнул Сашка.

– Наша кровь есть в их жилах,- бодро произнёс Вильям.- Мои предки ходили во все крестовые походы на Ближний Восток за веру и не оставить там следов не могли. Ты на мою хитрость намекаешь?

– Так не всегда же твои предки были воителями. Последние два века они из банков своих не вылазили, а там каждый второй и вторая – еврейского происхождения. Я слышал где-то, что долгое общение перенационаливает. Наследственная изменчивость, брат ты мой,- Сашка еле сдерживал смех, он крепился во всю, но не выдержал и окрестности огласились его гортанным хохотом. Сквозь слёзы, Вильям, продолжая смеяться, сказал:

– Ты не любишь проигрывать. Один – один.

– А кто любит? Пальчики мне в рот не клади, я их сразу сделаю, хрясь-хрясь,- Сашка спрыгнул в воду. Проплывали над широким перекатом. Ему было по грудь.- Сейчас по тихой воде до следующего переката долгий изгиб часа на три. Петля. Я проскочу перемычкой. Жрать хочется. Вы на перекат тот не суйтесь, а перед ним причаливайте,- и он пошёл к берегу.- Жду вас к обеду,- донёсся его голос издалека, когда их порядком снесло течением.

Вильям остался с парнями. С ними тоже было интересно общаться. У них было чему поучиться. Они охотно делились, ведь знали и умели в тайге всё.

– Приветствую тебя, Сергей…, ах да, Петрович ныне. Рад видеть в добром здравии,- и старый знакомый по генеральному штабу пожал, и довольно крепко, руку Панфилову.- Ты хорошо, однако, устроился. Прилично по сегодняшним меркам.

– Ты, Геннадий, как в былые годы, широк на похвалу. Всё юлой служишь?- Панфилов указал на диван. Они сели. Гостем был Геннадий Юрьевич Постышев, отиравшийся в генеральном штабе в десятом управлении, ведавшем, как известно, международными вольными советскими наемниками, по приказу, правда.- Что тебя ко мне привело? Ты меня агитировал, давно однако, но вижу, что сам в другой команде,- Постышев приходил до попытки августовского путча по поручению самого Варенникова, тому край были нужны силовые генералы, после этого прихода и отказа, Панфилов оказался в отставке.

– Да я собственно не к тебе. Меня другие интересуют. Как мне доложили, они у тебя тут обитают.

– Кто тебе теперь докладывает, не знаю, только те, кто тебе необходим, в моей фирме отсутствуют. Хоть крутись, хоть вертись,- полушутя, полусерьезно ответил Панфилов.

– У тебя, у тебя,- Постышев заулыбался, что умел делать хорошо, так его научила лакейская сущность.- Гунько и Евстефеев мне нужны. Иль они не у тебя?

– Ох, Юрьевич! Догадываюсь, чего ты явился. Но ты не по адресу. Нет их тут и никогда не было.

– Как!!?? Погоди, погоди! Такого быть не может. А где же они? Я головы олухам поснимаю, если меня ввели в заблуждение. Или ты шутишь?

– Я вполне серьёзно. Но ты о своей заднице побеспокойся обязательно. За то, что ты послан урегулировать и тебе, и тем, кто послал, шинель деревянную сошьют.

– Вижу, ты в курсе,- Постышев снова заулыбался.- Я сходу смекнул, что не без твоей помощи это делалось. Размах тебя, Сергей, выдаёт. Выходит я по адресу.

– Вопрос спорный. Весьма. Факты есть? Выкладывай. Нет? Пшёл вон. Я мужик по-прежнему крутой и ко всему вольный,- Панфилов улыбнулся, выставив на показ свои, не по годам, белые зубы. Они были вставные.

– Крутизна твоя известна. Что тут скажешь? Только я, Сергей, пришёл к тебе от самых верхних, а с ними шутки плохи. Так-то вот!- определил свои полномочия Постышев.

– Ну, ты меня до смерти напугал!- Панфилов грубо выругался.- Да мне хоть от господа. Не уж-то ты думаешь, что я Бориску, глаголющего с танка, убоюсь? Срать я не него хотел с того же танка. Только не круто, хоть я мужик и такейский, а жидким дерьмом.

– Ой, гляди, подотрут!- предупредил Постышев, для наглядности постучав по кейсу, тот был "хитрым".

– Этим меня и подавно не испугать. Пишешь? Пиши на здоровье, если оно тебе и тем кто, тебя ко мне направил, понадобится. Пусть слушают и знают, что не только народ их бранным словом поминает, но и я не гнушаюсь. Скоты-с.

– Слушай, Сергей! А с какой кстати ты себя в это вплетаешь, если сам знаешь, что тебя в том не уличить? Зачем?- попытался по-дружески перевести беседу по выяснению места пребывания Евстефеева и Гунько, в нужное русло, Постышев.

– Вот чудак! Я тебе по-русски сказал. Есть факты, говори. А нет, катись ко всем чертям,- произнёс Панфилов и уставился на Постышева шалым взглядом.- Не то мои ребятки тебя мигом вынесут вперёд ногами.

– Давай не будем опускаться до паскудства. Ты такую команду им отдать можешь и нисколько не сомневаюсь, что они её выполнят. Я серьёзно пришёл. Ты, крути-верти, но всё дело не очень хорошо обертается. Это я про поставки, точнее продажу оружия и боеприпасов со складов ЗГВ. Ты про это в курсе?

– Так ты вот почему приполз?!!- удивлённо вскинул брови Панфилов. Он подумал, что приход Постышева связан со спутником.- Так что там страшного случилось, коль послали тебя?

– Э, не!!- засуетился Постышев.- Тебя в том деле не видно, хоть твой дух в том деле и присутствует. Подтверди клятвенно, что есть там твоё участие?

– При моём участии планировались эти продажи. Клянусь!! Но разве там подписи Гунько и Евстефеева есть?

– Ставивший подпись умер. Ты же в курсе. Я тебя видел на его похоронах. А вот Гунько и Евстефеев в штаб ЗГВ в Фюнсдорф летали договариваться.

– Стоп!!- прервал его Панфилов.- Ты их в это дело не втягивай. Мало ли кто куда и для чего летал. Может они девок немецких трахать летали. Может у тебя есть отметки посадочные в журналах?

– Хорошо!- пошёл на попятную Постышев.- Отметок нет. Исчезли они, журналы эти. Даже бортовые и те сгинули. Прятали концы от комиссии Болдырева. Всё списали.

– Так и говори, по-людски. Я, мол, пустой, но с поручением. Личным о личном. И мозги мне не пудри. Ибо в деле том нет государственного подтекста,- Панфилов бросил себе в рот леденец. Он бросил курить. Предложил Постышеву:- Хочешь?