— Простите, — его голос — мягкий, бархатный, но… от него мурашки бегут по коже, — я случайно стал свидетелем вашего разговора.

— Аяз Ильханович! — Босс мгновенно меняется в лице, расплывается в угодливой улыбке, поправляет галстук, спешит к нему, протягивает руку.

Мне хочется раствориться, исчезнуть, провалиться сквозь землю.

— Ваша сотрудница… так спешила… — Аяз смотрит на меня, и его взгляд — заставляет меня дрожать, — что не успела забрать документы обратно.

— Да… — босс нервничает, запинается. — У нас… у нас обычно более… компетентные сотрудницы… Я приношу извинения за неудобства…

— Ничего страшного, — Аяз усмехается, и его улыбка — хищная, опасная, — Кира была… весьма компетентна.

Он подходит ближе, протягивает боссу папку.

— Вот, всё подписано, — говорит он, и его взгляд — не отрывается от меня. — Надеюсь, впредь таких… недоразумений… не возникнет.

— Конечно, конечно, — босс суетится, берет папку, словно это — святыня. — Кира, ты… ты слышала?

— Да, — шепчу, едва слышно.

— Аяз Ильханович, — босс снова расплывается в улыбке, — может, кофе? Или чаю?

— Нет, спасибо, — Аяз качает головой. — Мне пора.

Он поворачивается, чтобы уйти, но… словно что-то решив, разворачивается к боссу.

— Знаете… — его голос — мягкий, обволакивающий, — работа Киры… настолько впечатлила меня… что я не прочь взять её в свой штат. Вы можете подготовить договор?

— Конечно, конечно! — босс расплывается в улыбке, словно масляный блин. — Сейчас же передам задачу в юридический отдел.

Меня, разумеется, никто не спрашивает.

— Но… но как же моя работа? — шепчу, чувствуя, как страх снова сжимает сердце ледяными тисками.

Два взгляда — на мне.

Аяз — с хищным блеском в глазах, босс — с испепеляющей злостью.

— Свои дела можешь сделать потом, — рычит босс. — Пока не закончится договор с фирмой Аяза Ильхановича. А теперь… выйди.

Приказ. Не просьба.

Выхожу из кабинета, ноги — ватные, в голове — туман.

Они там… обсуждают детали сделки… а я… я — товар, который продают с молотка. Попала. Теперь… не сбежать.

Мозг — кипящий котел. Мысли скачут, рисуют картины того, что творится в кабинете босса. Неизвестность — хуже пытки.

В вихре событий — забыла про лекарство. Будильник — резкий звук, напоминание.

Вытащила блистер, схватила воду, проглотила таблетку.

Спокойствие. Туман в голове рассеивается. Мысли — яснее.

Могу работать.

Дверь кабинета. Аяз. Хищник на охоте.

— Пойдем, киска, — взгляд — удар током. Мурашки по коже. — Новое место работы.

На публике — учтивый бизнесмен. А наедине?

Выбора нет. Контракт. Я — его собственность.

Собрала вещи, выключила компьютер. Плетусь за ним. Холодный пот — по спине.

Лифт. Нервно кусаю губы. Дрожь.

Двери открылись. Схватил за локоть, втащил внутрь.

Прижал к стене.

— Плохая киска, — шепот на ухо. Горячее дыхание.

Замерла. Страх.

Приблизился, нос — по шее. Мурашки.

Отстранился. Взгляд — в упор.

— Что пила? Что за дрянь?

— Простите, — голос дрожит.

— Пахнешь по-другому, — ярость в голосе. — Что сделала?

Вздрогнула. Что он имеет в виду?

— Не понимаю, — шепот, сжимаю сумку.

— Не играй со мной, — рык. Глаза — янтарное пламя. — Что приняла?

— Лекарство, — выдавила из себя. Страх — ледяные тиски. — Мне нужно…

— Лекарство? — прищурился. Взгляд — ожог. — Какое?

— Обычное… от приступов, — увернулась от ответа. Но его взгляд…

— Не смей врать! — рявкнул, схватил запястье. Кости хрустят. — Думаешь, я не чувствую? Запах… изменился. Прячешь свой настоящий аромат.

Настоящий аромат? Что это?

— Не знаю, о чем ты, — пролепетала. Сердце — бешено колотится.

— Узнаешь, — прошипел. Голос — хриплый. — Скоро.

Двери лифта. Распахнулись. Тащит меня за собой.

Ярость. Дикая, первобытная. Сила. Необузданная, звериная. И… волнение? Что происходит? Кем он меня считает?

Вышвырнул из офисного здания, грубо затолкал в машину. Сам рядом. Взгляд — раскаленный уголь.

— Пташка, какого черта сбежала? — голос охранника, который вчера притащил меня к Аязу, дрожал.

— За дорогой смотри, — огрызнулся Аяз. — И так вчера накосячил.

— Да, шеф, — охранник сжался, притих.

— Куда мы? — мой голос — еле слышный шепот. За тонированным стеклом мелькают огни города. Клетка.

— В офис, — спокойно, не отрываясь от телефона. — Ты теперь моя сотрудница. Забыла?

— Зачем я вам? — поворачиваюсь к нему. В глазах — вопрос. Что ему нужно?

— Нравишься, — взгляд — удар током. Прожигает насквозь. Он опасен. Зверь в человеческом обличье.

Офис — стеклянная башня, царит над Москвой. Вошел — все замерли. Кролики перед удавом. Ему плевать. Тащит меня за собой, как куклу.

Лифт. Стеклянные стены. Высота — захватывает дух.

Прижал к стене. Жар его тела. Мощь мускулов сквозь тонкую блузку.

— Зачем сбежала, киска? — голос — сталь.

— Я не ваша рабыня, — рычу, собирая остатки смелости. — Не обязана подчиняться.

— Зря, киска, — шипит, прижимается ближе. — Раздражаешь меня. Не испытывай мое терпение.

Губы — на пульсирующей жилке. Глаза закрыты. Ладони — сжаты. Пытаюсь унять дрожь, которая сотрясает все тело.

По позвоночнику — разряд тока, острая боль — в пояснице.

Его вздох. Рокот, похожий на рычание зверя.

— Аромат — слабый, — злость в его голосе, как удар хлыста. — Вчера — сильнее был. Что ты сделала?

Двери лифта распахнулись. Схватил за запястье, потащил по коридору. Сотрудники — тени, шарахаются от нас, как от чумы. Секретарша — взгляд испуганный, но Аяз ее игнорирует.

— Потом, — рычит он на нее. — Занят.

Мы одни. Его кабинет. Запах древесины. Темные тона. Словно логово зверя, куда пускают не всех. Первый раз вижу такой стиль. Строгий. Со вкусом. Ничего лишнего.

Запах древесины. Дорогой кожи. И его. Аяза.

Вдыхаю, пытаясь понять, чем он пахнет. Еловые ноты. Запах влажной земли. Морской бриз. Странное сочетание, но… приятное. Его аромат, теперь лишь понимаю о чем он. Легкий оттенок дорогого парфюма.

Тепло разливается по телу. Непонятное расслабление. Пугающее.

Аяз проходит в глубь кабинета. Ослабляет галстук, словно освобождается от оков. Уселся в кресло — трон своего царства. Жестом указал, куда сесть мне.

Медленно подхожу. Сажусь на стул, чувствуя себя как мышь в клетке. Смотрю на город за панорамным окном — на чужую, недоступную мне жизнь.

— Что за приступы? — вдруг спрашивает Аяз, словно прочитав мои мысли. Взгляд — изучающий, пронизывающий, видит меня насквозь.

— С детства, — опускаю глаза, не в силах выдержать его взгляд. — Как астма…

— Местные врачи сказали? — ирония в голосе — острое лезвие.

— Местные? — бровь — вверх. Взгляд — в его глаза.

— Да, — голос вибрирует, глаза — гипноз.

— Не совсем, — пытаюсь взять себя в руки, но его голос, его взгляд — все плывет.

— Каждое слово — клещами вытягивать, — рычит, раздражен.

— Папа… нашел лекаря… местного… он… лекарство… — лепечу, словно в бреду. Зачем я ему все это рассказываю?

— Лекарство с собой?

— Да… но…

Ладонь — протянута. Ждет.

— Нет, — прижимаю сумку к себе. Паника. Приступ. Так скоро? Раньше такого не было…

Глаза — закрыты. Считаю до десяти. Не помогает.

Что-то ломается внутри. Тело — в огне. Воздуха нет.

— Кира, — голос Аяза — словно сквозь вату, сквозь толщу воды. Далеко.

Жар — обжигает грудную клетку, растекается по венам, словно яд.

Чужое. Внутри меня. Берет контроль.

Страх. Паника. Ужас, ледяными когтями сжимает душу.

Жар — все сильнее, обжигает, разрывает изнутри. Тело — не мое. Кто-то другой. Пытается взять контроль.

Пугает до чертиков.

В детстве… такое было… словно две меня… внутри… Папа нашел врача… таблетки… Панические атаки… исчезли…