Но я не только не могу сама дотянуться до молнии, но и лямки с открытыми плечами должны перекрещиваться вдоль позвоночника и завязываться бантиком на пояснице. Я делаю успокаивающий вдох, зная, что мне вот-вот придется позволить Солу снова прикоснуться к себе, чтобы он мог выполнить свою работу.

Надеюсь, на этот раз я смогу контролировать себя, Господи.

Я выхожу из ванной, неловко придерживая платье сзади, и нахожу Сола сидящим на кровати, почесывающим правую сторону лица и смотрящим в свой телефон. Он уже переоделся в темно-серый костюм с белыми пуговицами и розово-золотистым атласным галстуком, который подходит к моему платью.

— А, все готово? Пошли... — Он отрывает голову от телефона и делает двойной вдох.

Его губы приоткрываются в шоке. Мои делают то же самое, хотя в данный момент я, возможно, ошеломлена больше, чем он. Маска, которую он носит сегодня, даже не выглядит фальшивой. Она облегает его, как вторая кожа, как будто он натянул ее на лицо и приклеил к нему. Я видела много талантливых декораторов в индустрии, но если бы я не была с ним так близка, как сейчас, я бы вообще не поняла, что это маска.

Я прикусываю губу, и его взгляд устремляется к моим губам. Голод в этих ярких глазах цвета полуночи заставляет мое нутро сжиматься, а мои едва заметные стринги уже промокают.

Он сглатывает, казалось бы, обретая самообладание, которое все еще ускользает от меня.

— От тебя захватывает дух, Скарлетт.

Жар приливает к моим щекам, и я опускаю взгляд в землю. Он оказывается рядом в одно мгновение, приподнимает мой подбородок, чтобы посмотреть своими сверкающими глазами. Правый очень темный, хотя и почти идентичный. Но я могу отличить настоящего человека от подделки.

— Не прячься от меня, маленькая муза, — шепчет он, заглядывая мне в глаза. — Признай свою красоту.

Если глаза — это окно в душу человека, то в темных глубинах моего демона музыки есть звездный свет. Все остальные говорят, что у него глаза черные, как уголь, так значит ли это, что я единственная, кто может видеть человека внутри призрака?

Успокойся, девочка. Ты едва его знаешь, и, судя по тому, что тебе известно, он твой преследователь.

И спаситель.

Я больше не могу сказать, кто побеждает в этих спорах, мой разум или мое сердце. Но я испытываю облегчение, узнав, что за последние несколько месяцев я не сошла с ума.

То, что я приняла за слуховые галлюцинации, на самом деле было самой настоящей игрой Сола на фортепиано. Ноты и розы не появились просто так, из воздуха, он оставил их после того, как бесшумно прошел сквозь зеркало в моей комнате. За всем этим стоял Сол, а это значит, что у меня не было рецидива маниакального приступа. Я все еще здорова, у меня ремиссия, и не на грани очередного психоза.

— Я... Я не могу завязать это сама.

Он отпускает мой подбородок, когда я оборачиваюсь к нему за помощью. Через открытую дверь ванной я вижу наше отражение в зеркале и легко читаю благоговение в его взгляде, когда его пальцы скользят по моей обнаженной спине.

— Ммм... Да. Когда я попросил владельца бутика прислать самое лучшее, это было именно то, что я представлял. Головы покатятся, если они будут слишком долго пялиться на то, что принадлежит мне, но, черт возьми, какой же я везучий ублюдок, что могу смотреть на тебя всю ночь.

Мое сердце трепещет от его слов, в то время как логика подсказывает мне, что я должна поправить его. Что я не его.

Но я хочу быть его.

Кончики его пальцев посылают электрическую дрожь по моему телу, пока он застегивает на мне молнию. Закончив, он не торопясь завязывает тесемки платья у меня на пояснице. Как только я надеваю платье, он перекидывает мои густые черные локоны через плечо и, глядя на меня в зеркало, оставляет легчайший поцелуй на затылке.

Я так близка к тому, чтобы полностью согласиться остаться его пленницей и вечно жить в этом современном средневековом логове. Но он отстраняется, оставляя меня без его прикосновений, и я злюсь, что снова так быстро чуть не сдалась. Сол Бордо быстро учит меня, что даже когда я в здравом уме, я закомплексованная стерва.

Я сглатываю и поворачиваюсь к нему лицом, старательно игнорируя желание на его лице, хотя меня так и подмывает отбросить всякую осторожность.

— Изысканно, ma chère.

— Вы и сами неплохо выглядите, мистер Бордо.

Он морщится.

— Сол, пожалуйста, маленькая муза.

— Так это значит не называть тебя моим демоном музыки? А как насчет Призрака французского квартала? — я поддразниваю. — Кстати, откуда у тебя это прозвище?

Его губы приподнимаются.

— Сегодня вечером ты увидишь меня в действии. Пошли, нам нужно уйти до закрытия.

— До того, как что закроется?

— Магазин мисс Мейбл.

Я хмурюсь, потому что этот ответ абсолютно ничего для меня не значит, но я не прошу его вдаваться в подробности, вместо этого решая просто прогуляться с ним хоть раз.

Он идет по коридору, и я следую за ним по пятам. Когда мы подходим к двери, он достает телефон и набирает код. Дверь жужжит и щелкает, и все три защелки открываются одновременно, даже самая верхняя. Я боюсь спрашивать, почему он держит ее так высоко.

— Это для того, чтобы злоумышленники с другой стороны не поняли, что нужно взломать еще один замок. Двери наиболее уязвимы там, где замок соединяется с рамой. Выбить дверь легче, если замок находится только в центре, но когда засов еще и наверху, это намного сложнее.

— Откуда ты знаешь, что мне это интересно?

Прямо сейчас его ухмылка — один из единственных способов определить, что он носит маску, потому что, пока левая сторона приподнимается, правая остается нервирующе неподвижной, застывшей в нейтральном состоянии безразличия.

— Я наблюдаю за людьми, Скарлетт. Это то, чем я занимаюсь. Я занимаюсь секретами и защитой. Знать, что задумали люди, - это моя работа. — Он проводит кончиками пальцев по моей щеке, и я едва удерживаюсь от искушения прижаться к его ладони. — И у тебя очень выразительное лицо, по крайней мере, на мой взгляд. Если бы я не знал тебя лучше, то не поверил бы, что в тебе есть хоть капля тьмы. — Он низко наклоняется и касается губами раковины моего уха. — Но мы оба знаем лучше, не так ли, mon amour?

Мои губы приоткрываются, а сердце колотится от вопросов и нежности. Прежде чем я успеваю спросить его, откуда он знает мои самые темные секреты, он мягко отталкивает меня в сторону, положив руку мне на грудь.

— Отойди от меня, Скарлетт.

Я делаю, как мне говорят, не думая о том, чтобы бросить ему вызов, и когда он открывает дверь и выглядывает наружу, мне требуется секунда, чтобы понять, что у меня нет желания даже пытаться убежать.

— Следуй за нами, — отрывисто приказывает он.

Я выглядываю из-за пояса Сола и вижу фигуру с пламенем на лице, появляющуюся из темноты.

Мое сердце бешено колотится при появлении незнакомца, не говоря уже о том, насколько резким был тон Сола. Это заставляет меня осознать, насколько нежным он был со мной.

— Да, Призрак, — отвечает хриплый альт. Женщина высокая, около шести футов, хотя это ничего не значит для Сола. Ее длинный гладкий черный хвост спадает на спину, а огненная маска, замысловато раскрашенная, чтобы переливаться отраженным светом, сияет на фоне тусклого освещения коридора позади меня.

— Я помню тебя с прошлой ночи. Эм... Спасибо тебе за, ну, знаешь, помощь, —безмолвно шепчу я. — Я Скарлетт.

Маска закрывает только верхнюю половину ее лица, обнажая подобие улыбки.

— А я Сабина. Но давай оставим это между нами, хорошо?

— Пойдем, Скарлетт, — командует Сол таким тоном, что я понимаю, что он приберегает его специально для меня.

Он берет меня за руку и выводит за дверь. Сабина закрывает ее за мной, и Сол нажимает кнопку на экране своего телефона, чтобы вернуть замки на место. Я слепо следую за ним по темным туннелям, в то время как легкие шаги Сабины раздаются позади меня.