***

Изображения были нечёткие, крупнозернистые, но лица я рассмотрела, и по силуэтам тоже узнала — даму, как минимум.

— Ну? — поторопил меня Макс. — Кто это?

— Юрская с китайцами, — пожала я плечами. — Чем тебя привлекли давнишние события? Алику часто приглашали на различные мероприятия переводчиком. Тимофей Андреевич не возражал. Фирма заинтересована в хорошей профессиональной репутации сотрудников.

— Ты смотри, кто с ней рядом вертится! — пододвигая мне одну картинку за другой, терял терпение Алёхин. — Тут и тут… И здесь! Разница, где неделя, где месяц, а где и полгода, но всегда около вашей Юрской трётся этот перец!

Я всмотрелась в лицо мужчины, довольно крупного для китайца, он был почти вровень с Аликой, хотя она всегда носила обувь на каблуках. Кто же это? Почему полиция заинтересовалась профессиональной деятельностью бывшей начальницы отдела нашей фирмы?

— Лицо знакомое.

— Да какое лицо! — возмутился Макс. — При таком качестве снимков, у них вся делегация близнецы-братья. Попробуй по числам сориентироваться, Аля! Твой шеф так и сказал, если кто сможет восстановить картину контактов Юрской, так это ты.

Нормально? Любовница была его, а её контакты должна восстанавливать я. Фыркнула, вернула на тарелку недоеденный бутер и полезла в карман за рабочим смартфоном. Я имела привычку помечать и складывать в отдельную папку все более-менее важные сообщения и звонки. Сверяясь с датами на снимках, нашла почти половину совпадений.

— Не уверена, но судя по всему, Юрскую в интересующие нас даты нанимал Гао Вэй, это наш постоянный клиент. На каждом значимом мероприятии в «Звёздном драконе» он хотел иметь переводчиком только её. Хотя такая работа не очень соответствовала статусу начальника отдела, но Алика всегда соглашалась, говорила, что разговорная практика ей полезна. Народ подозревал Юрскую в получении неучтённых доходов, но генеральный закрывал на это глаза. Он ведь не налоговая.

— Значит, говоришь, имя этого супчика Гао, — отрешённо заметил Макс, фиксируя новую информацию в записной книжке телефона.

— Гао — фамилия, — поправила я. — У китайцев имя идёт после. Вэй значит «престижный».

— Кто б сомневался! — хмыкнул Алёхин. — А что ты говорила про «Золотого дракона»?

— Ничего не говорила. Мы с ними постоянно работаем. Связи давно налажены к общему удовольствию. Туда, кстати, бывшая секретарша шефа переметнулась. Вроде Юрская её по старой дружбе пристроила.

— Слушай! Знаешь, что вспомнил? — оживился Макс. — Мы внимательно изучали биллинг её телефона до того момента, когда она его разоружила. Геолокация не раз фиксировалась в районе действия вышки, расположенной неподалёку от этого твоего «Дракона».

Я усмехнулась, с чего это вдруг «моего»? Подкалывать бывшего не стала, просто уточнила:

— То есть, Алика посещала это место уже после того, как взяла отпуск?

— В этот самый день! Кто-то слил инфу, что мы собираемся пригласить её на беседу в отделение, а она смылась с работы и помчалась к этому самому «Перспективному». Руку даю на отсечение: они встретились там неподалёку. Китайский ресторан в том же квартале. Нужно бежать и посмотреть там записи с камер! — Алёхин вскочил, резко наклонился и совершенно неожиданно чмокнул меня в щёку: — Аля! Ты лучшая! Тебе говорили?

— И не один раз, — немного смутилась я, поглядывая на буфетчицу, которая то и дело стреляла глазами в нашу сторону.

Всё-таки Алёхин очень симпатичный. И брутальный. Как в таких случаях говорят при разводах: и чего ей только не хватало? В данном конкретном случае — мне.

Бывший сгрёб свои бумаги, закинул их в рюкзак и умчался, я хотела уже взяться за свой бутерброд, как отвлеклась на приближающиеся шаги. Подняла голову, да так и застыла с приоткрытым ртом.

— Здравствуйте, Альбина Викторовна, — обычно тёплый и приятный баритон шефа звучал сухо и официально. — Вижу, ваша личная жизнь налаживается?

Это что такое было? Упрёк за то, что я в рабочее время флиртую с бывшим? Как бы флиртую — это могло показаться со стороны. Или попытка наладить разговор после размолвки при последнем не очень приятном общении?

От растерянности, я смогла лишь кивнуть. Меня выручила буфетчица, забравшая внимание босса на себя:

— Тимофей Андреевич! Приготовить вам кофе?

— Да. Двойной эспрессо, пожалуйста, — не оборачиваясь к ней, ответил Саврасов и, спросив у меня позволения, уселся напротив. — Не хочу напрягать Ирину Борисовну. Ей и так сложно на двух стульях.

Чтобы не сидеть с постным лицом, я спросила:

— Она передала вам мои предложения о замещении на должность…

— Да, я видел. Оперативно работаете.

— И как будем решать? Ещё поискать, или выберете из предложенных?

— Товарищ, которого вы поставили первым номером, вполне подходит. Готовьте договор и контракт. Когда он сможет приступить?

— Просил три дня, чтобы завершить дела на прежнем месте.

— Отлично. Я рад, что это мужчина. — Саврасов, ещё не договорив, спохватился и посмотрел на меня виновато: — Не думайте, я не сексист. Но то, что устроили тётушки после увольнения Юрской… Ни в какие ворота!

— Да, — хмыкнув, согласилась я, — свара получилась знатная. Мне тоже кажется, если руководителем придёт женщина, её съедят вместе с каблуками.

Шеф принял из рук подбежавшей буфетчицы свой кофе и улыбнулся, дразня меня своими ямочками на щеках:

— Удивительно хорошо мы с вами понимаем друг друга, Альбина. Жаль, что не по всем вопросам.

Я предпочла пропустить это замечание мимо ушей. Пользуясь тем, что Саврасов пригубил свой эспрессо, торопливо доела бутерброд, хлебнула совершенно остывшего капучино, извинилась и убежала. Мне по горло хватило болтовни с Максом. Упрёки босса по поводу моего отказа поддержать его при знакомстве с Шуховыми выслушивать совершенно не хотелось. Потом, у меня работа стоит!

С Еленой Ивановной мы словечком не обмолвились ни в этот день ни на следующий. Так себе обстановка в коллективе, но я старалась не зацикливаться на этом — занималась делами. Прежде всего, обрадовала человека, которого брали начальником отдела переводной документации. Он обещал в ближайшее время приехать в офис и подписать документы, а уже через три дня приступить к работе. Из неприятного: остальным претендентам пришлось сообщать, что их кандидатуры отклонены. Я постаралась сделать это в деликатной форме, пообещав добавить их резюме в лист ожидания на случай расширения штата, или освобождения ещё какой-нибудь должности.

Другие дела тоже не хотелось копить, вот я и сидела за компьютером, не отрываясь от монитора и клавиатуры. Соседка по комнате сначала изображала из себя оскорблённую невинность, потом сердитую царицу. В принципе, это меня не удивляло, помнится в первый год работы в «Деловых переводах» я чувствовала себя утлым парусником рядом с громадным айсбергом. Начальница отдела кадров, с которой пришлось делить кабинет, считала блажью введение должности HR-менеджера и предпочла бы видеть меня своим заместителем. Мол, ничего такого, с чем не справилась бы сама Елена Ивановна, я не делала. Объясни человеку старой формации, что поиск сотрудников для передового предприятия не сводится к размещению объявлений на соответствующих сайтах и к приглашению на тёплые места своих родных и знакомых.

Она реально уверена, что я огорчена, потому как мне утёрли нос. Мало того, что кадровичка умудрилась скрыть от меня скоропостижное увольнение Наташи, так ещё и племянницу свою тайком оформила. Новая сотрудница даже не появилась у нас в комнате, Елена Ивановна сама бегала к ней, чтобы подписать документы.

Только увидев заполненную строку в списке сотрудников, я узнала, что у генерального появилась секретарша по имени Алла. Тут же была и миниатюрная фотография. Юное, почти детское лицо. Круглые, похожие на румяные яблочки скулы, губы бантиком, распахнутые любопытные глаза. Очень милый ребёнок.

На третий день безмолвия Елена Ивановна не выдержала и нарушила мораторий: