— Кто? — формально спросила я, открывая рабочие таблицы.

— Алика!

— Тайна следствия, — я так же хитро подмигнула сотруднице, как Елизавета Леонидовна в лифте.

Елена Ивановна засмеялась и махнула на меня рукой:

— Не знаешь, так и скажи.

— Не знаю.

К счастью, на этом все допросы прекратились. Остаток дня я работала спокойно. Вечером же, отправляясь домой, задалась целью вычислить приставленного ко мне охранника. Внимание моё привлекла машина, обгонявшая мою маршрутку на каждой остановке, но неизменно появлявшаяся снова на следующей. Я даже смогла рассмотреть молодого парня с кудрявой шевелюрой за рулём. Неужели безусый желторотик считается опытным?

Эту же машину, но уже без водителя, я увидела в своём дворе. Подойдя к подъезду, я открыла дверь и заглянула внутрь. Кудрявый парень вышел и с независимым видом продефилировал мимо меня.

— Чисто? — спросила я его в спину.

Оглянувшись, молодой человек смерил меня взглядом, но не смог удержать на лице серьёзное выражение. Рассмеялся и сказал:

— Макс предупреждал, что вас не проведёшь! А я ведь не поверил. — Я в ответ лишь плечами пожала, мол, школа была хорошая. Парень кивнул и заверил меня: — Идите. Там никого. Я тут подежурю, пока вы с Крашем гуляете.

Я поблагодарила и скрылась в подъезде. Нужно ли мне радоваться такому сопровождению, или стоит рассердиться на бывшего, пока не решила.

Неделя прошла сносно. Кучерявый — как я мысленно прозвала приставленного ко мне охранника — старался не попадаться на глаза. В глубине души я почти не сомневалась, что пасут вовсе не меня, а Юрскую, в надежде, что Алика допустит фатальную ошибку — снова нарисуется в моём дворе или около здания офиса, но мне всё же было спокойнее знать, что оперативник где-то рядом и в случае чего, вступится.

На работе удалось нагнать отставание, случившееся во время больничного: я раздала руководителям практики требования к отчётам; проанализировала течение курсов, подготовила предложения по карьерному росту отличников; пришлось даже поучаствовать в разрешении конфликтной ситуации в отделе переводной документации — там началась борьба за кресло начальника, которое уже сочли освободившимся.

Окунувшись в текущие дела, я отодвинула в дальние закутки сознания чужую историю, в которую влезла по причине профдеформации. Всем известно, что работа HR-менеджера требует значительного уровня стрессоустойчивости и эмпатии, что такому специалисту необходимо справляться с давлением, сложными ситуациями и конфликтами, сохранять спокойствие и рациональность, работая с персоналом фирмы, приходится понимать чувства, мысли и мотивы других, проявлять сочувствие и поддержку. Я не заняла бы высокий пост в «Деловых переводах», не обладая такими навыками, но нельзя распространять свои полномочия на личное пространство коллег и, тем более, начальников. Теперь мне стало совершенно очевидно: я взяла на себя слишком много. Впредь постараюсь не повторять подобных ошибок.

Однако встретиться с давней историей Тима и Аглаи мне всё-таки довелось. В субботу ближе к вечеру, я вышла прогуляться с Крашем. Погода стояла чудная — солнечная и тёплая. Замечательные денёчки, ласково называемые в народе бабьим летом, радовали. Первым я заметила несущегося по тротуару подростка с прыгающими при каждом шаге тёмными вьющимися волосами. На лице Егора сияла белозубая улыбка, глаза светились счастьем.

— Это твоя собака? — крикнул он на бегу. — Можно погладить?

— Привет, — сказала я растерянно. — Можно.

Парнишка тут же присел на корточки и занялся мопсом. Краш сразу воспринял мальчика как друга и завертелся юлой. К нам неторопливо приближался мужчина с проницательным взглядом. Егор обернулся и крикнул ему:

— Пап! Смотри, какой суперский пёс!

Значит, это Шухов. Пока он подходил, я успела рассмотреть. Коренастый, можно сказать, накаченный, невысокого роста — где-то с меня или чуть ниже, хоть я без каблуков. Подумалось, что года через два-три сынуля обгонит приёмного папашу, скорее всего, Егорка пошёл в Саврасова, да и биологическая мать не малышка. Кроме того, Шухов отличался очень светлой кожей, бесцветными ресницами, бровями и белыми коротко стрижеными волосами. Прямо, истинный ариец. Останавливаясь в двух шагах от меня, мужчина мельком посмотрел на весёлую парочку около моих ног и поздоровался:

— Добрый вечер. Я так понимаю, вы Аглая?

— Э-э-э… Альбина, — поправила я. — А вы Александр?

— Простите, — поморщился Шухов. — Аглая в последние дни из головы не идёт, вот и оговорился. Уделите мне четверть часа?

Я пожала плечами, мысленно ругая себя за то, что вот-вот нарушу недавно выработанные принципы, однако, видя, как счастливы мальчик и пёс, не решилась отказать.

— Пойдёмте на площадку. Они поскачут там, а мы сможем посидеть на лавочке и побеседовать.

Я успела заметить, что дама со скандальной болонкой, которую жители окружающих домов называли исключительно «болванкой», удаляется к своему подъезду. С оставшимися на площадке собачками мой любимец давно подружился. Хозяева у них тоже были вполне адекватными. Парень вечно стоял, прислонившись к стволу старого тополя, и втыкал в телефон, пока его такса лазила по сегментам трубы, разложенным по периметру площадки. А девочка лет шестнадцати, которая явно симпатизировала парню, бегала со своим кокером, стараясь как можно чаще оказываться рядом с флегматичным ботаником.

Наши — Егор и Краш — занялись преодолением барьеров, брёвен и колец, а мы с Шуховым устроились в дальнем углу на вросшей в землю растрескавшейся скамейке, которая, как все думали, осталась со времён деревни, уничтоженной при строительстве микрорайона.

Александр молчал. Любящим взглядом он следил за бегающим по площадке сыном и будто бы совсем потерял интерес ко мне. Я его не торопила. Мне совсем не хотелось выслушивать очередную порцию упрёков за то, что сунула свой нос в чужую жизнь. Так отлично всё было у Шуховых, так старательно мальчика оберегали от тайны его появления в семье, и вот на тебе! Некая любознательная девица, мало того, что всё раскопала, так ещё и взбудоражила всех открывшейся правдой.

В общем, «истинный ариец» мог и дальше молчать, я успешно грызла себя сама.

***

Идиллию нарушил шорох листьев под чьими-то шагами. Я резко обернулась, и даже рот открыла, собираясь кричать, но застыла, увидев знакомого оперативника:

— Простите, Альбина Викторовна, у вас всё хорошо? Что это за человек? — поинтересовался Кучерявый, заглядывая через ограду.

— Всё нормально. Это папа знакомого мальчика.

— Вон того, что играет с вашей собакой?

— Да. Егор Шухов.

— Тот, чью мать мы искали по вашей просьбе?

Я кивнула и, кусая губу, отвернулась. Вот так меня сдали.

Шелест листвы удалился, оперативник отправился к своему наблюдательному посту, а Шухов крякнул, усмехаясь:

— Получается, это вы бессовестно вмешались в нашу жизнь, Альбина. А я ещё спорил с женой, выгораживал вас.

— Простите, Александр. Я не думала, что всё так запущено. Просто жалко мальчика стало.

— В смысле? — повысил голос Шухов. — Чего это вдруг понадобилось жалеть Егорку? Да мы его любим как сумасшедшие! Всё покупаем, что ни попросит, на море каждый отпуск возим. Бабка — мать моя — на него не надышится. Других пожалейте, у Егора всё пучком.

— Знаю-знаю, — я тронула мужчину за руку, стараясь вызвать доверие, — Сын очень любит семью и другой не хочет, просто ему стало любопытно, кто биологическая мать, почему она совершила такой поступок.

Александр обиженно засопел, отстранился от меня и, набычившись, процедил сквозь зубы:

— Этот ваш объяснял. Говорил, что мальчишка спутал тебя с Аглаей, а уж как нашёл, ума не приложу.

— Ваш? Кто?

— Начальник. Саврасов что ли.

— Да, Тимофей Андреевич.

— Его-то за каким хреном было посвящать в нашу ситуацию? — Шухов бросил на меня недобрый взгляд. — Егорка мать искал, об отце сведений не имел. Даже мы не в курсах были. Аглая не рассказывала, кто её осчастливил и кинул.