Стоило мне замолчать, Морозова бегло просмотрела текст, кивнула и задала новый вопрос:

— Если ли у вас враги? Быть может недоброжелатели. Кто мог, по вашему мнению, подстроить нападение?

— Какие ещё враги? Да вы что! Нет, конечно.

— Вы всё-таки подумайте. Если что-то вспомните, позвоните мне в любое время. Визитку я оставляю. — Девушка с очень серьёзным, даже строгим, выражением лица, вытащила из кармашка форменного пиджака картонку с буквами и цифрами, положила её на мою тумбочку и встала, выключая планшет. — Выздоравливайте, Альбина Викторовна.

— Спасибо, — кивнула я и, погрозив пальцем Алёхину, прошипела: — Краш-ш-ш-ш-ш!

Бывший приблизился ко мне с явным намерением что-то спросить или сказать, я выбросила руку в сторону, указывая на дверь. Там в проёме уже стояла капитан Морозова, заинтересованно наблюдая за нашим общением.

— Вы едете в отделение, Максим Максимович? — спросила она.

Алёхин протяжно вздохнул, махнул мне рукой:

— Пока, любимая! — Развернувшись на каблуках, поспешил за коллегой: — Еду.

После ухода следователя я уставилась в белый потолок и начала размышлять над её вопросом. Пришлось признать, что Морозова права в своих подозрениях. Странный поступок с точки зрения логики совершил нападавший. Он явно караулил кого-то. Быть может, обознался? Шарахнул по башке, увидел, что жертва не та и дал дёру. Маловероятно. Значит, всё-таки напали на меня, или бандиту было всё равно кого грабить. Но в этом случае, нужно было действовать раньше, когда я шла домой — там и сумка с кошельком, мобильный, карточки. Отправляясь выгуливать собаку, ничего с собой не берёшь обычно.

Собака! Я замерла с выпученными глазами. Хотели украсть моего Крашика!

И украли!!!

Я схватила телефон и быстро набрала сообщение Максу: «Целью бандита был наш пёс! Его похитили». Уже отправив сообщение, заметила слово «наш». Но какое это имело значение! Не успела отложить трубку, как она пискнула: пришёл ответ: «Никому не нужен породистый пёс без документов». Пока я соображала, что возразить, прилетело новое сообщение: «Хорошо, любимая, я проверю эту версию».

Нельзя сказать, что я успокоилась, но стало немного легче. Алёхин любит Краша не меньше меня, он обязательно его отыщет. Я же в сложившейся ситуации вообще ничего не могла сделать. Только ругала себя за то, что не стала чипировать питомца. На ошейнике есть адрес владельца, но, если собаку украли намеренно, это ничем не поможет.

***

День выписки был суетным. Я не сообщала Максу, что меня отпускают, заказала такси, радуясь, что отняла у бывшего ключи от квартиры. Всё равно Краша одного дома он бы не оставил, а забрал к себе. Если бы нашёл, конечно. То, что питомец до сих пор не нашёлся, очень меня огорчало. С большим трудом подавила желание идти искать его по ближайшим дворам. Понятно, что тут всё давно осмотрели. Хотя, по пути в поликлинику, где нужно было открывать новый больничный лист, я внимательно осматривала все кусты и заглядывала на детские площадки, где мой малыш мог прятаться под горкой или в домике. Разумеется, поиски результата не дали.

Участковый врач подтвердил сказанное ранее, велел полежать ещё хотя бы дня три. Вот и пришлось тащиться домой, даже в магазин не стала заходить. Дома заказала доставку продуктов и, увидев отложенный в корзину собачий корм, так расстроилась, что пошла хлебать успокоительные.

Ближе к вечеру в прихожей раздался звоннок домофона. Сначала я подумала, что явился бывший, но у него остался магнитный ключ от подъездной двери, значит, кто-то другой. Следователь? Так и спросила:

— Капитан, это вы?

— К сожалению, не капитан, всего лишь коллега Саврасов, — ответил мне голос босса. — Аля, вы позволите войти? Я тут кое-что ваше нашёл во время пробежки, хотел отдать.

— Да-да! — воскликнула я, давя на кнопку. — Заходите, Тимофей Андреевич.

Подумала о Краше, но тогда бы шеф сказал «кое-кого нашёл», а не «кое-что». Быстро взглянула в зеркало, успела пару раз провести массажкой по волосам и распахнула дверь.

— Здравствуйте, Аля, — взгляд у гостя был настороженным. — Как вы себя чувствуете?

— Нормально, проходите, пожалуйста.

Он послушно продвинулся на середину прихожей, дождался, когда я захлопну дверь и достал из портфеля бумажный свёрток.

— Я заглянул к вам в кабинет, хотел отдать, но Елена Ивановна сообщила, что вы в больнице. А там сказали, что отправили вас домой на долечивание, так что извините, пришлось явиться без приглашения.

— Что это? — спросила я, разворачивая бумагу. — Ой!

Силы меня оставили, я прислонилась к стене и едва не сползла по ней, увидев грубо разрезанный ошейник своей собаки.

— Я сразу понял, что это ваше. Звонил по указанному номеру, он недоступен, на работе вас не было, вот и пришёл по адресу. Уж простите за вторжение. Краша похитили?

— Да-а-а, — простонала я, — третий день ищем.

— Не волнуйтесь, раз ошейник сбросили, значит живой и невредимый. Скорее всего, выкуп потребуют за возвращение. Сделают вид, что нашли, позвонят по объявлению. Быть может, уже и звонили. Что у вас с телефоном?

Я положила ошейник с упаковкой на подзеркальник и бросилась к сумке:

— Это второй, тот, что я использую в работе. Сел, наверное.

Мобильный умер в ноль. Посмотреть входящие или сообщения не получалось. Я запоздало пригласила шефа пройти в комнату и торопливо поставила телефон заряжаться.

— Известно, кто на вас напал? — спросил Тимофей Андреевич, обводя внимательным взглядом комнату.

— Ищут. Надо, кстати, следователю позвонить, рассказать о вашей находке. — Порывшись в больничном пакете, который до сих пор не удосужилась разобрать, я достала визитку Морозовой.

— Капитан, которого вы ждали? — улыбнулся шеф.

— Никого я не ждала. Просто подумала, что у неё появилась хоть какая-то информация, или новые вопросы. — Услышав гудки, нарочно поставила громкую связь. — Здравствуйте, Елизавета Леонидова. Это пострадавшая Смирнова вас беспокоит. Вы просили звонить, если что-то новое откроется.

— Слушаю вас, Альбина Викторовна.

Мне показалось, или босс обрадовался, услышав женский хрипловатый голос?

— Один знакомый сегодня утром подобрал ошейник моего Краша. Быть может, на нём остались отпечатки?

— Да-да. Это хорошо. Где подобрал?

— В сквере. — Я вопросительно посмотрела на шефа, он кивнул, подтверждая. — Тимофей Андреевич бегает по утрам, вот и увидел.

— Он может подъехать прямо сейчас ко мне?

— Зачем? Давайте, я сама привезу.

— Нужно исключить его отпечатки. Ваши, кстати, тоже.

Саврасов наклонился ближе и сказал в трубку:

— Мы оба сейчас подъедем. Я на колёсах.

— Отлично! Жду. Только постарайтесь лишний раз не хватать вещь-док. Заверните во что-нибудь.

— Он в бумаге, — ответила я. Сбросив звонок, посмотрела на босса. — Мне нужно переодеться. Подождёте на улице, или угостить вас кофе?

— Пожалуй, выберу второй вариант.

Я проводила его на кухню, запустила кофе-машину, достала из холодильника мясную нарезку, а из буфета хлеб и печенюшки.

— Тут у меня не ресторан, увы. Надеюсь, не будете скучать.

— Не огорчайтесь, — улыбнулся он, усаживаясь за стол. — Я бы тоже хотел прийти не так.

— А как? — оглянулась я, почти на пороге.

— С букетом, с хорошим вином и всё такое. Ну, и при параде.

Я улыбнулась на его слова. Выглядел Саврасов как всегда безупречно. Трудно представить, что значит в его понимании «при параде».

— Вы принесли нечто большее, чем букет и бутылочка. У меня появилась надежда, что преступника поймают, и мой Краш вернётся домой.

Не стала дожидаться реакции, поспешила в комнату. Впервые за последнее время я чувствовала подъём и почти радость от происходящего.

Напрасно я нарушила постельный режим. В кабинете следователя мне стало плохо. В другой раз посмеялась бы, наблюдая, как суетится капитан полиции, напуганная моим бледным видом и закатывающимися глазами. Она успела опросить Саврасова и отправила его откатывать отпечатки, чтобы исключить их из тех, что найдутся на ошейнике. Я же всё это время просидела в коридоре и накручивала себя, представляя, что живодёры могли сотворить с моим любимцем.