Ночью, лежа в полутьме блёклого света догорающей лампы, Иш-Чель перебирала пряди спутанных волос Эстебана. Запах ладана, приправленный запахом пороха, успокаивал, словно эликсир. Под пальцами чувствовались свежие рубцы, следы сегодняшней сессии у Ицамны.

— Тебе больно? — прошептала она.

— Уже нет, — отозвался Эстебан, прижимаясь щекой к ее макушке. — Скоро Кукулькан будет в полном своём обличье.

— Он уже с тобой, — Иш-Чель ткнула пальцем в его сердце. — Здесь.

— Сегодня ты особенно добра ко мне, ангел мой, твоя улыбка озаряет весь Кулуакан. Что так обрадовало тебя?

Мягкий свет бликовал на компасах и астролябиях, ножах, трубках и прочих вещах, окружавших их совместную опочивальню. Охотница до диковинных вещиц не желала расставаться со своей коллекцией.

— Просто я очень рада видеть тебя, — попыталась уйти от ответа.

— Иш-Чель! — сдвинув брови, Эстебан слегка приподнялся и посмотрел на супругу с напускной строгостью — А ну, признавайся! Что ты опять задумала?

Глаза цвета горького шоколада опустились, затрепетали пушистые ресницы. Вид тланчана приняла покаянный, но истинного смирения не было.

— Иш-Чель, — поторопил супруг.

— Говорят, где-то рядом затонул корабль и я хотела…

— О, нет.

— Но послушай…

— Нет!

— Тиен…

— Даже не думай!

Её лицо оказалось близко-близко. В тёмных глазах танцевало пламя. Эстебан хорошо знал любимую. Раскусил её хитрости давным-давно: она лучше всех тланчан умела обходить запреты.

Он вздохнул обречённо, поймал узкую ладонь и поцеловал костяшки пальцев.

— Хорошо, ангел мой, лишь в этот раз, — сдался супруг. — Но до следующего сезона дождей обещай мне даже не заикаться о рисковых авантюрах. Иначе, клянусь Девой Марией, ты слишком быстро увидишь меня седым.

Иш-Чель благодарно чмокнула его в губы, обняла за шею и прошептала так льстиво, что Эстебан едва не расплавился, как воск под палящим солнцем.

— Обещаю, мой вождь, мой касик и мой господин. Даю тебе слово больше не спускаться в подводные глубины. Меня уже давным-давно привлекают твои корабли.

Конец