С каждым днём её позиция в дворце укреплялась, а её влияние распространялось всё дальше. И хотя враги оставались, Лэй Цзу продолжала идти вперёд, полная решимости создать империю, основанную на мудрости и доброте.

Прошло несколько лет с тех пор, как Лэй Цзу заняла место императрицы. Она прошла через интриги, борьбу за доверие Хуан-Ди, и завоевала уважение всего дворца. Её правление стало символом мудрости и милосердия, а её образ вошёл в легенды как пример идеальной императрицы.

Но каждый путь имеет свою точку завершения.

Утро было тёплым, солнечные лучи мягко освещали сады императорского дворца. Лэй Цзу наблюдала, как цветы, которые она когда-то посадила вместе с Юньцзи и другими наложницами, распускались яркими красками. Её сердце было спокойно. Гарем больше не был местом интриг, а стал домом для женщин, нашедших свой мир и уважение.

Сяо Юй, как всегда, была рядом, держа поднос с чашкой чая.

— Ваше величество, у вас сегодня много дел? — спросила она.

Лэй Цзу улыбнулась.

— Сегодня я хочу провести день с семьёй.

Сяо Юй понимала, что это значит. Императрица всё чаще проводила время не только с Хуан-Ди, но и с их детьми. Сыновья и дочери Лэй Цзу воспитывались в духе её принципов: доброты, честности и мудрости.

Когда Лэй Цзу пришла в центральный двор, её встретил Хуан-Ди. Он выглядел спокойным, но в его глазах была тень грусти.

— Что случилось? — спросила она, чувствуя его настроение.

Он взял её за руку и подвёл к беседке, где они часто проводили время.

— Я думал о нашем пути, — начал он. — О том, сколько испытаний мы преодолели вместе.

Лэй Цзу положила руку ему на плечо.

— И мы справились, потому что верили друг в друга.

Он кивнул.

— Но я знаю, что твоё сердце всегда стремилось к чему-то большему, чем просто дворцовая жизнь. Ты изменила не только этот дворец, но и всю империю.

Она улыбнулась, но не ответила. Её мысли тоже часто возвращались к прошлому, к тому моменту, когда она впервые открыла глаза в этом мире.

Вечером того же дня дворец погрузился в тишину. Лэй Цзу сидела у окна в своих покоях, смотря на звёздное небо. Сяо Юй принесла ей лёгкое покрывало и, как всегда, заботливо укутала.

— Что-то тревожит вас, ваше величество?

Лэй Цзу посмотрела на неё и мягко улыбнулась.

— Я просто думаю о том, как далеко я зашла.

Сяо Юй присела рядом.

— Вы сделали больше, чем кто-либо мог ожидать. Император и весь двор вас любят.

— Но я чувствую, что моя роль здесь близится к завершению, — тихо ответила Лэй Цзу.

Сяо Юй хотела возразить, но поняла, что в её словах есть глубокий смысл.

На следующий день Хуан-Ди собрал советников и объявил о новом указе. Он официально назначил Лэй Цзу своей соправительницей, равной ему во всём. Это вызвало удивление, но никто не осмелился оспорить его решение.

Когда совет закончился, Лэй Цзу подошла к нему.

— Ты не должен был этого делать, — мягко сказала она.

— Но это правильно, — ответил он. — Ты не просто моя жена, ты мой спутник и моя поддержка. Империя должна знать, что её мудрая правительница всегда будет рядом.

Она почувствовала, как её сердце наполнилось благодарностью.

Ночью, когда всё стихло, Лэй Цзу уснула, а во сне она снова увидела тот светлый тоннель, который привёл её в этот мир. На этот раз свет казался тёплым и добрым, как старый друг, звавший её обратно.

Тишина. Лэй Цзу, императрица, чей путь был наполнен борьбой, любовью и мудростью, шла к свету. Тёплый свет окружил её, и она почувствовала лёгкость, словно её душа освободилась от всех оков. Мир вокруг исчез, сменяясь бесконечным белым сиянием.

Но вдруг…

Ощущение тяжести вернулось. Нечто холодное коснулось её руки. Вдалеке раздались голоса. Непривычные, чужие, но в то же время родные. Её веки дрогнули, и она с трудом открыла глаза.

Белый потолок. Запах стерильности. Тихий писк медицинских приборов.

Она резко вдохнула, и первое, что услышала, был голос:

— Доктор, она очнулась!

Ли Джи, девушка из современного Китая, чьё сознание, казалось, ушло навсегда, вернулась.

Прошло несколько дней с момента её пробуждения. Врачи рассказывали ей, что она провела в коме целых пять лет после страшной автокатастрофы. Родные и друзья уже почти потеряли надежду, но она удивительным образом пришла в себя.

Всё, что произошло за это время, казалось ей одновременно сном и реальностью. Лэй Цзу, дворец, интриги, Хуан-Ди — всё это будто бы происходило с ней вчера. Но теперь она была снова Ли Джи, обычной женщиной из современного мира.

Её семья окружила её заботой. Её друзья возвращались один за другим, стараясь поддержать. Но Ли Джи чувствовала себя чужой в этом мире. Память о её жизни в древнем Китае была слишком яркой.

Через несколько месяцев Ли Джи начала возвращаться к нормальной жизни. Она заново училась ходить, привыкала к шуму большого города, снова садилась за руль, хотя страх оставался. Она даже начала работать в небольшой компании, но каждый день её мысли возвращались к тому миру, который она оставила позади.

Однажды её подруга предложила посетить музей.

— У них там новая выставка об истории древнего Китая, — сказала она. — Думаю, тебе это понравится.

Ли Джи с сомнением согласилась. Она давно избегала исторических тем, боясь, что воспоминания о Лэй Цзу захлестнут её.

Музей оказался современным и просторным. Экспозиция посвящалась женщинам, которые оставили след в истории Китая. Ли Джи спокойно осматривала экспонаты: древние одежды, украшения, инструменты для письма. Всё это было знакомо, но казалось одновременно чужим.

Затем она подошла к большой витрине.

Её взгляд застыл.

На большом портрете, окружённом яркими световыми акцентами, изображена женщина в богатых императорских одеждах. Её лицо, строгое и мудрое, было невозможно не узнать.

Это была Лэй Цзу.

— Это невозможно… — прошептала Ли Джи, чувствуя, как у неё подкосились ноги.

Она вгляделась в табличку под портретом:

Императрица Лэй Цзу

Первая жена легендарного Хуан-Ди, известная как основательница традиции шелководства. Её вклад в развитие культуры и экономики Китая невозможно переоценить. Её правление стало символом мира, доброты и мудрости.

Слова размывались перед её глазами. Ли Джи словно снова перенеслась в те моменты, когда она, Лэй Цзу, сидела в беседке с Хуан-Ди или беседовала с наложницами, стараясь построить гармонию.

— Ты в порядке? — спросила её подруга, заметив, как Ли Джи побледнела.

— Это она, — прошептала Ли Джи, не отрывая взгляда от портрета.

— Кто?

— Это… я.

Подруга засмеялась, но Ли Джи знала, что это не шутка. Её сердце колотилось в груди. Как она могла быть здесь, в современном мире, и при этом знать каждую деталь жизни этой женщины?

Ли Джи провела остаток дня в музее. Она читала о Лэй Цзу, смотрела на её артефакты, вдыхала запах древности. Каждое слово подтверждало то, что она знала из своего «сна». Она не могла объяснить, как это возможно, но её пребывание в древнем Китае было реальностью.

Она осознала, что её вклад, её борьба, её решения изменили историю.

Когда она покидала музей, на её лице была спокойная улыбка.

Она снова была Ли Джи, но теперь она знала, что её жизнь, её мечты и её борьба были важны. Мир, в который она вернулась, ждал от неё новых свершений, а её душа была наполнена уверенностью, что она способна на большее.

И хотя Лэй Цзу осталась в прошлом, её наследие жило в каждом, кто вдохновлялся её историей.