— Ты готова к их визиту? — спросил он, зная, насколько сложными могут быть отношения с родителями, когда выбираешь путь, который они не понимают.

— Я думаю, да, — кивнула Мидори. — Теперь, когда у меня будет выставка в настоящей галерее, отец должен начать воспринимать моё искусство серьёзнее. И я хочу, чтобы они увидели, что я не просто "прячусь от реальности", как они думают, а создала здесь настоящую, полноценную жизнь.

— С тобой рядом я готов встретиться с кем угодно, — улыбнулся Хироши. — Даже с твоим отцом, профессором экономики.

Они рассмеялись, и напряжение момента растаяло. Хироши подумал о том, как изменилось его отношение к конфронтации за прошедший год. Раньше он избегал любых конфликтов, предпочитая отступать или соглашаться, даже когда был не согласен. Теперь он понимал, что некоторые вещи стоят того, чтобы за них бороться, отстаивать свою точку зрения, свой выбор.

— А как твои родители? — спросила Мидори. — Ты говорил с ними?

— Мама звонила на прошлой неделе, — ответил Хироши. — Сказала, что они думают приехать в скором времени. Мне кажется, она пытается подготовить почву для примирения.

— Это хороший знак, — мягко сказала Мидори. — Время лечит многие раны. И, возможно, увидев, что ты создал здесь, отец поймёт твой выбор.

Хироши кивнул, вспоминая последний разговор с матерью. Она расспрашивала о его новой жизни, о друзьях, о Мидори, о проектах, над которыми он работал. И что особенно удивило Хироши, она упомянула, что Отец начал читать его блог регулярно.

— Твои истории помогают людям лучше понимать себя, — сказала она тогда. — И отец начинает видеть тот мир, который ты для себя выбрал. Он красивый, Хироши. Другой, но красивый.

Это был маленький прорыв, и хотя об отце она говорила осторожно, Хироши чувствовал, что лёд начинает таять.

— Знаешь, — сказал он Мидори, глядя на угасающие угли костра, — иногда я думаю, что всё происходит именно так, как должно. Каждая неудача, каждое препятствие ведёт нас туда, где мы должны быть. Если бы я не провалил ту презентацию, не поссорился с отцом, не уехал из Токио... мы бы никогда не встретились. Я бы никогда не нашёл этот пляж, этих людей, этот путь.

Мидори задумчиво посмотрела на него:

— Ты становишься философом, Такаяма-сан, а это моя фишка — поддразнила она, но в её глазах было понимание. — Но я знаю, что ты имеешь в виду. Мы все ищем своё место в мире, и иногда нужно потеряться, чтобы найти его.

Они решили вернуться домой, когда костёр почти полностью потух. Прогулка по ночному пляжу, под звёздным небом, держась за руки, была идеальным завершением дня.

Вечерний бриз нежно касался их лиц, принося с собой солоноватый аромат океана и едва уловимый запах костра, оставшегося позади. Хироши и Мидори брели по кромке воды, позволяя прохладным волнам омывать их босые ноги. Песок, еще сохранивший дневное тепло, приятно массировал ступни, создавая ощущение мягкой опоры под ногами.

Мидори крепче сжала ладонь Хироши, ее пальцы переплелись с его. В этом простом жесте читалась вся глубина их связи — нежность, доверие, комфорт от присутствия друг друга. Хироши посмотрел на нее — силуэт Мидори вырисовывался на фоне серебристой дорожки лунного света, танцующего на поверхности океана. Ее волосы, обычно собранные в небрежный узел, сейчас свободно развевались на ветру, создавая вокруг лица живой ореол.

— Знаешь, — произнесла Мидори, нарушая уютную тишину, —я не знала, но я всегда мечтала жить именно так. Чувствовать, как песок просачивается между пальцами, слышать шум прибоя даже во сне, видеть, как меняется цвет океана в течение дня...

Хироши улыбнулся, вспоминая свою прежнюю жизнь в Токио, где единственным напоминанием о океане были фотографии на рабочем столе компьютера.

— А я даже не знал, что можно мечтать о таком, — ответил он, останавливаясь, чтобы поднять необычную ракушку, наполовину зарытую в песок. — Когда-то мои мечты ограничивались повышением и машиной получше.

Он протянул находку Мидори — перламутровая внутренность ракушки мягко мерцала в лунном свете. Она бережно приняла подарок, поднеся его ближе к глазам.

— Смотри, какая текстура... Это похоже на маленькую карту несуществующего мира, — сказала она, проводя пальцем по спиралевидным линиям.

Впереди показалась скалистая коса, выступающая в океан. Они часто называли это место "Драконьим хвостом" из-за его формы. Волны, разбивающиеся о камни, создавали причудливые брызги, похожие на серебристые вспышки в ночном воздухе.

Хироши обнял Мидори за плечи, чувствуя, как она слегка вздрогнула от вечерней прохлады. Небо над ними раскинулось бескрайним полотном, усыпанным миллиардами звезд. Без городского светового загрязнения Млечный Путь проявлялся во всей своей величественной красоте — белесая река света, пересекающая небосвод.

— Харука бы сказала, что сегодня особенно хорошая ночь для навигации по звездам, — заметил Хироши, указывая на яркую Полярную звезду.

Мидори запрокинула голову, вглядываясь в космические глубины.

— Иногда я думаю, что мы такие же, как эти звезды, — тихо произнесла она. — Каждый сияет своим светом, и вместе мы создаем что-то большее... целое созвездие.

Их путь продолжался мимо небольшой бухты, где днем часто проводились уроки сёрфинга для начинающих. Сейчас бухта была пустынной и спокойной, лишь волны мягко накатывали на берег с тихим шелестом. Вдалеке виднелся силуэт бунгало Такеши-сана, где слабо светилось окно — старик любил засиживаться допоздна, вырезая свои деревянные фигурки.

Хироши почувствовал, как в груди разливается теплое чувство принадлежности. Этот берег, эти волны, этот маленький городок — все стало родным, словно он прожил здесь всю жизнь. А рядом с Мидори даже самый обычный вечер превращался в особенный.

Впереди показался их дом — бунгало, которое когда-то было заброшенным сараем. Теперь его окружал небольшой сад, а на веранде стояли плетеные кресла, где они любили встречать рассветы.

Когда они подошли ближе, Хироши заметил, как лунный свет играет на стенах их дома, превращая простую деревянную конструкцию в сказочный домик. Мидори тоже смотрела на бунгало — ее глаза отражали смесь умиротворения и счастья.

— Знаешь, что самое удивительное? — сказала она, останавливаясь перед крыльцом. — То, что в этом месте я чувствую себя по-настоящему живой. Каждый день, каждый момент.

Хироши молча кивнул, понимая ее без слов. Они медленно поднялись по ступенькам крыльца, оставляя позади океан, пляж и звездное небо, но унося с собой их частичку — в памяти, в сердцах, в песчинках между пальцами ног.

Оказавшись на веранде, они еще раз обернулись, чтобы посмотреть на ночной океан — бескрайний, таинственный, неизменно прекрасный. Их дом, их пляж, их жизнь — все это стало единым целым, и они были благодарны каждому моменту этого удивительного путешествия.

Суббота выдалась особенно жаркой. С самого утра солнце нещадно палило, превращая песок в раскалённую сковороду и заставляя даже самых стойких пляжников искать убежища в тени или прохладе океана. Хироши провёл утро, помогая Кейте в школе сёрфинга — летний сезон был в разгаре, и наплыв туристов требовал дополнительных рук.

К полудню, когда последняя группа начинающих серферов ушла с пляжа, Хироши и Кейта решили сделать перерыв. Они сидели в тени навеса школы, потягивая холодный лимонад, который приготовила Мидори — она присоединилась к ним после утренней сессии рисования на скалах.

— Сегодня должен быть идеальный вечер для костра, — сказал Кейта, вытирая пот со лба. — Никакого ветра, чистое небо. Как насчёт того, чтобы собраться всей компанией? Я могу поймать свежую рыбу, Такеши обещал принести своё знаменитое саке...

— Звучит отлично, — кивнул Хироши, улыбнувшись Мидори.

— Я принесу свою гитару, — добавила Мидори. — И немного фруктов из сада тёти Аки. У неё созрели персики, и она дала мне целую корзину.