— Я в полной заднице, — констатировал Хироши, хватая ключи.

Он уже был в дверях, когда внезапная мысль заставила его замереть на месте.

— Пропуск! — воскликнул он, хлопнув себя по лбу.

После недавнего обновления системы безопасности в "Сакура Технолоджи" вход в здание без электронного пропуска был невозможен даже для сотрудников. Охранники, стоявшие у турникетов, были непреклонны — никаких исключений, даже если тебя знают в лицо.

Хироши метнулся обратно в квартиру, лихорадочно перебирая вещи на прикроватной тумбочке. Ключи, мелочь, чеки, использованные билеты на метро — всё, кроме пропуска.

— Думай, Хироши, думай, — бормотал он, опускаясь на четвереньки и заглядывая под кровать.

Там обнаружилась коллекция пыльных носков, несколько старых журналов и даже потерянный год назад наушник, но пропуска не было.

Время неумолимо утекало. Часы на стене безжалостно отсчитывали минуты, каждая из которых приближала Хироши к полной профессиональной катастрофе.

Он уже был готов сдаться, когда его взгляд упал на стопку бумаг рядом с ноутбуком. Небрежно засунутый между счетами и рекламными листовками, там лежал его пропуск, мерцая голографической эмблемой компании.

— Спасибо, боги канцелярии, — выдохнул Хироши, хватая пластиковую карточку и запихивая её в нагрудный карман.

Теперь уже по-настоящему опаздывая, он вылетел из квартиры, едва не забыв закрыть дверь на ключ. Лифт, как назло, был занят — цифры на электронном табло показывали, что кабина остановилась на первом этаже и, судя по всему, не спешила подниматься.

— Только не это, — простонал Хироши, нервно нажимая на кнопку вызова.

Через тридцать секунд бесплодного ожидания он принял отчаянное решение и бросился к лестнице. Двадцать три этажа — это 46 пролетов бетонных ступеней, ведущих вниз по спирали, как в каком-то кафкианском кошмаре. В обычный день Хироши никогда бы не решился на такой подвиг — его физическая форма оставляла желать лучшего после нескольких лет сидячей офисной работы. Но сегодня был не обычный день.

— Я могу это сделать, — шептал он мантру, преодолевая пролет за пролетом. — Я могу это сделать.

К десятому этажу его дыхание превратилось в хриплые хрипы, а ноги начали предательски дрожать. К пятому он уже был уверен, что умирает — сердце колотилось так, будто пыталось пробить грудную клетку и сбежать от этого безумия. На втором этаже Хироши едва не столкнулся с пожилой соседкой, которая, увидев его потное красное лицо и безумный взгляд, прижалась к стене, явно решив, что в их доме завелся маньяк.

— Охайо, Танака-сан, — выдохнул Хироши, пытаясь выглядеть дружелюбно, что в его текущем состоянии больше напоминало гримасу боли.

— Такаяма-кун? — неуверенно спросила старушка, щурясь через толстые линзы очков. — Это ты? Выглядишь, будто за тобой якудза гонится.

— Нет-нет, — Хироши махнул рукой, пытаясь отдышаться. — Просто... опаздываю... на работу.

— А-а, — понимающе кивнула Танака-сан. — В наше время молодёжь слишком серьёзно относится к работе. Мой муж, упокой Будда его душу, никогда не бегал так на свою фабрику.

Хироши хотел вежливо ответить, но времени на светские беседы не было. Он поклонился, бормоча извинения, и продолжил свой спринт вниз по последнему лестничному пролёту.

Выскочив из подъезда на улицу, он был ослеплён ярким утренним солнцем. Токио уже давно проснулся и пульсировал своим обычным хаотичным ритмом. Потоки людей двигались по тротуарам, как живые реки, — каждый человек спешил по своим делам, никто не обращал внимания на взмыленного офисного работника, который выглядел так, будто только что пробежал марафон.

— Такси! — закричал Хироши, размахивая рукой, как сумасшедший дирижёр.

Жёлтый автомобиль с шашечками проехал мимо, не обратив на него внимания. Второй тоже проигнорировал его отчаянные жесты. Третий, наконец, притормозил, и Хироши буквально нырнул на заднее сиденье, чуть не оставив полу пиджака в закрывающейся двери.

— Район Синдзюку, Западный Синдзюку-Мицуи-билдинг, — выпалил он, с трудом переводя дыхание. — Пожалуйста, как можно быстрее.

Водитель, пожилой мужчина с морщинистым лицом и редкими седыми волосами, обернулся и окинул Хироши оценивающим взглядом.

— Опаздываете, сэр? — спросил он с лёгкой улыбкой, которая говорила о том, что он видел таких, как Хироши, сотни раз.

— Да, — простонал Хироши, нервно поглядывая на часы. 9:12. — И очень сильно.

— Понимаю, — кивнул таксист, включая счётчик. — Сделаю всё возможное, но утренние пробки, сами понимаете...

Хироши понимал. О, как хорошо он понимал! Токийские пробки были печально известны своей непредсказуемостью и жестокостью. В некоторые дни поездка от его дома до офиса могла занять полчаса, в другие — больше часа, и никакая магия или молитвы не могли изменить этот факт.

Такси медленно влилось в поток машин, которые двигались со скоростью улитки, страдающей от артрита. Хироши нервно барабанил пальцами по колену, периодически бросая взгляд на часы и подавляя желание кричать от отчаяния.

— Первый раз опаздываете? — спросил водитель, по-видимому, решив скрасить поездку разговором.

— Что? Нет, не первый, — ответил Хироши, пытаясь привести в порядок съехавший галстук. — Но сегодня особенный день. У меня презентация для важных клиентов.

— А-а, — понимающе кивнул таксист. — И начальник строгий, да?

— Сато-сан? — Хироши невольно усмехнулся. — Он не строгий. Он... как бы это сказать... он как дзэнский монах, который вместо просветления ищет идеальную эффективность. И если ты мешаешь ему в этих поисках, то получаешь не удар палкой, а...

— Увольнение? — закончил за него водитель.

— Точно, — вздохнул Хироши. — В лучшем случае — выговор, который будет преследовать тебя до конца финансового года.

Таксист философски покачал головой.

— Знаете, в мои молодые годы я работал на фабрике. Мой начальник был настоящим они — демоном. Мог уволить за малейшую оплошность. Однажды я опоздал на две минуты — всего две! — потому что помогал беременной женщине, которой стало плохо на улице. Знаете, что он сказал?

— Что? — спросил Хироши, хотя его мысли были далеко — в офисе, где Сато-сан, вероятно, уже стоял у его пустого стола, постукивая ногой и глядя на часы.

— Он сказал: "Таека, твоя доброта — это замечательно, но она не производит автомобильные детали. В следующий раз, когда захочешь быть героем, делай это в свободное время". — Водитель хрипло рассмеялся. — Я проработал там ещё пятнадцать лет, и знаете что?

— Что? — автоматически повторил Хироши, лихорадочно проверяя содержимое своего портфеля.

— Когда фабрика закрылась, этот старый начальник плакал как ребёнок и обнимал каждого из нас. Оказалось, что под маской тирана скрывался человек, который просто боялся подвести свою команду.

Хироши поднял взгляд от бумаг. История таксиста вдруг пробилась сквозь завесу его паники, заставив на мгновение задуматься.

— Вы думаете, что Сато-сан тоже... — начал он, но не закончил фразу, потому что такси резко остановилось.

— Красный свет, — объяснил водитель, указывая на светофор. — Ещё пять минут, и мы будем на месте, если повезёт с трафиком.

Хироши посмотрел в окно на серые фасады офисных зданий, возвышающихся над городом, как современные замки из стекла и бетона. Где-то там, в одном из этих монолитов, была его клетка — стеклянная перегородка, отделяющая его рабочее место от таких же клеток, где сидели его коллеги, все в одинаковых костюмах, с одинаковыми прическами, с одинаково пустыми глазами...

Хироши тряхнул головой, отгоняя эти странные мысли. Откуда они вообще взялись? "Сакура Технолоджи" была престижной компанией. Многие мечтали получить там работу. Он должен был гордиться своим положением, а не думать о нём как о тюрьме.

Но что-то в словах таксиста задело его за живое. Действительно ли Сато-сан был таким чудовищем, как о нём говорили? Или, как начальник водителя, он просто человек, несущий бремя ответственности и боящийся показать свою слабость?