Они вернулись в свое убежище в катакомбах под старой церковью, когда уже начало смеркаться. Рауль был все так же слаб, его дыхание было прерывистым, но, увидев стабилизатор, он на мгновение ожил. В его единственном глазу вспыхнул знакомый фанатичный огонек техника, одержимого своей работой.

— Да… да! — прошептал он, его пальцы, дрожа, потянулись к холодному металлу. — С этим… с этим мы сможем! Криогенный охладитель на гелии-3! Он позволит запустить системы Калькулятора на полную мощность… и обойти последние протоколы защиты Института на кристалле!

Пока Изабель пыталась найти хоть какие-то медикаменты и чистую воду для Рауля, Зед помог старому технику подключить стабилизатор к остаткам его оборудования и дата-кристаллу, который он все это время берег как зеницу ока. Древние провода загудели, индикаторы на самодельных приборах Рауля замигали, наполняя сырой полумрак катакомб призрачным светом.

Начался напряженный процесс финальной расшифровки. Рауль, превозмогая боль и слабость, склонился над терминалом, его пальцы летали по клавиатуре, он что-то бормотал себе под нос о «невероятных протоколах», «многоуровневой защите» и «гениальных ублюдках из Института». Зед и Изабель молча ждали, их нервы были натянуты до предела. Снаружи доносился несмолкаемый рев Карнавала, который казался теперь далеким, почти нереальным.

Через несколько часов, показавшихся вечностью, Рауль издал тихий, удовлетворенный стон.

— Есть… — прошептал он, откидываясь на импровизированную подушку из тряпья. — Я вскрыл ядро… самые глубокие файлы «Сердца Змеи»… Боже мой…

На экране терминала появились новые данные. Не просто отчеты или технические спецификации. Это были личные дневники ученых «Проекта Амазония-Генезис», видеозаписи экспериментов, схемы каких-то невероятных устройств. И правда, которая открылась им, была еще более чудовищной, чем они могли себе представить.

«Сердце Змеи» было не просто базой или лабораторией. Это был древний, возможно, внеземной артефакт — гигантский био-органический кристалл или механизм, найденный Институтом в недрах Амазонки задолго до войны. Артефакт, способный терраформировать планеты, изменять саму суть жизни, создавать новые виды или управлять уже существующими на генетическом уровне. Институт десятилетиями пытался понять его и взять под контроль. «Проект Амазония-Генезис» и «Серия Тропик», к которой принадлежал Зед, были лишь частью этого грандиозного, безумного плана. Они, «активы Z-серии», были не просто солдатами. Они были… ключами. Биологическими катализаторами, способными резонировать с «Сердцем Змеи», активировать его скрытые функции, возможно, даже слиться с ним.

А Умбра… ее файл тоже был здесь. U-7B. Более поздний прототип. Созданный специально для контроля над «Сердцем Змеи» и другими «активами». Она была не просто агентом. Она была «Пастырем» для этого стада генетически модифицированных овец. Или волков.

И главный, самый страшный секрет: Институт не просто хотел контролировать «Сердце Змеи». Они собирались использовать его для «Окончательного Протокола Возрождения» — плана по полному терраформированию Земли по их собственному усмотрению. Создать новый мир. С новыми, генетически лояльными людьми. Уничтожив все, что не вписывалось в их концепцию «идеального будущего». Это была угроза не только для Рио, не только для Бразилии. Это была угроза для всего человечества. Для всего, что еще оставалось живым на этой изуродованной планете.

Зед, Изабель и Рауль смотрели на экран, и слова застревали у них в горле. Масштаб чудовищности планов Института был невообразим. Они поняли, что на кону не просто их жизни или какие-то мифические сокровища. На кону — судьба всего мира. Информация, которую они держали в руках, была бомбой, способной взорвать все.

И эта бомба только что была активирована. Их доступом к ядру данных. Институт наверняка уже знал. И Умбра… она уже шла за ними.

Глава 68: Точка Кипения

Зловонные катакомбы под старой церковью, еще недавно казавшиеся им почти безопасным убежищем, теперь ощущались как склеп, готовый вот-вот захлопнуть свою крышку. Снаружи, с поверхности, до них доносился непрекращающийся, многоголосый рев «Карнавала Смерти». Грохот самодельных взрывных устройств, треск автоматных очередей, дикая, пульсирующая музыка и пьяные, яростные крики сливались в один чудовищный аккомпанемент их отчаянию. Карнавал достиг своего апогея, своего кровавого пика, и Рио, казалось, пожирал сам себя в огне безумия.

Рауль, бледный как смерть, лежал на импровизированной постели, его единственный глаз лихорадочно блестел. Криогенный стабилизатор, подключенный к остаткам его оборудования, позволил ему проникнуть в самые глубокие, самые защищенные слои дата-кристалла Калькулятора. То, что он там нашел, заставило его седые волосы встать дыбом.

— Они знают, — прохрипел он, когда Зед и Изабель склонились над ним. Его голос был едва слышен на фоне ревущего снаружи Карнавала. — Институт… они знают, что мы получили доступ к ядру данных «Сердца Змеи». Скорее всего, сработал какой-то протокол оповещения. Или Умбра… она слишком умна, чтобы не заметить такую активность. Они придут за нами. Очень скоро. И это будет не просто отряд зачистки. Это будет… сокрушительный удар.

Их убежище, такое надежное еще вчера, превратилось в ловушку.

Они не успели даже толком обсудить слова Рауля, когда это случилось. Старенький радиоприемник, который Рауль все еще пытался поддерживать в рабочем состоянии, внезапно ожил, заглушив на мгновение даже рев Карнавала. Эфир наполнился чистым, лишенным помех, спокойным женским голосом. Голосом Умбры.

Он не был адресован им лично. Он транслировался на всех аварийных частотах Рио, на частотах «BOPE Mutado», пиратов, даже на тех волнах, что использовали мелкие банды Росиньи. Демонстрация всеведения и всемогущества Института.

— Внимание всем силам, действующим в так называемой «Зоне Карнавала», — голос Умбры был холоден, как сталь ее виброклинка. — Институт объявляет о проведении контртеррористической операции по нейтрализации особо опасного актива Z-3D и его пособников, виновных в разрушении стратегического объекта «Abrigo-Tec» и попытке дестабилизации региона. Актив Z-3D обладает критически важной информацией и технологиями, представляющими угрозу для безопасности всех жителей Рио. Любое содействие активу Z-3D будет рассматриваться как враждебные действия против интересов восстановления порядка. Гражданскому населению рекомендуется немедленно покинуть центральные районы и искать укрытия. Повторяю…

Зед, Изабель и Рауль переглянулись. Это был ультиматум. И объявление войны. Умбра не просто охотилась на них. Она натравливала на них весь город, обещая хаос и разрушения тем, кто встанет у нее на пути или попытается им помочь. Она выжигала землю вокруг них.

— Сука, — только и смог выдохнуть Зед.

Они оказались в мышеловке. Выходы из катакомб, скорее всего, уже перекрыты или скоро будут перекрыты агентами Института. А если они попытаются прорваться через город, то каждая банда, каждый отморозок, позарившийся на «технологии богов» или просто желающий выслужиться перед Институтом, будет их целью.

— Что будем делать? — Изабель посмотрела на Зеда, ее лицо было мрачным, но в глазах горела решимость. Она не собиралась сдаваться.

Рауль попытался приподняться, но застонал от боли.

— Данные… дата-кристалл… его нельзя отдавать им… ни в коем случае… Это… это изменит все…

Перед Зедом встал выбор. Тот самый тяжелый выбор, который, как он чувствовал, должен был определить не только его судьбу, но и судьбу этого проклятого города. И, возможно, чего-то большего.

Сражаться? Против всей мощи Института, которую Умбра могла бросить на них? Это было самоубийство. Их трое, двое из которых — раненый старик и измотанная женщина. Даже его, Зеда, регенерация и боевые навыки не спасут их от такого натиска.