Последняя военная кампания против джунгаров была начата в 1757 г. На этот раз успеху цинских войск способствовала межплеменная смута и, что еще важнее, эпидемия оспы, которая, по дошедшим до нас сведениям, привела к гибели примерно половины всего населения Джунгарии. Амурсана вновь бежал к казахам, а затем перешел на русскую территорию, где также умер от оспы. Цинская армия под предводительством генерала Чжао-хуэя проводила политику поголовного истребления неприятеля. Чжао-хуэй преследовал и убивал почти всех джунгаров, которых ему удавалось обнаружить. Лишь несколько их групп были депортированы в Маньчжурию. Те джунгары, которые все-таки уцелели, получили в пользование пастбищные земли в долине Или и находились под жестким контролем со стороны маньчжуров. В довершение своей победы Цянь-лун запретил упоминание даже имени джунгаров.

Завоевание джунгаров положило конец истории кочевых империй. В дальнейшем конфликты во Внутренней Азии стали происходить между двумя могущественными оседлыми державами — Россией и Китаем. Окончилась борьба, продолжавшаяся 2000 лет. Это не было следствием простого военного преимущества Цинов. Рухнула сама система, обеспечивавшая возникновение, сохранение и выживание кочевых государств. Изменения в мировой экономике, усовершенствование средств транспорта и связи, а также упадок имперской структуры в самом Китае привели к быстрому исчезновению прежних форм международных отношений. Мир степного кочевника перестал быть его безраздельным владением.

Джунгары

Западные монголы на Алтае и в долине Или

Потомки и преемники Эсэна (конфедерация Дёрбен-Ойрат)

Включали в себя племена чоросов, дёрбетов, хошотов и торгоутов

Главные кочевые противники династии Цин

Уничтожены в середине XVIII в.

Казахи

Тюркские кочевники-мусульмане

Населяли большую часть западноевразийской степи в XVI–XX вв.

Часто подвергались нападениям джунгаров

Маньчжуры

Новое название лесных чжурчжэньских племен

Составили основу военной знати династии Цин

Тумэты

Южное монгольское племя в XVI–XX вв.

Потомки и преемники Алтан-хана

Халха-монголы

Монгольские племена в Северной Монголии во времена династии Цин

Их земли были ареной противостояния Цин и джунгаров

Чахары

Южное монгольское племя

Представляло старшую линию Чингисидов в XVI–XX вв.

Оказывало сопротивление власти маньчжуров на раннем этапе

Галдан-Бошокту

Джунгарский правитель (1671–1697 г.)

Захватил Северную Монголию

Разгромлен Кан-си в ходе нескольких степных кампаний

Галдан-Цэрэн

Джунгарский правитель (1727–1745 гг.)

После его смерти начался распад империи

Далай-лама

Представитель линии буддийских «перерожденцев» в Тибете

Одновременно глава школы гелугпа и правительства Тибета

«Великий пятый» (1617–1682 гг.) далай-лама — ключевая фигура в политической жизни Внутренней Азии

Джебдзундамба-хутухта

Высшее буддийское духовное лицо в Северной Монголии в эпоху Цин

Цэван-Рабтан

Джунгарский правитель (1697–1727 гг.)

Захватил власть у своего дяди Галдана

Боролся с Цин за контроль над Внутренней Азией

Цэрэн-Дондуп

Джунгарский военачальник, вторгшийся в Тибет в 1717 г.

Брат Цэван-Рабтана

Цин (1644–1912 гг.)

Доргонь

Маньчжурский правитель из императорского рода (1612–1650 гг.)

Кан-си, император

Маньчжурский император Китая (правил в 1661–1722 гг.)

Включил в состав Китая Северную Монголию

Боролся против Галдана

Подавил восстания в Китае

У Сань-гуй

Минский пограничный военачальник, перешедший на сторону маньчжуров в 1644 г.

Правил большей частью Южного Китая в качестве вассала маньчжуров

В 1674 г. возглавил неудачное восстание, едва не сокрушившее династию Цин

Цянь-лун, император

Маньчжурский император Китая (правил в 1736–1796 гг.)

Уничтожил Джунгарское государство и самих джунгаров

Включил в состав Китая Восточный Туркестан и долину реки Или

История кочевников Внутренней Азии традиционно представляется в виде процесса однолинейного развития. Ее первые полтора тысячелетия рассматриваются как период постоянного роста могущества кочевников, во время которого одна кочевая империя сменяла другую, а кульминацией его явились разрушительные завоевания монголов и создание ими кочевого государства, не имевшего себе равных по могуществу и занимаемой территории. После падения Монгольской империи степь вступила в период упадка, или заката, продолжавшийся на протяжении последующих пяти веков[360]. Этому периоду упадка большинство историков уделяют очень мало внимания, видя в нем лишь грустный финал истории былого могущества кочевников. При этом подразумевается, что с таким трудом создававшаяся в течение полутора тысяч лет организационная и военная структура номадов была безрассудно загублена их заблудшими потомками за 500 лет постепенного вырождения.

Такой взгляд на историю степи совершенно неправомерен. Рассматривать монголов как продукт полуторатысячелетнего возвышения кочевников — значит игнорировать наличие сложных структур в более ранних степных империях. В 200 г. до н. э. в государстве сюнну уже были заложены необходимые структурные основы для создания кочевых империй. Сюннуское государство было наиболее устойчивым и долговечным из всех степных держав. Ограничивая себя концепцией однолинейного развития, историки игнорируют также существование длительных периодов анархии, которые следовали за падением империй сюнну и уйгуров. На протяжении более чем половины домонгольского периода степь оставалась слабой и раздробленной. Борьба Чингис-хана за власть показала, что переход от анархии к централизации мог происходить исключительно быстро. Менее чем за поколение кочевники, не имевшие никакого влияния, крепкой организационной структуры и системы безопасности даже у себя дома, стали властителями величайшей в мире империи. Хотя новые империи часто по своей структуре напоминали предшествующие, сами кочевники не догадывались о подобном сходстве, поскольку не помнили о них. По иронии судьбы именно сочинения просвещенных китайских историографов, проповедовавших философскую идею о том, что прошлое должно служить зеркалом для настоящего, акцентировали внимание на преемственности в образовании кочевых государств, разделенных многими веками.

Для воссоздания точной исторической перспективы необходимо исследовать сложные взаимоотношения между Китаем, степью и Маньчжурией, которые приводили к регулярному повторению циклов исторического развития. Возникновение могущественных национальных династий в Китае и объединение степи кочевыми империями связывались воедино политикой торговли и вымогательства. В этом поляризованном мире никакое самостоятельное пограничное государство не могло возникнуть до тех пор, пока Китай или кочевники не утрачивали способность контролировать разделявшую их границу. Анархия в степи и в Китае создавала условия для возникновения маньчжурских династий. Эти пограничные династии выдвигались из бассейна реки Ляохэ для захвата Северного Китая и поддержания разобщенности среди степных племен. Падение иноземных династий в результате восстаний внутри Китая давало возможность объединения как Китая, так и степи. Не являясь логической кульминацией процесса развития длинного ряда степных империй, Монгольская империя стала уникальным гибридом, способным отразить и преодолеть обычно губительное вмешательство со стороны более развитого маньчжурского государства. Чингис-хан соединил дисциплинированную степную конницу кочевников с технически хорошо подготовленными войсками маньчжуров в единую армию. Объединив мобильность, военную мощь и стратегическое мышление кочевников с технологией захвата укрепленных городов, он в итоге встал во главе армии, самой могущественной из всех когда-либо существовавших в Евразии.