Она провела рукой ниже, до самого чувствительного места, ощущая, как тело пульсирует от воспоминаний. Его руки — сильные, уверенные. Его голос — глубокий, обволакивающий. Она вспомнила, как он смотрел на неё, как дразнил, шутил, а потом поцеловал так, будто это было неизбежно.

Тёплая волна наслаждения пробежала по её телу, заставляя прикусить губу, чтобы не сорваться на звук.

Через несколько минут она выключила воду, обернулась полотенцем и вышла в комнату.

Она налила себе чай, села у окна, достала дневник и взяла в руки ручку.

Я обещала себе не повторять старых ошибок. Не влюбляться в него снова. Не верить в красивые слова. Но с каждым разом он разрушает все мои границы. Это больше не просто влечение — это что-то другое. Что-то, от чего мне хочется бежать… но не могу.

Он улыбается — и у меня дрожат колени. Он смотрит — и я забываю, как дышать. Он касается — и я забываю, что когда-то решила его забыть.

Она нахмурилась и поставила точку.

Я не могу в это снова ввязаться. Я не могу.

Но даже когда она это писала, сердце тянулось обратно.

Лоуренс вошёл в свою спальню, стянул галстук и выдохнул.

Мара.

Она не выходила у него из головы.

Чёрт, он знал, что это будет непросто. Что она не та, кого можно покорить парой ужинов и красивых слов. Что она не станет просто поддаваться ему снова.

Но это… Это было настоящим испытанием.

Он быстро зашёл в душ, открыв холодную воду.

Поцелуй. Её вкус. Её дрожащий выдох.

Его пальцы сжались в кулаки.

Ты сам хотел её вернуть. Ты сам пошёл на это. Теперь справляйся.

Когда он вышел из душа, он взял телефон и, не раздумывая, набрал ей сообщение.

Лоуренс:Ты ведь ещё не спишь?

Ответ пришёл через минуту.

Мара:А если и сплю?

Лоуренс усмехнулся.

Лоуренс:Тогда ты очень талантлива, потому что умеешь писать во сне.

Мара:Я умею много чего, мистер Великолепный.

Лоуренс:Даже держаться на расстоянии?

Мара:Особенно держаться на расстоянии.

Лоуренс:Хм. А я вот думаю, сколько ещё свиданий нужно, чтобы ты сдалась?

Мара:Сдалась? Ты слишком самоуверен.

Лоуренс:Признай, ты тоже это почувствовала сегодня?

Мара замерла, глядя на экран.

— Да, почувствовала. Это и есть проблема Лоуренс,—сказала она вслух.Но напечатала всего лишь:

Спокойной ночи, Лоуренс.

Он посмотрел на сообщение, усмехнулся и набрал ответ.

Лоуренс:Спокойной ночи, неприступная моя.

Он положил телефон на тумбочку, но уснуть так и не смог.

Её губы. Её взгляд.

Я тебя добьюсь, Мара.

Когда Лоуренс вошёл к ней в кафе, Мара сидела за своим любимым столиком у окна, лениво помешивая кофе. Она уже начинала привыкать к этим внезапным появлениям или его сюрпризам. Лоуренс был слишком уверенным, слишком естественным, словно он всегда был частью её утренних ритуалов.

— Доброе утро, — его голос прозвучал тепло, уютно. Слишком уютно. Как будто он был здесь не как клиент, а как… что-то большее.

Мара подняла на него глаза, чуть прищурившись.

— Ты сегодня просто сияешь, — продолжил он с довольной улыбкой.

— Неужели это наша вечерняя встреча так на тебя повлияла?

Мара усмехнулась, сделала глоток кофе и лениво ответила:

— Возможно, это просто хороший сон. Или новая маска для лица.

Лоуренс прищурился.

— Ага, значит, всё-таки повлияла.

— О чём ты вообще? — притворно удивилась она.

— О том, что ты не можешь меня забыть.

— Ты действительно веришь в свою неотразимость, да?

— Ну, давай честно, — он наклонился ближе, его взгляд лукаво сверкнул.

— Это не вера. Это факты.

Мара покачала головой, но уголки её губ всё-таки дрогнули в улыбке.

— Ты опять?

— Прости, не смог удержаться. Всё утро думал, как ты там без меня.

— О, какая забота, — она сделала очередной глоток.

— Бедный Лоуренс, наверное, ворочался всю ночь, терзаясь тревогой?

— Именно. Кошмары мучили. Думал, вдруг ты совсем обо мне забыла?

— Ты не даёшь мне такой возможности.

— А ты бы хотела?

Мара сделала вид, что задумалась, но в этот момент он вдруг стал серьёзнее.

— Я пришёл сказать, что мне нужно срочно уехать.

Она напряглась, хотя внешне оставалась невозмутимой.

— Уехать?

— Да, деловая встреча с потенциальными партнёрами. Неделя, может чуть больше.

Неделя.

Внутри что-то странно ёкнуло.

Ну и что? Какая разница? Это не должно меня беспокоить. Абсолютно. Никак.

— Ну, Лоуренс, ты мог бы и не говорить об этом, — она скрестила руки на груди, скрывая свои эмоции.

— Ведь ты не обязан мне отчитываться.

Он усмехнулся, наклоняясь ближе.

— Знаешь, я считаю, что ты как моя девушка, пусть даже ты ещё не дала на это добро, должна знать, что меня не будет рядом.

Мара почувствовала, как её щёки слегка порозовели.

— Твоя девушка? — она хитро прищурилась.

— Не помню, чтобы я соглашалась ею стать.

— Ох, Мара, Мара… — он покачал головой с театральной грустью.

— Так что я решил попрощаться лично, — продолжил он.

— И напоследок выпить кофе с самой очаровательной девушкой этого города.

— Очаровательной? — Мара приподняла бровь.

— Да, хотя и ужасно вредной.

— Ну хоть что-то честное ты сказал.

Они посмеялись, допили кофе, перекинулись ещё парой колкостей, а затем Лоуренс встал.

— Береги себя, — сказал он, а потом, прежде чем Мара успела отступить, наклонился и легко коснулся губами её щеки.

Тепло его кожи на мгновение оставило отпечаток, и, кажется, её сердце забыло, как надо биться.

— Не скучай, — шепнул он и вышел, оставляя её со странным ощущением внутри.

Первые дни без него прошли… спокойно.

Она работала, ходила на йогу, читала по вечерам. Всё было так же, как раньше.

Но было одно "но".

Каждое утро, ровно в восемь, курьер приносил ей кофе.

Сначала просто кофе. Потом — с зефирками. Затем добавился шоколад. И вот однажды пришла коробочка с фруктами и записка:

"Для моей неприступной. Пусть утро начнётся с хорошего кофе, а не с твоих попыток сопротивляться тому, что ты тоже по мне скучаешь."

Мара закатила глаза, но, чёрт возьми, кофе был именно таким, как она любила.

А ещё каждый вечер они говорили по телефону.

— Ну что, как ты там? — спросила она, лёжа на диване с чашкой чая.

— О, скука смертельная. Приходится работать, а не слушать твои издевательства.

— Какая трагедия. Надеюсь, ты справишься.

— Справлюсь. Хотя мне определённо не хватает твоих колких замечаний.

— Ну, раз уж ты попросил…

— О нет, я ошибся. Так мне нравится больше.

Она засмеялась.

— А ты как?

— Работаю, хожу на йогу, пытаюсь не привыкнуть к утреннему кофе, который таинственным образом появляется у меня каждый день.

— О, ты уже привыкла. Просто не хочешь себе в этом признаться.

— Ой, ну конечно, мистер Всезнайка.

— Конечно.

Она улыбнулась.

Почему этот разговор казался таким... тёплым?

— Кстати, а ты вообще умеешь отдыхать? — вдруг спросил он.

— Конечно, умею. Вот, например, сижу, разговариваю с наглым мужчиной.

— Я, конечно, хотел бы сказать, что это потрясающий отдых, но...

— Но?

— Но пока ты не согласишься делать это в моих объятиях, мне придётся довольствоваться звонками.

Мара почувствовала, как её сердце сделало странный скачок.

— Ага, мечтай.

— Уже.

Она засмеялась, а он тихо выдохнул.

— Спокойной ночи, Мара.