Анна думала, что разговор в библиотеке поставил точку. Она сама произнесла эти слова, заставила себя поверить в них. Если они перестанут смотреть друг на друга так, если не позволят этим чувствам пустить корни — всё останется, как прежде. Она повторяла это снова и снова, как молитву.

Но чем больше она убеждала себя, тем сильнее сжималось сердце.

Пустота, которая возникла внутри после его ухода, наполняла её холодом.

Она знала, что поступила правильно. Это был единственный путь, который мог уберечь её от страданий, но почему тогда казалось, что этот холод медленно разъедает её изнутри?

На следующее утро, когда она вошла в детскую, Павел бросил на неё быстрый взгляд, а потом неожиданно пробормотал:

— Брат снова злится.

Анна остановилась у стола, сжимая в руках книгу.

— Почему ты так решил?

Павел пожал плечами, сосредоточенно рисуя что-то в своей тетради.

— Он ведёт себя так же, как тогда, когда ему пришлось отказаться от лошади, которую он хотел купить.

Лиза, сидевшая рядом, с любопытством спросила:

— Он снова что-то не может получить?

— Думаю, да. Только не знаю, что именно, — невинно ответил мальчик, не отрываясь от своего рисунка.

Анна почувствовала, как у неё пересохло в горле. Она знала.

Она знала, что вызвало его злость.

Она сделала глубокий вдох, стараясь подавить эту мысль, и заставила себя улыбнуться детям. Но, даже когда она говорила им что-то привычное, её руки не переставали дрожать.

Она снова увидела его, когда спускалась по лестнице с книгами в руках.

Александр стоял внизу, в холле, разговаривая со слугой. Его спина была напряжённой, его движения — резкими, сдержанными. Даже отсюда она чувствовала его гнев, сдерживаемый на грани.

Анна не хотела смотреть. Не хотела встречаться с ним взглядом. Но он сам нашёл её глазами. Как будто ждал. Как будто знал, что она здесь. Как будто специально заставлял еёпочувствоватьэтот момент. Её сердце сжалось. Его взгляд был слишком острым, слишком настойчивым. В нём было что-то опасное, что-то, от чего хотелось бежать, но ноги не слушались. Анна не могла отвести глаз. Это длилось всего секунду. Или вечность. Но она первая отвернулась. Отвернулась, потому что не могла выдержать этого. Но даже не видя его, она знала — он смотрит ей вслед.

Поздним вечером Анна лежала в постели, глядя в потолок. Она хотела уснуть, но каждый раз, когда закрывала глаза, перед ней вставал его взгляд.

Он не просто смотрел.

Онждал ответа.

Но какой ответ могла ему дать она?

Она боялась.

Боялась не его.

Не графини.

Даже не того, что скажут люди.

Она бояласьсебя.

Она боялась, что больше не сможет лгать.

Что больше не сможет делать вид, что ничего не происходит.

Она боялась, что однажды не отвернётся. Что в следующий раз, когда он посмотрит на неё так, она не сможет сделать вид, что её это не касается. Что она не сможет бежать. Что её чувства предадут её.

И самое страшное...

Они уже это сделали. Она прижала ладонь к груди, туда, где билось сердце, и прошептала в темноте:

— Этого не должно быть.

Но сердце не слушалось. Потому что оно уже сделало свой выбор. Потому что она уже сделала свой выбор. И если она хотела бороться с этим, то проиграла ещё до того, как началась эта битва.

Анна старалась вести себя так, словно ничего не произошло. Она исправно выполняла свои обязанности, занималась с Лизой и Павлом, присутствовала за ужином, отвечала на вопросы графини с должным почтением. Всё было так, как должно быть. Но внутри всё рушилось. Она чувствовала это в каждом взгляде, который Александр бросал на неё, в каждой паузе, в каждом его движении. Он больше не пытался скрывать, что замечает её. Наоборот, он заставлял её чувствовать своё присутствие.

Когда их взгляды случайно встречались, он не отводил глаз. Если она поворачивалась, он не спешил уходить. В его осанке была явная решимость. И это пугало её больше всего. Он не отступит. Он не забудет. Он не позволит ей просто сделать вид, что ничего не случилось.

Однажды вечером Анна вышла в сад, надеясь, что холодный воздух развеет тревогу в её груди. Небо было затянуто серыми облаками, воздух наполнялся запахом приближающегося снега. Она крепче закуталась в шаль и прошлась по дорожке, опуская взгляд к земле, чтобы не думать, чтобы не вспоминать. Но стоило ей сделать шаг в сторону скамьи, как она почувствовала его присутствие.

Александр стоял чуть поодаль, прислонившись к колонне, и молча смотрел на неё. Его тёмное пальто сливалось с сумраком, но глаза светились, словно искры в ночи. Он был здесь не случайно. Он ждал её.

Анна напряглась, уже готовая развернуться и уйти, но он шагнул вперёд.

— Опять убегаешь?

Его голос был тихим, но в нём звучал вызов. Анна сжала пальцы на краях шали, заставляя себя говорить ровно.

— Мне нечего вам сказать, милорд.

— Ложь.

Она подняла голову, но он уже смотрел прямо в её глаза, и этот взгляд заставил её замереть.

— Ты не такая, Анна. Ты всегда говорила честно. Но теперь… ты боишься даже смотреть на меня.

Она отвела взгляд, но он не позволил ей уйти.

— Я боюсь не вас, а того, что за этим последует, — прошептала она.

Александр шагнул ближе, и теперь между ними оставалось всего несколько шагов. Анна чувствовала тепло его тела, даже несмотря на мороз.

— Ты правда думаешь, что сможешь избавиться от этого?

Она крепче сжала пальцы.

— Это неправильно.

— Почему?

— Потому что мир так устроен.

— А если я не хочу жить по его правилам?

Она замерла.

— У вас нет выбора.

— А у тебя?

Анна знала, что должна уйти. Развернуться, сделать шаг назад, разорвать этот разговор. Но её ноги не слушались. Всё её существо тянулось к нему, несмотря на страх, несмотря на здравый смысл.

— Ты думаешь, я могу просто забыть? — Его голос стал тише, и в нём прозвучала странная, почти горькая усмешка. — Сделать вид, что меня не тянет к тебе?

Её сердце пропустило удар.

— Не говорите так.

— Почему?

— Потому что это опасно.

Александр усмехнулся, но в его глазах было что-то слишком искреннее.

— Думаешь, я этого не понимаю?

Анна вцепилась в шаль, пытаясь подавить дрожь в голосе.

— Тогда не делайте этого сложнее.

— Ты правда хочешь, чтобы я остановился?

Она хотела сказать «да». Хотела произнести это слово, чтобы поставить точку. Но оно застряло в горле. Александр видел её колебания, видел, как она борется с собой, и не отводил взгляда.

— Посмотри на меня, Анна.

Она закрыла глаза.

— Нет.

— Почему?

— Потому что я боюсь.

— Меня?

— Себя.

Между ними повисла глухая тишина.

— Тогда признай это.

— Признать что?

— Что ты тоже чувствуешь это.

Анна открыла глаза и посмотрела на него.

— А что это изменит?

Он медленно выдохнул.

— Всё.

Она не знала, кто сделал шаг первым. Но когда поняла, они стояли слишком близко. Она слышала его дыхание, чувствовала тепло его руки, которая легла на спинку скамьи, едва не касаясь её плеча.

Это был шаг через грань.

И она не знала, сможет ли вернуться назад.

Анна сделала шаг назад, но нога зацепилась за камень, и она едва не потеряла равновесие. Александр тут же подался вперёд, словно собирался удержать её, но она выпрямилась сама. Всё её тело кричало о том, что нужно уйти, сбежать, вырваться из этого момента. Но она не двигалась.

— Ты снова собираешься бежать? — его голос был хриплым, но в нём не было насмешки. Только усталость и что-то ещё, что она не могла назвать.

Анна сглотнула, стараясь не дрогнуть под его взглядом.

— Это единственное, что я могу сделать.

— Ты можешь сказать правду.

Она опустила глаза, крепко сжав пальцы на краях шали.