День сменился ночью, в то время как я, пробираясь сквозь заросли, нашёл мелкий ручей и пошёл к его истоку. Ручей привёл меня к прекрасному озеру с пресной водой. Я утолил жажду и с тоской взглянул вдаль. „Для чего я здесь? Для чего вообще я живу?“ – думал я. Вдруг в лунном свете на мелководье озера я увидел грот, а в нём – сияющий камень со знаком спирали. „Откуда он здесь? Что значит этот символ?“ Меня охватило какое-то необъяснимое чувство. Оно приятной дрожью разливалось по телу. Рядом с этим камнем мне вдруг стало спокойно и светло на душе. Думая о нём, я будто до сих пор ощущаю странное действие этого камня. Он придал мне жизни, лишил мучивших меня переживаний о моём прошлом и будущем. Тогда я решил остаться жить на этом острове и возвести на этом самом месте замок. Я привёл сюда жителей созданной мной общины, и под моим руководством замок был построен за несколько лет, а рядом с ним с годами появился город, который я оградил каменной стеной и назвал Гринстоун.

Я стал правителем этого города, умело заботился о его благоустройстве и процветании, а также издал указ, чтобы всех людей, которые прибывают на остров, доставляли ко мне. Исключением стали ребята-спортсмены из большого авиалайнера. Им, после того, как они получили метку острова, я позволил остаться жить в долине у их самолёта на особых, взаимовыгодных условиях. Они обязались добывать для Гринстоуна дичь и пригонять в город новоприбывших на остров людей в обмен на одежду, средства по уходу и прочие блага цивилизации.

Постепенно количество жителей Гринстоуна росло. Я стал замечать, что прошло уже больше нескольких десятилетий, а никого вокруг меня не трогает старость. Это казалось мне невероятным, но касалось и меня самого. Я был всё так же молод и полон сил, как и в самый первый день на острове. За все годы здесь я ни капли не изменился, у меня не появилось ни одной морщинки, ни один волос не тронула седина. Сперва меня это очень обрадовало. Но, несмотря на то, что остров одарил меня безмерным запасом времени и я стал его правителем, я так и не смог почувствовать себя здесь по-настоящему свободным и счастливым. Я с тоской вспоминал о своей прошлой беспечной жизни вольного пирата и вернулся к идее вырваться отсюда. Вместе с лучшими умами острова я стал строить новые модели кораблей для связи с внешним миром, но и они не выдерживали испытаний водоворотами. Время шло, а мы так и терпели неудачи. Единственным моим утешением был камень, найденный в гроте у озера. Я дал ему название „итафенит“, в честь имени острова, которым нарекли его местные, – Итафен. Каждую ночь я спускался к итафениту в подвалы замка, в ту самую пещеру…

Однажды рядом с камнем я застал учёного-американца Фрэнка Моргана, который помогал мне со строительством очередного спасительного корабля под названием „Ковчег“. Фрэнк притрагивался к моей святыне каким-то прибором со множеством датчиков, и камень начинал светиться ещё ярче, чем прежде, переливаясь всеми цветами радуги внутри.

– Какого дьявола ты здесь делаешь, Морган? Кто пропустил тебя сюда без моего ведома? – я был в бешенстве из-за того, что моё уединение с итафенитом нарушает кто-то посторонний.

– Простите, Повелитель, – Фрэнк упал на колени. – Я не успел Вас предупредить, это я приказал Эмброузу пропустить меня в подземелье. Как Вы знаете, я сейчас нахожусь в процессе изучения геомагнитного поля острова, чтобы понять его аномальную сущность и найти взаимосвязь с…

– Ближе к делу, Морган! – прикрикнул я, теряя терпение и глядя на итафенит, принявший свой первоначальный, привычный мне вид. – У меня нет времени выслушивать все подробности твоей работы!

– Так вот, я повторюсь, – Фрэнк поднял выпавший из его рук прибор. – Я испытывал Асцендент – моё новое изобретение в изучении аномальных свойств острова, и этот камень…

Фрэнк перевёл взгляд на итафенит, осторожно подбирая слова.

– Этот камень обладает мощным и очень необычным энергетическим полем. Асцендент привёл меня к нему как к самому мощному источнику аномалии.

Ответ Фрэнка взбудоражил и очень заинтересовал меня, ведь я без всякого Асцендента испытывал огромное притяжение к итафениту.

– И что всё это значит? Ты можешь сказать по-человечески, Морган? – вновь не сдержался я от повышенного тона. – В чём суть всего, что ты мне сейчас сказал?

– Я думаю, что вся тайна острова заключена в этом камне. Могу предположить, что именно его энергетическое поле держит всех нас здесь, – со знанием дела произнёс Фрэнк. – Если Вы не против, Повелитель, я хотел бы исследовать этот камень более детально, и тогда – возможно, очень скоро – мне удастся найти способ преодолеть барьер, что не даёт кораблям покинуть эти берега.

Я доверял Фрэнку и согласился на его предложение. С моего позволения, Морган с назначенными ему помощниками Диланом и Феликсом, стал изучать камень. Как оказалось, сам итафенит мог бы стать нашим проводником на свободу. Как только я узнал об этом, приказал готовить ковчег к отплытию на следующий день. Но Морган вдруг стал отговаривать меня, приводя множество аргументов против. Будучи в бешенстве, я отстранил Фрэнка от дел, но в ту же ночь, сговорившись с Диланом, мерзавец выкрал мой камень! Узнав об этом, я отправил на их поиски всю стражу и несколько дней не мог ни о чём думать, кроме мести, ведь воров тогда, как и камня, так и не нашли. Но кто они, жалкие учёные, в сравнении со мной, Альвисом Лоренсо Родригесом, бывшим предводителем пиратов и нынешним Правителем Гринстоуна?!

Один из воров, шотландец, уже здесь, пресмыкается передо мной. Так будет и с Фрэнком. Когда я найду его, вопреки всем его предостережениям, увезу итафенит с собой на большую землю. Сама судьба прислала сюда дочь Моргана – Бонни. Она и станет моей главной помощницей в исполнении того, что я задумал. А вот она и открыла глаза».

– Как себя чувствуешь, Морган? Расскажешь, куда направлялась среди ночи? – поинтересовался Альвис.

Приподнявшись на локтях, Бонни увидела рядом с собой Альвиса, услышала его голос, не разбирая слов, и в страхе огляделась. «Покои Альвиса? Что я здесь делаю?» – попыталась сообразить Морган. «Похоже, мне удалось застать её врасплох, – усмехнулся своим мыслям правитель. – Пусть знает, что от меня не уйти. Я достану её и на суше, и в воде, и, если нужно будет, из-под земли, и в воздухе». Испепеляя девушку взглядом, он снова обратился к ней:

– Как себя чувствуешь, Морган?

– Достаточно хорошо, чтобы уйти, – Бонни резко откинула одеяло, которым была укрыта, и обнаружила, что на ней нет ничего, кроме полупрозрачной ночной рубашки.

– Куда-то спешишь? – не отводя от неё глаз, произнёс правитель.

Бонни села, прикрываясь одеялом, и отодвинулась от мужчины подальше. Альвис с усмешкой откупорил новую бутылку рома и сделал несколько глотков прямо из горла.

– За какие грехи я наказана тем, что нахожусь здесь, да ещё в таком виде?! – дерзко спросила Бонни.

– И это вместо благодарности за то, что я вытащил тебя с того света, переодел и уступил свою постель?

Обрывки воспоминаний калейдоскопом промелькнули в памяти девушки. Казавшаяся бескрайней гладь озера, ноющая боль в ноге, ощущение безысходности в сочетании с пронизывающим страхом смерти… «Он намекает, что лично спас меня? Слишком благородно, чтобы быть правдой… Хотя от этого человека можно ожидать чего угодно…» Бонни постаралась отогнать мысли о том, как его руки касались её бессознательного и обнажённого тела, переодевая её. «Конечно, всю работу за меня сделали мои слуги, но мне так нравится вгонять её в краску», – в это время подумал Альвис, а вслух произнёс:

– Имей в виду: в следующий раз я не буду к тебе так снисходителен, как сейчас. Следующая попытка побега будет стоить тебе жизни.

Всплеск агрессии в его словах словно разрядом электричества прошёлся по телу Бонни. Оправившись от эмоционального давления, она поспешила спросить:

– Я бы хотела встретиться с Ником. Это возможно?

«Она уходит от темы? Хитро, но и я поступлю так же», – решил Альвис и, игнорируя вопрос Морган, произнёс со злорадной ухмылкой: