— Уверяю вас, мои детективы умеют выполнять свою работу качественно, — ледяным тоном заверил Шон Мур и Вэл не решилась озвучить другие свои соображения, чтобы её вновь не упекли за решётку — теперь уже за открыто проявленное неуважение к полиции.

Изменение тона главы департамента пришлось не по вкусу не только ей.

— Я забираю своего адвоката? — с лёгким оттенком угрозы протянул Брэд Кэмпбелл, сгущая повисшее в воздухе напряжение. Так один сильный хищник предупреждающе ворчит на другого, намекая, что не даст прибрать к рукамегодобычу.

— Буду премного благодарен, если заберёте, — буркнул шеф полиции.

Замечательно: вначале принудительно тащат в участок, а потом — уберите её отсюда!

Шагая вслед за Кэмпбеллом, Вэл расстроено думала, что ничего важного по делу Хью так и не выяснила. Замерев у распахнутой перед ней дверью арендованного спорткара, она вопросительно глянула на судью.

— Доставлю вас в аэропорт, иначе рискуете опоздать на рейс, а мне не с руки назначать Энсли другого адвоката. Если не забыли, по делам Иных в Атланте сейчас работаете только вы, — пояснил свои действия Кэмпбелл. — Хочется верить, хоть в самолёте вы умудритесь не влипнуть в очередную историю. По крайней мере, я вам очень советую перестать встревать в неприятности.

— Собираетесь лично проконтролировать благополучие моего перелёта?

— Нет, я не могу явиться на чужую территорию и не нанести визит её главе. Так что с вами, дорогая адвокат, мы увидимся только завтра в суде.

Смотря в иллюминатор и дожидаясь, когда все пассажиры займут свои места и стюард велит пристегнуть ремни, Вэл ощутила тревожный запах. То, что в соседнем с ней кресле усаживался вампир, можно было бы счесть случайностью, если б не одно «но»: его запах имел схожие нотки с запахом на платке, лежащем в заднем кармане джинс Вэл. Такое сходство могло означать только одно: мужчина был близким родственником той, что, предположительно, вонзила нож в грудь демона. Оставалось надеяться, что склонность к убийствам Иных не была фамильной чертой этой семейки!

«Каждый раз, когда Кэмпбелл советует мне не попадать в неприятности, я обязательно в них попадаю! Может, среди его предков затесались не только демоны, но и ведьмаки? Что-то его советы всё больше смахивают на проклятья!» — рассердилась Вэл.

Известно, что сильной стороной вампиров являются способности к ментальной магии. Люди называют их гипнозом, внушением, нейролингвистическим программированием, но переименование не меняет сути дела. При желании вампир за мгновение убедит вас, что является вашим преданным другом, которому можно смело доверить свои миллионы — посвящённые люди в банковском секторе вовсю используют это умение. Ничего противозаконного, просто в некоторые банки люди охотнее приносят свои сбережения. Или, скажем, любой вампир легко соорудит иллюзию того, как обращается синим облачком и утекает в иллюминатор боинга, — и становится ясно, откуда растут корни сказочных поверий, что вампиры умеют оборачиваться чёрными воронами или слоистыми туманами. На самом деле не умеют — вампиры не оборотни — но их самобытная фантазия и способность влиять на разум человека весьма обогатили фольклорное наследие.

Помимо ментальной магии не стоит сбрасывать со счетов нечеловеческую силу и быстроту кровопийц, вполне компенсирующим их неумение летать. Редкая птица догонит вампира на равнине, да и плавают они очень бойко. А вот воздух — не их стихия, особенно на высоте десяти километров от поверхности земли. Авиакатастрофа — одно из немногих несчастий, способных отправить на тот свет сильного векового вампира, а сражающимся Иным ничего не стоит случайно повредить корпус самолёта.

Словом, Вэл быстро пришла к выводу, что её сосед не намерен оказывать на неё силовое давление и затевать драку, что же касается давления ментального — она давно научилась не выходить из дома без амулетов, препятствующих такого рода воздействиям. Правда, пяти часов направленного влияния амулет не выдержит, но вампир же понимает, что она не станет покорно дожидаться истощения защиты?

Специалист по ментальной магии заметил её напряжение и произнёс так тихо, что ни один человек не расслышал бы его шёпот:

— Я хочу всего лишь поговорить.

— Рада слышать, но чем вас не устроил зал ожидания аэропорта как место беседы?

— Недостатком времени: я хочу поговорить с вами обстоятельно и не спеша, поэтому купил билет на соседнее с вами место.

«Предварительно замутив голову девушке на кассе, имеющей доступ к данным пассажиров рейса, и выяснив, где именно расположусь я, — продолжила про себя Вэл. — И, возможно, вынудив поменять билет того человека, что должен был стать моим соседом. Удобно жить вампиром: добиваешься желаемого, не тратя время на уговоры и не оставляя физических следов. Итак, спокойно обдумать предстоящую речь в суде мне не дадут. С другой стороны, я же хотела собрать информацию о ещё одной стороне, заинтересованной в смерти Нелли Энсли».

— Что ж, у вас есть аж пять часов моего свободного времени, — согласилась она на беседу.

— Тогда позвольте представиться: меня зовут Картер Стоун, а Брин — моя единственная и горячо любимая дочь. Моя супруга погибла пять лет назад, дочка — всё, что осталось от моей семьи.

— Вы знали, что она всерьёз связалась с инкубом? — спросила Вэл, логично предположив, что Брин — та самая вампирша, что провела ночь с убитым Харрисом и потеряла платок, убегая из его дома.

— Мне было бы трудновато не заметить, что вокруг моей юной дочери увивается высший демон: Харрис носил ей цветы, приглашал на концерты и выставки, даже сочинял стихи о своей великой и чистой любви к ней. Не скажу, что меня радовал такой расклад, но роль возлюбленной инкуба обычно ни к чему девушку не обязывает, вы же знаете.

Вэл кивнула. Инкубы не воспринимали женщин, как обычные мужчины. Для них женщины были либо бесполыми людьми — сотрудницами, друзьями, просто знакомыми, — либо едой. Инкубы кормились чувственной энергией, для них сексуальная связь с женщиной являлась вопросом выживания, и отношение к партнёрше по сексу было соответствующим — как к тарелке с едой. Естественно, что в «выборе блюд» демоны себя не ограничивали и каждую ночь проводили с новой дамой. Кроме того, инкубы не влюблялись в женщин, с которыми вступали в связь, — для них это было так же противоестественно, как для человека влюбиться в котлету и повести её на свидание.

Однако Всевышний все свои создания одарил способностью любить, не сделав исключение для демонов секса, только… самая пылкая любовь инкуба бесследно исчезала после совместно проведённой ночи. Ночи, которая переводила его женщину из разряда возлюбленной в разряд провианта. Страстное влечение демона рассеивалось с рассветом: всё-таки любовь к женщине и любовь к котлетам — сильно разные вещи. Утратив жаркие чувства к падшему идеалу, инкуб отправлялся на поиски новой возлюбленной, чтобы любить её беззаветно и преданно, но чисто платонической любовью. Вэл доводилось сталкиваться с тем, что такие «возлюбленные» бессовестно использовали чувства инкубов, ничего не давая им взамен кроме согласия быть для них предметом обожания. Демоны секса, как и все живые существа, жаждали реализовать свою тягу к любви, а их «идеальные возлюбленные» частенько обращали к своей корыстной выгоде это их стремление.

«Это же так удобно — всегда иметь под рукой горячо влюблённого в тебя демона, готового во всём и всегда прийти тебе на помощь. Демона, который взамен ничего не попросит и смирится даже с твоим замужеством, понимая, что сам на роль мужа никак претендовать не может», — цинично рассудила Вэл, припоминая случаи из практики. Роль возлюбленной инкуба действительно ни к чему девушку не обязывала, та могла вообще отказаться принимать его ухаживания и тогда бы её просто обожали издалека.

Однако история с Брин Стоун не укладывалась в стандартные рамки таких отношений! Расчётливые дамочки, которым повезло увлечь инкуба, никогда бы не легли с ним в постель, ведь это мигом обесценило бы их в его глазах, лишило бы их его любви и тех бонусов, что к ней прилагались. А добропорядочная девушка не воспринимала бы ухаживания инкуба всерьёз, относясь к нему, как к эксцентричному другу.