Я ничего не понимаю.

Иногда я даже думаю, что к этому приложил руку Алексей.

Пару раз писала Андрею, что скучаю и жду его, надеясь на какое-то чудо, но чуда не произошло, и я не получила от него ни слова в ответ.

Лешка же, напротив, донимал меня своими постоянными сообщениями и попытками поговорить, карауля у подъезда, и я уже устала повторять, что между нами все в прошлом и ни при каких обстоятельствах не будет будущего.

Телефонный звонок заставляет меня очнуться. Я вздрагиваю и, схватив мобильник, с надеждой смотрю на экран, но, прочитав «Юля», разочарованно отвечаю:

— Привет.

— Привет. Приезжай ко мне сегодня с ночевкой. Сходим куда-нибудь, потусуемся.

Я начинаю подбирать наиболее корректные слова для отказа, но она, почувствовав это, восклицает:

— Настя, очнись! Хватит умирать! Пора возвращаться к жизни!

— Юля… — лепечу я, вкладывая в ее имя целый спектр эмоций — от «ты меня не понимаешь» до «я не могу», но она не слышит или не хочет слышать меня и продолжает наседать:

— Ну не повезло, наигрался богатенький мальчик и бросил, но есть и другие. Лучше!

— Лучше?! — мои губы криво расползаются по лицу.

Лучше не бывает! По крайней мере, для меня. Я это точно знаю!

Но чтобы не обижать подругу, я поспешно добавляю: — Я подумаю и позже перезвоню тебе.

Мы разъединяемся, и моя бабушка, находившаяся все это время со мной на кухне и слышавшая разговор, тут же интересуется:

— Что Юля хотела?

— Звала к себе. Предлагала вместе провести время, — отрешенно сообщаю я, снова погружаясь в меланхолию.

— Езжай, конечно! — восклицает она, бросая на меня озабоченный взгляд. — Второй выходной сидишь дома. Ты за эту неделю со своей учебой совсем поблекла.

Я хочу возразить ей, сказать, что никуда не хочу, но, не желая устраивать споры, отвечаю:

— Я подумаю.

На улицу я все же выхожу, хоть там жутко холодно. Я пусть и встречаю в Вырице третью осень, но никак не могу привыкнуть, что конец сентября, по моим меркам, уже моя привычная зима в Севастополе.

Накидываю капюшон, спрятав себя в нем, и решаю сходить на ту сторону к магазинам и заодно подумать, готова ли я возвращаться к той жизни, что была у меня до второй встречи с Андреем.

Однако эта дорога и эта прогулка совсем не располагают к подобным мыслям.

Я выбрала тот маршрут, где последний раз шла с Андреем, и почти видела себя, идущую с ним, счастливую, веселую, и грусть и тоска начинают затягивать меня все больше в свое болото.

Поднявшись на мост через железнодорожные пути, я останавливаюсь и смотрю вслед уезжающей электричке, обвожу глазами теплую палитру акварели, что небрежно набросала осень, и начинаю спускаться вниз.

Оказавшись на другой стороне поселка, захожу в книжный магазин на углу и, купив себе пару тетрадей и ручек, думаю уже возвращаться назад, когда вижу невдалеке припаркованный красный Corvette Андрея.

Его машина редкая, и я не думаю, что в Вырице есть еще одна такая же.

Из-за бешеного стука сердца я даже не могу услышать голос разума, сомневающийся в правильности моего решения — дождаться и все выяснить, ведь я могу услышать что-то, что разобьет мне сердце еще больше.

Да и сама встреча с Андреем сулит приступ слез, боли и отчаяния. Тем не менее на ватных ногах я приближаюсь к его автомобилю и встаю рядом, боясь и одновременно умирая от желания увидеть его.

Стою там пару нескончаемых минут, прежде чем замечаю Андрея с пакетом «Пятерочки», выходящего из магазина, и замираю. Все внутри меня натягивается. Я напряжена до предела.

Увидев меня, он хмурится, но не отворачивается, и с мрачным видом подходит, бросив мне равнодушное «привет».

— Привет, — глотая комок в горле, мешающий говорить, отвечаю я.

Он открывает багажник и, положив туда пакет, хочет сесть за руль, но я шагаю, преграждая ему путь.

— Что ты хочешь?

— Просто объясни мне все, — дрожащим голосом прошу я.

— Что я должен тебе объяснить?

Он избегает моего взгляда, и с каждой секундой я все отчетливей понимаю, что случилось действительно что-то серьезное, если он хочет только одного — поскорее отделаться от меня.

— Твое последнее сообщение, — в отчаянии бормочу я и впиваюсь зубами в нижнюю губу, заставляя себя почувствовать физическую боль, чтобы приглушить ту, другую, что рвет мне сердце внутри, и не разреветься сейчас здесь, при нем, как глупая маленькая брошенная девочка.

— А что тебе непонятно? Мы просто расстались.

— Почему? — чуть слышно произношу я, желая напоследок хотя бы узнать причину. Даже если от этого мне будет еще хуже.

— Тебе не все равно?

— Нет.

Он какое-то время молчит, видимо, размышляя, сказать мне это или нет, и наконец выдает:

— Ты девушка моего брата! У нас с тобой ничего не может получиться!

— Что?!

Я лихорадочно пытаюсь осознать услышанное.

— Леша — мой брат!

— Что?!

Мой мозг кричит — этого не может быть! Но здравый смысл возражает — почему? Случайности в жизни иногда встречаются чаще, чем закономерности! Разве нет?!

— Теперь ты понимаешь, что я не стану спать с девушкой, с которой спал мой брат! — резюмирует он и пытается сдвинуть меня в сторону, чтобы скорее скрыться в машине, но он сам кинул мне спасательный круг, и я в отчаянии хватаюсь за него.

— Я… я не спала с ним!

— Настя, только не надо.

Андрей хочет снова отодвинуть меня, но я вцепляюсь в его плечи и почти кричу:

— Я не спала с ним!

Люди, проходящие мимо, удивленно смотрят в нашу сторону, но мне все равно. Я вглядываюсь в лицо любимого человека и пытаюсь найти ответ — поверил он мне или нет.

Андрей вздыхает и отворачивается, а я, набрав в легкие побольше воздуха, выкладываю свой единственный козырь:

— Я девственница.

Приходит очередь удивиться ему.

— Что?! Зачем ты меня обманываешь?

Сержусь:

— Мне надо принести справку от гинеколога, чтобы ты поверил моим словам?

Я понимаю, что мы устроили бесплатное шоу для прохожих, но даже не испытываю смущения от этого. Я чувствую только отчаянное желание донести до любимого человека правду, которая могла бы мне помочь вернуть в мою жизнь мое солнце.

Андрей поворачивается ко мне, берет мое лицо в свои руки и впивается в меня взглядом. Я честно смотрю в его глаза, будто они детектор лжи, и я могу таким образом доказать ему, что говорю правду.

Резко отпустив меня, он командует:

— Садись в машину.

Быстро обхожу его рельефную красавицу и бесстрашно сажусь внутрь.

Он стартует с места и везет по Коммунальному проспекту, как я предполагаю, в тот дом на берегу реки.

Всю дорогу Андрей молчит, видимо, о чем-то думает, и я не трогаю его, радуясь уже тому, что сижу с ним рядом в его машине.

Оказываюсь права: Corvette въезжает в гараж того самого кирпичного дома, где мы встретились второй раз, и Андрей поворачивается ко мне.

— Лешка сказал… что… спал с тобой… Я не мог поступить иначе…

— Он обманул тебя.

Тяжело вздыхает.

— Пойдем.

Мы выходим из машины, идем в дом.

Непривычная тишина и пустота контрастируют с воспоминаниями, оставшимися у меня об этом месте.

Андрей приводит меня на кухню и начинает раскладывать купленные продукты в холодильник.

— Умеешь готовить?

— Да.

— Тогда сделай что-нибудь. Я очень голодный.

Смотрю, что есть, и предлагаю то, что можно приготовить быстро:

— Я могу пожарить мясо и сделать салат из овощей.

— Годится.

Занимаюсь приготовлением, а он ненадолго уходит, а когда возвращается, у меня уже почти все готово.

Андрей достает тарелки, стаканы, столовые приборы, сок из холодильника и садится на стул возле стола. Я чувствую, что он гипнотизирует меня взглядом, и оборачиваюсь. Наши глаза встречаются, и мы долго внимательно смотрим друг на друга.

— Я так скучала без тебя. Мне было так плохо, — признаюсь я, вкладывая в каждое слово всю боль своих прожитых без него дней.