Отворачиваюсь, и мы молча стоим рядом, но по факту безумно далеко друг от друга. Наконец подают поезд, и я несусь к проводнице. Андрей остается стоять и смотреть мне вслед. Я чувствую его взгляд кожей и умираю от этого ощущения.

В «Сапсане» я быстро нахожу свое место и, заняв его, зачем-то бросаю взгляд на платформу. Он по-прежнему стоит там, где я оставила его. Красивый, хмурый и чужой…

Отворачиваюсь, не в силах продлевать эту пытку, и больше не смотрю в окно, пока поезд не трогается и не увозит меня прочь.

За окном постепенно начинают меняться изображения, но я не вижу их — перед глазами опять появляется и зависает та ужасная картина, которая предстала мне в номере моего мужа.

Открываю глаза, и безжалостная действительность набрасывается на меня, как грабитель, тут же лишая хорошего настроения и улыбки на губах.

Мой муж спит с этой гадиной…

Как жить дальше?!

Что делать, если вся моя жизнь — это он?!

Если я люблю его больше самой себя?!

Аня с опаской заглядывает ко мне в комнату.

— Мама.

Машу ей рукой, чтобы она заходила и забиралась ко мне в кровать, и она живо оказывается у меня под боком.

Последние дни ей тоже было несладко рядом с матерью, потерянной в своих проблемах.

Прижимаю дочь к себе и вдыхаю запах ее волос. Это маленькое чудо — часть Андрея, часть нашей большой любви.

Где же он потерял ее?

В чем я виновата?

Из глаз начинают течь слезы. Дочка словно почувствовав, мгновенно поворачивается ко мне и вытирает мои щеки своими маленькими ладошками.

— Мамочка!

Не выдерживаю и устраиваю истерику прямо при ней.

— У тебя что-то болит?

Киваю и стараюсь выдавить улыбку.

— Немножко.

— Что?

Вздыхаю.

Проще сказать, что у меня не болит. Но разве это объяснишь маленькой девочке?

— Голова.

Она мгновенно вылезает из кровати и куда-то убегает.

Включаю телефон и убеждаюсь, что от него ничего нет. А я хочу и не хочу получить от него хотя бы строчку.

Аня возвращается и приносит мне стакан воды и аптечку. С нежностью смотрю в ее расстроенные глазки.

Найдя Найз, я честно запиваю его водой только для того, чтобы успокоить мою взволнованную дочку.

После того как Аня засыпает, я какое-то время ворочаюсь в постели, но не в состоянии уснуть, отправляюсь на кухню.

Лучше заняться делом, чем терзаться мыслями.

Готовлю, пока не слышу посторонние звуки. Прислушиваюсь и понимаю, что кто-то вошел в гостиную.

В памяти еще не улеглась сцена с тем грабителем-наркоманом, которого поймали, когда мы были в Сочи, и я холодею от страха.

Взяв нож, стараясь не шуметь, вхожу в зал и встречаюсь взглядом с Андреем.

Он здесь?

Почему?

Как?

В голове роятся бесчисленные вопросы, но я молча стою и смотрю на любимого мужчину, так больно обидевшего меня.

Он произносит «привет», и от его слов по телу разбегаются мурашки.

— Привет! — отвечают мои неслушающиеся губы.

— Как ты?

Как я?!

После этих слов ярость, клокотавшая во мне вчера, мгновенно вспыхивает и выплескивается наружу.

— И у тебя хватает наглости спрашивать у меня об этом? — киплю от негодования. — После того как я увидела ее в твоей кровати?

Замечаю, как мрачнеет лицо Андрея, как сжимаются губы, но его испорченное настроение никак не может сравниться с моей раздирающей душу болью.

— Ты предал меня, а теперь спрашиваешь, как я? — никак не получается успокоиться.

— Мы расстались, Настя. Я могу строить свою личную жизнь с кем хочу! — произносит он отстраненно.

Это пощечина! Громкая, звонкая, болезненная!

Я восприняла его слова «давай расстанемся» как время остыть и во всем разобраться, он же — в буквальном смысле.

Вся моя ярость и бравада на глазах испаряются перед суровой действительностью, представшей передо мной в другом свете — измена была не спонтанным, а обдуманным решением. Андрей поставил на нас крест.

Сжимаюсь и, поникнув, словно лишенный влаги цветочек, разворачиваюсь и иду в сторону кухни.

— Ты хочешь развестись со мной? — слышу я вслед.

— Я ничего не хочу… — бормочу в ответ.

— Хорошо, давай потом вернемся к этому разговору.

Я молча закрываю за собой дверь и тут же даю волю слезам, сползая по стене на пол.

5 лет назад

Без пяти три я, уже во всеоружии, стою у окна за занавеской и жду, когда приедет Андрей и заберет меня на наше первое свидание.

Где-то без двух минут я замечаю его красную машину, выворачивающую на мою улицу, и, схватив сумочку, бегу к двери, пытаясь угомонить сердце, выпрыгивающее из груди.

Ступеньки мелькают под моими ногами, а я лечу к нему навстречу, и даже каблуки мне не помеха.

Выйдя на улицу, пару раз глубоко вдыхаю, пытаясь выровнять сбившееся дыхание, и не торопясь направляюсь к нему.

Андрей выходит из машины, и я вижу в его руках шикарные бордовые розы. Не скрывая восхищения, таращусь на них. Никогда в своей жизни я не получала таких шикарных букетов, и, посчитав это знаком предстоящего удивительного вечера с невероятным молодым человеком, я, сияя, как бабушкин начищенный самовар, принимаю их и благодарю:

— Спасибо!

Сквозь опущенные ресницы вижу его внимательный, изучающий взгляд и волнуюсь: оправдала ли я сегодня его ожидания?

Наконец поднимаю глаза и смотрю на Андрея. Солнце отражается в его светлых волосах, синева небес сияет в глазах, улыбка озаряет лицо… Он такой яркий, неотразимый, притягивающий и такой же необходимый мне, как солнце над головой…

Осознаю, что готова прямо сейчас поднять руки и сдаться на милость победителя, и ему ничего не надо делать, чтобы покорять меня. Я сражена и поймана в его сети.

Сегодня я уже не сомневаюсь в этом, сегодня констатирую очевидное. Я влюбилась в этого человека до безумия с того первого взгляда еще тогда, в троллейбусе.

Андрей открывает мне дверь машины, и я сажусь. Он устраивается рядом и предлагает:

— Давай я положу цветы на заднее сиденье.

— Не надо. Я буду любоваться ими.

Он многозначительно смотрит и, улыбаясь озорной улыбкой, произносит:

— А я хотел любоваться твоими красивыми ногами.

Мгновенно я становлюсь такого же цвета, как бутоны на моих коленках, но ему, похоже, нравится вгонять меня в краску.

Послушно протягиваю ему букет и от его многозначительного взгляда смущаюсь еще больше.

Андрей запускает двигатель и спустя несколько секунд молча направляет машину в сторону переезда, давая мне время прийти в себя.

Когда мы выезжаем на Самарскую улицу, я понимаю, что мы уезжаем из поселка, но вопрос, куда он меня везет, по-прежнему остается открытым.

— Ты заинтриговал меня своим СМС, — выдыхаю правду, вспоминая его сообщение «Сегодня из осени я повезу тебя в лето»

— Я этого и хотел, — отвечает он, на мгновение отрывая глаза от дороги и ослепляя меня своей великолепной улыбкой.

— Но сейчас ты можешь объяснить мне, что ты имел в виду?

— Ты любишь сюрпризы?

Задумываюсь. В моей жизни не было сюрпризов. По крайней мере, я не помнила о них, поэтому я не знаю, что ответить на его вопрос, и честно признаюсь:

— Я не знаю.

— Можно любить их или нет, но не не знать.

— Я не знаю, потому что мне никто не делал их, — вываливаю правду.

— А Дед Мороз в детстве? — улыбаясь, спрашивает он.

Подхватываю его улыбку.

— Ну, если вспоминать детство, то я боялась Деда Мороза, но любила его подарки.

Мы снова улыбаемся этому факту, несясь в неизвестном направлении навстречу приготовленному мне таинственному сюрпризу.

Андрей припарковывает машину у ТРК «Планета Нептун», и мы направляемся ко входу.

— Я подумал, что ты выросла на море и скучаешь по нему. Но поскольку сейчас уже холодно ехать на залив, я решил привезти тебя в океанариум.