Выгибаю бровь.

— Ты теперь шпионишь за мной?

— Просто проверяю, не поскользнулся ли ты. С такой девушкой никогда не знаешь. Она может перевернуть твой мир с ног на голову.

Провожу рукой по волосам.

— Меня бесит то, что ты сомневаешься в моем выборе.

Он фыркает.

— Просто присматриваю за твоей спиной, — ухмылка Миши переходит в нечто более серьезное, когда он возвращает свое внимание на дорогу. — Твоя безопасность превыше всего.

Я всегда доверял Мише. С тех пор как мы были детьми — я пяти лет, а он семи, — когда мой отец познакомил нас и дал нам игрушечные пистолеты, чтобы мы играли с ними. Мы бегали по улицам, представляя себя героями «Джонни Квеста», думая, что попали в большое приключение, сражаемся с плохими парнями и спасаем положение.

Те дни давно прошли, но связь, которую мы создали, не ослабевает. Теперь имеем дело с реальными опасностями, а не просто с выдуманными. Но между нами как будто ничего не изменилось. Миша по-прежнему прикрывает меня, как и тогда, когда мы стреляли в воображаемых злодеев на заднем дворе. Мы против всего мира, как это было всегда.

Машина движется ровнее, звуки города доносятся как далекое эхо. Я не могу не думать о Лауре, о том, что втягивать ее в эту историю — авантюра.

— Я не хочу связывать себя узами брака. Лаура здесь всего лишь на год, обычная деловая сделка, не более того, — начинаю оправдывать свои действия, сомневаясь, почему вообще чувствую в этом необходимость.

Миша фыркает: — Конечно.

Я уже собираюсь ответить, когда он меняет тему.

— Кстати говоря, у меня есть новости об этом куске дерьма, Дэйве Янковски.

Наклоняюсь вперед, интерес разгорается.

— Где этот ублюдок? — Я хрустнул костяшками пальцев.

Миша поворачивается с переднего сиденья, немного наклоняясь, чтобы я четко уловил каждое слово.

— Эта крыса вернулась и бродит по Нью-Йорку, — говорит он. — И знаешь что? Он затаился в квартире Лауры.

Я нахмурил брови.

— Какого черта ему теперь нужно?

Миша пожимает плечами, его взгляд жесткий.

— Мы пока не уверены, босс. Похоже, у него есть еще грязные секреты.

Мысль о том, что он рядом с Лаурой, вызывает во мне бурю, сырую и яростную.

— Если этот ублюдок хотя бы дыхнет в ее сторону, я хочу, чтобы он оказался на шесть футов ниже. Ясно?

Глава 25

Виктор

Глава 26

Виктор

— Мы приехали, босс, — объявляет Ари, останавливая G-Class перед главным домом. Мои глаза распахиваются, улавливая зеленый свет за окном. Похоже, я, сам того не желая, поймал несколько минут сна.

Хмыкаю в ответ, проверяя часы.

Как раз вовремя.

— Удачи, босс, — поддразнивает Миша с переднего сиденья, поворачиваясь, чтобы бросить мне ухмылку.

Я отвожу взгляд.

— Закрой свой рот, Миша. Проследи, чтобы через двадцать четыре часа все было готово. Эти Васильевы без боя наш груз не отдадут.

— Не парься. Мы определили их местоположение. Просто уточняем цифры.

Киваю, и в моем нутре нарастает беспокойство. Свадьба через два дня, и я ни за что не позволю Васильевым связываться с Морозовыми — не на моей свадьбе.

Выйдя из внедорожника, вижу перед собой особняк — крепость, наполненную воспоминаниями, как хорошими, так и плохими. Когда охранники открывают двери, не могу не ощутить тяжесть предстоящего.

Вся семья в доме, включая Лауру, мою будущую жену.

Черт, почему от этой мысли у меня все внутри переворачивается?

Расправив пиджак, направляюсь в дом.

Когда вы входите в столовую, великолепие поместья Морозовых демонстрируется во всей красе. Длинный стол уставлен тонким фарфором и хрусталем, люстры отбрасывают на все мягкое сияние. Мой отец сидит во главе стола, выражение его лица расслабленное и странно веселое.

— Наверное, из-за лекарств, — бормочу ухмыляясь.

Я годами не сидел за семейным столом, всегда нахожу предлог, что бы пропустить ужин. Но не сегодня.

— Извините за задержку, — бормочу, скорее из формальности, чем с сожалением.

Ксения ухмыляется: — Как всегда, у тебя мода опаздывать, Виктор.

Я игнорирую ее насмешки и опускаюсь на свое место рядом с нашим отцом.

Положив руки на большой, потертый временем обеденный стол, за которым собиралось не одно поколение нашей семьи, к нему незаметно подходит официант и с отработанной элегантностью наливает в мой бокал темно-красное вино.

Делая глоток, мой взгляд перескакивает на Дмитрия, моего зятя, и останавливается на Юрии, моем племяннике. Юрий теперь другой. Когда я видел его в последний раз, он был еще ребенком. Сейчас он высокий, выглядит так, будто занимается спортом, и что-то в нем такое… что-то не так. Он ни на кого не смотрит, просто потерян в своем собственном мире.

Вокруг стола кузены и их жены, которых уже почти не узнаю, бросают на меня настороженные взгляды. Уважение смешивается с легким страхом, словно они не уверены, собираюсь ли я поднять тост за семью или начать драку.

Опустившись за стол, доктор Петров ловит мой взгляд, и мы обмениваемся короткими кивками — негласное приветствие между нами.

Он здесь по одной причине: присматривает за Паханом, нашим упрямым патриархом.

Обвожу глазами комнату, выискивая Лауру среди лиц.

Где она?

Мое внимание привлекли массивные деревянные двери в другом конце комнаты, ожидающие, когда кто-то войдет в них.

Я заставляю себя отвести взгляд, озадаченный собственными действиями.

Какого черта я вообще ее ищу?

Делаю глоток вина, пытаясь заглушить раздражение. Со стороны кухни доносятся шаги, вселяя кратковременную надежду.

Блядь. Это просто официант с закусками.

Возьми себя в руки, — беззвучно ругаю себя, возвращая взгляд к столу.

— Все идет по плану? — спрашивает меня отец ровным голосом, но в глазах читается слабость.

Ксения вклинивается прежде, чем успеваю заговорить.

— Свадьба назначена на субботу. Все заказано, от церкви до зала для приема гостей… — делает паузу, ее голос понижается, чтобы убедиться, что я во всеоружии, и она собирается бросить бомбу. — Приглашения разосланы семьям, и… — осекается, ее глаза встречаются с моими, в уголках губ играет ухмылка. — Петровы и Смирновы недовольны, — продолжает она, ее ухмылка становится резкой. — Похоже, на этот раз ни одна из их дочерей не прошла отбор, — в ее тоне слышится горькое удовлетворение — явный намек на то, что я выбрал Лауру, а не их высокородное потомство.

Разочарование накатывает волной, и я делаю глоток вина, почти не пробуя его. Мой взгляд перебегает на закуску передо мной — копченый лосось на поджаренной брускетте, украшенный веточкой укропа. Выглядит шикарно, но мои мысли заняты другим. Я украдкой бросаю взгляд на дверь, надеясь, а потом отшатываюсь, когда отец кашляет.

— А что с поставками? — спрашивает он, в его голосе слышится беспокойство по поводу пятнадцати миллионов, которые находятся где-то между нами и жадными пальцами Васильева.

— Не о чем беспокоиться, папа, — мой тон более уверенный, чем чувствую. — Это будет улажено. До свадьбы.

Ксения вступает в разговор, неожиданно для меня: — Тебе не нужно беспокоиться о делах Братвы сегодня, папа.

Ее глаза переходят на меня, и в кои-то веки я соглашаюсь с сестрой.

— Просто сосредоточься на том, чтобы не умереть во время операции, — я бросаю взгляд на доктора, а затем на отца.

Его смех разносится по столу, заставляя нескольких дальних родственников пролить свои напитки.

— Самоуверенный, как всегда, — отвечает он, глаза блестят, несмотря на усталость. — Помни, мальчик, однажды ты окажешься на моем месте, состаришься и будешь ворчать на кого-нибудь помоложе, чтобы он был с тобой помягче.

Я не могу удержаться от усмешки, откидываясь на спинку стула.

— К тому времени у меня тоже будет кем командовать, не так ли?

Он кивает, серьезный взгляд сменяется весельем.

— Вот почему найти подходящую женщину, способную родить наследников, крайне важно. Думаете, я хочу, чтобы наше наследие рухнуло?