Виктор минует стойку регистрации, словно ее там и нет, и направляется прямо к лифту. Я в его объятиях, легкая, как тряпичная кукла, пока он шагает по своей территории. Быстрые, настороженные взгляды персонала говорят мне обо всем — это его шоу.

Он нажимает на кнопку пентхауса, как будто это старая привычка.

Неужели они дают доступ к пентхаусу только тем, кто высокий, темный и страшный?

Или это что-то вроде его стандартной пятничной рутины? Лифт поднимается в пентхаус с изюминкой недели?

Что-то еще появляется у меня внутри — ревность? Не может быть, он же незнакомец.

Вопросы бурлят, но пока что они отложены в сторону. Я прильнула к нему, тепло его тела заставляет все надвигающиеся сомнения отойти на второй план.

Но, о Боже, о чем я вообще думаю?

Это не просто пересечение черты, это перешагивание через нее. И все же его тепло, запах — это как наркотик, и я испытываю неловкое искушение принять еще одну дозу. Мое тело предательски жаждет его.

— Виктор, — снова говорю я, пытаясь придать своему голосу серьезности, но получается скорее шепот, мольба. Это нелепо, знаю. Я должна бороться, спорить, требовать, чтобы меня опустили. Вместо этого таю, и немного ненавижу себя за это.

Звон лифта возвращает меня в настоящее.

Мы здесь, где бы это «здесь» ни находилось.

И, несмотря на каждый кричащий нейрон в моем мозгу, я не могу отрицать волнения, которое проникает в меня.

Глава 9

Лаура

Я слышу его дыхание.

Глубокий вдох и выдох.

Звук мужчины, контролирующего себя. Так близко ко мне, что чувствую дыхание на своей шее.

— Виктор, — бросаю вызов. — Куда ты меня принес?

— В свой пентхаус, — его голос приобретает ровный темный оттенок, отчего роскошь пентхауса кажется бледной.

Я затаила дыхание, пытаясь совладать с его контролем и утвердить свой собственный. Пентхаус — это тени и шепот роскоши, о которой говорят в тишине и зависти. Тусклый свет обманывает глаза, и каждая поверхность, к которой он прикасается, кажется, гудит от безмолвных обещаний.

У меня перехватывает дыхание, но не от страха. Здесь есть энергия, трещащая, как прелюдия к буре, и она заразительна.

— Это твое место?

На его губах играет призрак улыбки.

— Одно из них, — непринужденное высокомерие в его тоне то раздражает, то интригует меня.

Его пентхаус?

Кто, черт возьми, этот человек? Отель V принадлежит ему?

Мой мозг быстро поворачивается на 180.

Да, Лаура. «V» — в честь Виктора. Конечно.

Чувствую тяжесть его взгляда, как будто он пытается прочесть каждую мою мысль.

— Ты всегда приводишь сюда своих… гостей?

— Тссс. Любопытство может быть опасным, горячая штучка. Лучше оставить его за дверью.

Все еще неся на руках, я чувствую крепкую хватку на своем теле, когда он опускает меня на широкий кожаный диван.

Наблюдаю за ним, затаив дыхание, как он расстегивает пуговицы рубашки с легкостью, слишком похожей на парней со страниц моих любимых романов.

Я раскинулась на диване, опираясь на локти, раздвинув ноги, словно готовлюсь к неожиданному осмотру, а мой «доктор» — незнакомец с опасно сексуальными вибрациями, горящими глазами и присутствием, наполняющим комнату сильным жаром.

Очевидно, мой разум ушел в самоволку.

— Покажи мне свою маленькую тугую киску, котенок, — рычит он.

Смотрю, как Виктор останавливается между моих ног, словно бог-воин, его сильные бедра прижимаются к моим.

— Про… Прости? — Я моргаю, ошеломленная. — Что ты только что сказал?

Мой рот дергается, готовый выплюнуть язвительный ответ. Но когда глаза встречаются с его — такими серьезными, без тени шутки, — слова просто повисают в воздухе.

Проклятье. Он твердо намерен увидеть мою вагину.

— Что? — Я едва справляюсь, желание рассмеяться теперь подавлено быстрым глотанием.

— Я же говорил тебе, котенок, — он прикладывает палец к моим губам. — Что ты у меня в долгу. — Затем он опускается передо мной на колени. Сдвигает платье вверх, разрывая его еще больше своими грубыми руками, которые прокладывают огненную дорожку по моему телу, вплоть до слишком желанной киски. — Больше никаких вопросов. Позволь мне посмотреть, что ты там прячешь.

Шокировано смотрю на него.

Ни за что не позволю этому случиться.

— То, что ты спас меня, еще не значит, что я тебе что-то должна, — начинаю, стараясь казаться смелой.

Виктор реагирует незамедлительно, откидывая мои трусики в сторону. Большим пальцем нажимает на клитор, посылая волны неожиданного удовольствия. Я задыхаюсь, моя решимость колеблется под умелыми прикосновениями.

Его напряженный взгляд впивается в меня, а дразнящие пальцы касаются влажных складок. Хнычу, желая, чтобы он пошел дальше, но в то же время смакуя каждый момент предвкушения.

Что, черт возьми, со мной происходит?

Большим пальцем он поглаживает пульсирующий клитор — медленный и дразнящий ритм сводит с ума. Я не могу устоять перед удовольствием, хотя знаю, что это неправильно.

Ладно, я позволяю этому случиться.

Не в силах больше сопротивляться, отдаюсь наслаждению, которое он мне предлагает.

— О, черт! — задыхаюсь я.

Его голос груб от желания, когда он говорит: — Это все мое.

Он медленно вводит в меня палец.

— О… Боже. — Это движение срывает с моих губ тихий стон. Тело дрожит, когда он дразнит чувствительный узелок и проникает в меня, пока я не становлюсь мокрой и не раскачиваю бедрами, умоляя о большем.

— Я знаю, чего ты хочешь, котенок. Если ты хорошо попросишь, я не оставлю нетронутым ни один сантиметр твоего тела. Я поласкаю твою мокрую пизду, а потом безжалостно оттрахаю ее. А если ты будешь хорошей девочкой, я даже отшлепаю эту сладкую попку, прежде чем трахнуть ее.

Мое сердце гулко бьется о грудную клетку при этой мысли. Никогда не представляла, чтобы мужчина был со мной так смел и откровенен.

Его слова настолько прямые, настолько неприкрыто грязные, что это шокирует. И все же мое тело реагирует, жаждая большего. Я дрожу, разрываясь между шоком и возбуждением, настолько сильным, что это почти больно.

Мой разум кричит, что это неправильно, но тело предает меня. Я таю под его прикосновениями, не в силах отрицать нарастающее желание.

— Виктор, — задыхаясь, шепчу я. — Пожалуйста…

Он ухмыляется, в его глазах хищный взгляд.

— Вот так, котенок. Теперь посмотрим, сколько ты сможешь выдержать.

Когда он добавляет еще один палец, мое тело сжимается, втягивая его глубже. Ритм, который он задает, неумолим, подталкивая меня к краю. Я зажмуриваю глаза, пытаясь отрешиться от реальности происходящего, но это бесполезно.

Очевидно, я потеряла нить разговора.

— Я не занимаюсь сексом на одну ночь, — умудряюсь вымолвить.

— Только это не просто секс на одну ночь, — возражает он, и все последующие мысли заглушаются непреодолимым чувством желания большего.

Что он имеет в виду?

— Черт… это… это ошибка, — шепчу я. Пытаюсь убедить себя, что это правда. Но мое тело не верит, оно кричит: — Да!

Липкие звуки моей влаги отдаются в ушах, как гром, когда его пальцы входят и выходят, все дальше и дальше проникая внутрь меня.

— Но ты хочешь этого, — утверждает он. — Ты хочешь, чтобы я заставил тебя кончить, — его слова повисают в воздухе, и через мгновение с меня одним сильным движением снимают стринги.

— Ммм… нет… — снова открываю глаза и вижу его на коленях передо мной.

Он неукротимый, дикий, великолепный.

Наши взгляды встречаются, и его глаза, поймавшие лунный свет, стали свирепыми, как у волка. Боже, он слишком красив. Этого не может быть.

И все же, вот он, совершенно незнакомый человек, а вот я, полная развалина.

Это безумие. Я не должна…

Но, черт возьми, я хочу этого. Я хочу, чтобы он заставил меня кончить.

— Не корми меня ложью, горячая штучка, — говорит он с хищным блеском в глазах. — Или мне придется преподать тебе урок.