Быть может, сейчас ее утащит туда прямо через зеркало. И будет потом мастер Амади тщетно искать свою игрушку, пытаясь дозваться ее через печать.

Она отогнала нелепые мысли. Если утянет – значит, тому и быть. Вгляделась внимательно в зеркало, позвала снова. Уже громче, отчетливее. Позвала, стараясь отправить свой зов дальше. Чтобы его услышали далеко и от этого шатра, и от кочевья, и от самих степей.

Понемногу Накато осмелела. И звала уже настойчиво.

Она не знала, сколько времени так провела. Одно ясно – очень долго. В какой-то момент услышала, как забеспокоились снаружи животные.

Не тревога – просто сон сделался более чутким. Глубокая ночная тишина и неподвижность исчезли. Совсем скоро – утро.

И лишь тогда она ощутила, что ее услышали. Отклик пришел слабый, едва заметный. Но он пришел.

Накато, тщательно сдерживая радость, неспешно погасила жаровни, опустила зеркало полированной поверхностью вниз. Поднялась – ноги совсем затекли. Потянулась всем телом и принялась неторопливо убирать все на места.

Теперь бы еще заснуть. Главное – чтобы ее снова не выдернули из сна неурочным зовом.

*** ***

- Ты меня обманула!

В голосе – ни капли гнева, только упрек. Накато огляделась в недоумении – камни кругом. Большие, в рост человека и выше. Неровные, густо покрытые лишайником. Между ними – редкие кусты. Где такое можно увидеть? В горах не видела подобных мест.

Вздрогнула, увидев шамана. Мысли о том, где очутилась, разом пропали.

Ясно же, где. В мире духов – раз видит того, кого в живых нет. И кого сама же совсем недавно пыталась дозваться. Все-таки пришел.

- Таонга, - выдохнула Накато.

Губы помимо воли сложились в улыбку. Она не надеялась снова увидеть его! А он стоял напротив – совсем, как живой. Глядел на нее пристально, и глаза горели. Совсем, как при жизни. И не вспомнишь, что это – дух бесплотный, оставшийся от человека.

- Ты меня обманула, - повторил он. – Ты ведь не простая служанка. Ты – шпионка колдуна в нашем кочевье.

На миг девушка оторопела. И тут же успокоилась: пусть он и знает, кто она. Он никому не может об этом рассказать! Или может?

- Откуда ты знаешь? – она решила спросить прямо.

- Я ведь дух, - он строго глядел на нее. – А отсюда, из потустороннего мира, видно многое, что сокрыто от смертных. Я мертв – и потому знаю куда больше, чем прежде. И мертв я из-за твоего хозяина! Это его козни привели меня к гибели.

- Если ты знаешь, кто я – то знаешь и то, что у меня не было выбора, - Накато опустила голову. – Я – игрушка колдуна, своего хозяина! Я не могу нарушить его приказы. Вернее, могу – но расплата, - она смолкла.

Нет, неубедительно это звучит! Что мертвому шаману за дело до ее бед? Что ему до расплаты, которая последует за неповиновением?

- Я знаю, - проговорил он. – Только не понимаю, зачем ты меня позвала.

- Хозяин запретил звать его, - выдавила Накато – ей сделалось стыдно. – И я не смею. А меня донимает, - она запнулась. – Я не знаю, кто это. Но меня зовут. Постоянно зовут, каждую ночь. Я, кажется, слышала этот голос – только никак не могу понять, чей он. И я боюсь.

- И ты решила, что я помогу тебе?

- Я не знаю, - отозвалась она после некоторого молчания. – Ты не обязан мне помогать. По моей вине ты погиб…

Она пересилила себя, подняла взгляд. Сейчас он уйдет, растворится в клубах тумана. Быть может, оставив ей кошмар напоследок. И поделом! Так хотя бы поглядеть в последний раз – она и не надеялась, что ей это удастся.

Как глупо! Боги и духи, как глупо. Привязаться к тому, кого не сумела уберечь, и кто будет ее ненавидеть.

Она как-то сразу поверила, что тот страшный налет и гибель шамана были спланированы Амади. И что это именно он – с ее помощью – погубил Таонга, к которому она привязалась.

- Я знаю, кто тебя зовет по ночам, - проговорил он.

- Знаешь? – Накато недоверчиво воззрилась на него.

- Знаю, - он кивнул. – В мире духов трудно что-то скрыть. Тем более, немногие здесь что-то скрыть и пытаются. Я ведь теперь – часть этого мира, он открыт для меня полностью. А твои нынешние тревоги связаны с твоим прошлым. Вспомни, кого ты убила, исполняя приказы своего хозяина.

- Я многих убила, - начала она было, и осеклась.

Не так-то и многих. Иму – но голос того был ей прекрасно знаком. Иму ее не беспокоил. До нее ли ему было? Иму остался в далеком южном городе Мальтахёэ, что лежит посреди равнин Желтого юга.

Еще женщина – ее Накато не убила, но привела ее к казни. Нет, слишком давно это было. Не могла душа обычного человека сохраниться, не развеявшись, несколько лет. Или могла?

Оставался один человек. Последний из тех, кто пал по ее вине. Вот только…

- Он ведь не мертв! – вырвалось у нее прежде, чем она сдержала возглас.

- В том-то и дело. Он не мертв – и это знают многие. А еще известно, что это ты его убила. И твоя роль в его оживлении тоже ведома тому, кто о тебе вспомнил. Вот только он не знает, где ты сейчас. Считает, что ты где-то на равнине.

- Почему не знает, где я? – растерялась Накато. – Духи все видят, все знают!

- Духи – все. Но он-то жив, - напомнил шаман.

- Не понимаю, - шепнула девушка. – Зачем я понадобилась кому-то на равнине? Я лишь рабыня колдуна, отмеченная его печатью. Даже свободы у меня нет.

- Ему нужен тот, кто покинул мир живых по твоей вине – а потом благодаря тебе же вернулся. Сам он не может до этого человека дотянуться.

- Меня звала женщина!

- Женщина, - Таонга усмехнулся, покачал головой. – Она умерла в злобе и отчаянии. Ей не удалось очистить свое имя, ты очернила ее. Слишком сильной была ее ненависть. Неприкаянный дух лишился разума, но не лишился ненависти к тебе. Она хочет отомстить. А тот, кто дал ей сил, решил использовать ее ненависть себе на пользу.

- Я поняла, - проговорила Накато. – Его звали… как же его звали? Он пытался похитить моего сына, послал Адвар по нашему следу!

- Бабатанд, - подсказал дух. – Советник правителя города Мальтахёэ – Бабатанд. А помогает ему дух погибшей женщины по имени…

- Куруша! – потрясенная Накато перебила его. – Ее звали Куруша, я помню! Да, это ведь ее голос! Я пыталась вспомнить, но ее имя все время от меня ускользало.

Да, Куруша. Обычно голос женщины звучал резко и сварливо – Накато не приходилось слышать в нем таких ленивых, насмешливых интонаций. Неудивительно, что она сразу не сумела сообразить, кто ее зовет. Но ведь Куруша давно мертва. Должно быть, заботы мира живых ее больше не тяготят – вот голос и переменился.

- Но зачем я нужна Бабатанду?! – вскрикнула она, спохватившись.

Таонга открыл рот, но ничего не сказал – прислушался. Словно услышал что-то в отдалении. Накато тоже подняла голову, прислушиваясь.

Воздух вокруг всколыхнулся.

- Накато! – голос прилетел словно отовсюду одновременно. – Накато, я же знаю – ты меня слышишь. Отзовись!

Ей показалось – фигура Таонга сделалась прозрачной и заколыхалась, точно полог шатра на ветру.

- Нет, не уходи! – возглас вырвался помимо воли.

- Что ты от меня хочешь? – он шагнул к ней.

- Я, - она запнулась. – Я устала, - признание вырвалось само. – Она мне спать не дает…

- Сегодня ты будешь спать, - он кивнул. – Правда, осталось совсем немного, - поднял голову, вглядываясь в низкое белесое небо. – Почти рассвело. Но завтра ее зов тебя не достигнет, - и слегка улыбнулся, коснулся неуловимо пальцами подбородка.

*** ***

- Накато! Накато, - зов снова настиг ее.

Нет, Таонга ведь обещал, что этого больше не будет!

- Сгинь! – зло процедила она сквозь зубы.

И увесистый шлепок по щеке заставил ее подпрыгнуть в испуге.

- Благодари богов, что это – я, а не твоя госпожа и не обо Бомани, - проворчала служанка, хмурясь. – Совсем обнаглела! Солнце давно поднялось – а она дрыхнет, и хоть бы хны. Еще и сгинь мне шипит! Госпожа тебя потеряла. Или считаешь – раз согреваешь ложе шаману, так тебе все можно? Возомнила себя любимой наложницей?