— Куда ездила? — спросила она, моргая, как будто либо не поняла меня, либо просто не могла поверить, что я действительно сказала то, о чем она подумала.

— В Шарлотт. — Я бросила свою сумку на кресло и подошла, чтобы поцеловать Деда в щеку. Он сидел в кресле, закинув ноги на спинку, а по телевизору показывали игру в гольф. Но его взгляд был устремлен не на телевизор, а на меня и Андреа.

— И зачем? — Спросила Андреа.

— Потому что он мой отец, — ответила я. — И я хотела навестить его.

Андреа закрыла журнал и швырнула его на кофейный столик, внезапно вскочив на ноги.

— Ты не имеешь права встречаться с ним, — отрезала она. Ее щеки и шея внезапно покраснели, а в глазах появилось дикое выражение. — Он бездельник, который никогда не интересовался твоей жизнью.

Я скрестила руки на груди.

— Как будто ты участвовала в моей жизни?

— Кэтрин, — предостерегающе сказал Дед. — Не смей так с ней разговаривать. Она все еще твоя мать.

Слезы навернулись мне на глаза, и я развернулась лицом к Деду, впиваясь ногтями в кожу.

— Нет, это не так. Она никогда не обращала на меня внимания, а теперь, когда исполнилось восемнадцать, она думает, что может указывать мне, что делать? Этого не будет.

— Он не тот человек, с которым тебе нужно проводить время, Кэтрин, — сказала Андреа. — Он манипулятор и лжец, и делает только то, что выгодно ему.

— Может, тебе стоило подумать об этом, прежде чем спать с ним, — огрызнулась я. Я схватила сумку и направилась в свою комнату, захлопнув за собой дверь.

Но, тем не менее, слова, которые я только что сказала, не выходили из головы. Меня охватил стыд, и я пожалела, что не могу развернуться и взять свои слова обратно. Ба и Дед воспитывали меня иначе.

Я прислушалась к звукам, доносившимся снизу — крикам, плачу, разговорам. Но ничего.

По моим щекам потекли слезы. Тишина была хуже крика.

Раздался тихий стук в мою дверь, а затем она приоткрылась ровно настолько, чтобы Пейсли смогла заглянуть внутрь.

— Ты в порядке? — тихо спросила она.

Я откинула голову на спинку кровати, и в моей голове промелькнула мысль о ней и Рори.

— Нет, — пробормотала я.

Пейсли вошла в комнату, закрыв за собой дверь.

— Тетя Андреа не права, когда говорит, что ты не можешь видеться со своим отцом. Я имею в виду, даже если он такой, как она говорит, он все равно твой отец, и ты должна иметь право проводить с ним время.

— Я даже никогда не встречалась со своими младшими братом и сестрой, ты в курсе? — Я теребила нитку на своем синем одеяле. Пейсли села рядом со мной, затем подтянула колени к груди, позволив своей руке слегка коснуться моей.

Пейсли нахмурилась, услышав мои слова.

— Мне жаль, Кейт. Ты... — Она сделала глубокий вдох, словно тщательно обдумывала свои слова. — Ты ненавидишь тетю Андреа? За то, что она бросила тебя?

Я уставилась на трещины в потолке и долго обдумывала ее вопрос, прежде чем ответить.

— Нет, не совсем. Иногда мне казалось, что да. Но я не знаю, какой была бы моя жизнь, если бы она оставила меня у себя, поэтому не могу сказать, что она была бы лучше той, что у меня была. И я люблю Ба и Деда и не могу представить, что не могла бы расти без них. — Как ни странно, было приятно, что Пейсли сидела со мной на кровати и слушала все, что я хотела сказать. — Так что нет, я не испытываю ненависти к Андреа. Я имею в виду, я понимаю, почему она отказалась от меня. Просто не могу представить, чтобы у меня сейчас появился ребенок. Я была бы в ужасе.

Пейсли откинулась на кровать, ее растрепанные каштановые волосы разметались по одеялу.

— А как же твой отец? Ты ненавидишь его за то, что его совсем нет в твоей жизни?

— Немного, — призналась я. — Интересно, какой могла бы быть моя жизнь, если бы он хотел меня, если бы он попытался стать отцом, когда я родилась. И я удивляюсь, почему Андреа не проявила к нему больше усердия.

— Возможно, она боялась, что он отвергнет ее, — сказала мне Пейсли. — Поэтому она отвергла его, чтобы защитить себя. Возможно, она не знала, как заговорить с ним о своих страхах.

Я уставилась в потолок. Пейсли вытащила салфетку из коробки на моем туалетном столике и вложила ее мне в руку.

— Как бы они ни боялись и как бы тяжело ни было, им следовало сесть и поговорить об этом, — сказала я. — Спланировать все возможные варианты в будущем, и решить, как будет лучше. Рождение ребенка — всегда касается двоих.

Когда Пейсли ничего не сказала, я посмотрела на нее. Ее пальцы теребили прядь волос. Ее лицо было изборозждено глубокими морщинами, как будто она напряженно думала.

— Ты в порядке? — Я спросила.

Пейсли моргнула и кивнула.

— Да.

Я уже собиралась спросить ее еще раз, когда в моем кармане зазвонил телефон. Я вытащила его и не удивилась, увидев сообщение от Мигеля.

Завтра вечером вечеринка! Ты должна прийти.

Она перевернулась на бок и обняла меня одной рукой. Прежде чем я успела это скрыть, она увидела сообщение.

— Итак, — медленно спросила она. — Вечеринка?

— Я выступаю ди-джеем завтра вечером, — сказала я. — Это вечеринка по сбору средств для церкви.

— Потрясающе, — сказала Пейсли, и ее глаза загорелись. Меня охватило облегчение — я больше не могла выносить, когда меня допрашивали о парнях. — Держу пари, будет очень весело, да? Как все это работает? Все это оборудование? Это выглядит сложно, со всеми этими кнопками повсюду.

— На самом деле это совсем не сложно. Я могу дать краткое руководство, если хочешь.

Я не знала, что это было, но впервые с тех пор, как она приехала, я действительно почувствовала какую-то связь со своей кузиной. Она не раздражала меня и в кои-то веки не казалась безнадежно незрелой.

Пейсли ухмыльнулась.

— Я бы с удовольствием. Может быть, я открою свой собственный бизнес ди-джея, когда вернусь в Атланту. Или, может, я могла бы заняться твоим бизнесом, пока ты будешь занята учебой в колледже и все такое! Ди-джей Пи-Уоттс. Звучит заманчиво, не правда?

Я рассмеялась вместе с ней, наслаждаясь теплом, которое разлилось внутри.

Глава 18

На следующий вечер я загрузила свою машину для выступлений, о котором упоминала в разговоре с Пейсли, — церковной вечеринки по сбору средств. Мое снаряжение лежало на заднем сиденье, плейлист был идеально подобран для похода в церковь, а в сумке были банки газировки и M&Ms на случай, если организаторы вечеринки не разрешат мне есть с их праздничного стола (такое иногда случалось).

Что необычного было со мной в тот вечер? Моя двоюродная сестра Пейсли сидела на пассажирском сиденье моей машины. И я даже была инициатором, кто пригласил ее на вечеринку.

Мы разговаривали и смеялись, пока я ехала через весь город к баптистской церкви, где должна была состояться вечеринка. Пейсли рассказывала о своих друзьях, оставшихся дома, в Атланте, а я — о своем волнении и нервозности по поводу поступления в колледж.

— Что ж, если тебе нужен кто-то, кто напоминал бы тебе о доме и семье, я прилечу в любое время.

Я улыбнулась Пейсли, прежде чем снова повернуться лицом к дороге.

— Спасибо. Я буду иметь это в виду.

Когда мы пришли на вечеринку, Пейсли помогла мне перетащить оборудование в зал. Шаг за шагом я объяснила ей, как все работает.

— А сколько стоит подобное оборудование? — спросила она, когда мы закончили установку.

— Много, — ответила я. — Для меня это слишком дорого. Большую часть оборудования я беру напрокат. Я бы хотела когда-нибудь обзавестись собственным, но... — Я пожала плечами. — К сожалению, этого не произойдет прямо сейчас.

Пейсли съежилась, но затем откинула волосы назад и улыбнулась.

— Может быть, я смогу уговорить своего папу купить это для меня, — сказала она, смеясь.

Вечеринка началась, и люди заполнили зал братства в маленькой церкви. Это был вечер ужина и музыки, и несколько пар уже кружились в объятиях друг друга на танцполе. В качестве плейлиста я выбрала в основном христианские группы, добавив несколько других популярных песен, которые, на мой взгляд, были приемлемы. Никакой браной речи, никаких разговоров о сексе или наркотиках, никакого насилия.