Дед сжал губы и немного подумал, прислушиваясь к словам Ба.

— Я поеду. Ты оставайся здесь, вдруг она вернётся или позвонит.

Ба кивнула, её глаза были полны слёз, когда Дед взял её за руку. Затем он ушел, Ба провела рукой по лицу, тяжело выдыхая. Она посмотрела на меня и мягко улыбнулась.

— Это просто... Это чересчур много для молодой девушки, особенно в её возрасте.

Я кивнула, глядя в свою чашку с кофе.

— Это ведь Пейсли, — сказал Билли, морщась, когда заговорил. Он откинулся в кресле с банкой Dr. Pepper, одна рука закинута за спинку. Он выглядел так, словно вообще не переживал, несмотря на то что прошло несколько часов с тех пор, как Пейсли ушла, и мы не получили от неё ни весточки. Она не отвечала на звонки, её страница на Facebook не изменилась.

— Пейсли нужно научиться отвечать за свои поступки и сталкиваться с последствиями, — продолжил Билли. — Всё, что она делает — это убегает. Но ей нужно принять тот факт, что от этого не уйти.

Я молча терла край своей чашки, где конденсат от пара оставил капельки влаги. Меня захлестнула обида. Может, следовало поговорить с Пейсли, прежде чем звонить Билли. Она ведь говорила мне правду, что между ней и Рори ничего нет, она просто не сказала всю правду.

Но ребёнок... Это уже серьёзнее, чем могу осилить. Пейсли даже не исполнилось семнадцать. Что ей теперь делать? Она сможет оставить ребёнка? А её парень хочет этого ребёнка? И если они не хотят его, что тогда? Сможет ли Пейсли справиться с последствиями своего решения, каким бы оно ни было?

Это всё слишком для меня, голова кружилась от различных мыслей.

Мой телефон завибрировал. Появилось сообщение от Эштон.

Есть новости?

Нет, ответила я.

Отстой. Ты всё равно поедешь в Гринсборо?

Я посмотрела на железные часы, висевшие на стене. Почти полдень.

Да, ответила я. Мне нужно ехать.

Удачи, написала Эштон. Мы с Картером будем продолжать ездить по городу, ищем Пейсли.

Ба заметила, как я посмотрела на часы, и тоже подняла взгляд на время.

— О, Кейт, тебе нужно выходить, — сказала она. Встав, она поднесла свою чашку с кофе к раковине и вылила оставшийся кофе, затем повернулась ко мне. — Тебе что-то дать с собой перекусить?

Моё собеседование за стипендию было в три часа, и ехать в Гринсборо было около двух с половиной часов. Я ждала этого момента всю неделю, и вот он настал, а я чувствовала себя... оцепеневшей. Тяжёлой, как камень в животе, который стоит на месте и не падает.

Я покачала головой, отодвигая свою чашку.

— Нет, спасибо. Возьму что-нибудь по дороге.

Билли широко улыбнулся мне, его поза и поведение изменились, как будто он только что повернулся на сто восемьдесят градусов.

— Ты справишься, я уверен! Ты уже всё знаешь, и они будут буквально закидывать тебя стипендией, едва ты выйдешь из кабинета.

Я закатила глаза, пытаясь посмеяться, но это больше похоже на кваканье лягушки.

— Наверное. Я так и не выучила свою речь, но надеюсь, что язык не запутается, когда буду говорить.

Билли отмахнулся, не обращая внимания на мои переживания.

— Ты будешь идеальной.

Он выглядел таким беззаботным, как будто ничего не случилось. Словно его беременная сестра, пропавшая подростком, не волновала его вообще.

— Давай попробуем позвонить Рори, — предложила я, доставая телефон. — Он друг Пейсли из Атланты. Может быть, он что-то знает.

Билли усмехнулся.

— Я знаю Рори Гаррисона. Он не более чем один из тех неудачников, с которыми любит тусоваться Пейсли. Этот парень — идиот. Если хочешь хорошей жизни, держись от него подальше.

Я застыла на месте, с открытым ртом наблюдая за тем, как Билли оскорбляет Рори. Я хотела спросить, что заставило его назвать Рори неудачником. Мы были знакомы всего несколько недель, но я уже видела в Рори столько страсти, столько любви к музыке.

Билли подошел и сжал мою руку.

— Не беспокойся о Пейсли. Я найду ее. Уверен, она скоро вернется, и тогда я смогу притащить ее обратно в Атланту и заставить встретиться с мамой и папой.  — Он закатил глаза, а потом улыбнулся мне. — Ба, хорошо, что у тебя хотя бы есть два ответственных внука.

Что-то покалывало на кончике моего языка, слова, которые я хотела сказать, но не могла понять, как именно. Они не были вежливыми.

Билли в последний раз помахал мне рукой.

— Тебе нужно на собеседование. Иди!

С тяжелым оцепенением, все еще поселившимся в глубине моего нутра, я заставил себя подняться на ноги и пошел по коридору к своей комнате, чтобы взять вещи.

В одном Билли был прав: сейчас я ничего не могла поделать с Пейсли. И если я хотела, чтобы у Ба и Деда все наладилось, мне нужно было успешно пройти это собеседование. Это была одна из самых незначительных вещей, которые я могла сделать, чтобы обеспечить безопасность нашей жизни, в которой мы все нуждались в тот момент.

Глава 24

Гроза громыхала по горам, когда я села в машину, бросив свою сумку с заметками на пассажирское сиденье. Повернув ключ зажигания, я отогнала все мысли о Пейсли из головы, выехала на улицу и направилась на шоссе, двигаясь на восток, в сторону Гринсборо. Думая о Пейсли, я только усиливала свое беспокойство и нервозность. Мне нужно было пройти это интервью, получить стипендию и сделать жизнь Ба и Деда хоть немного легче. Это было самое важное сейчас. Пейсли сама влезла в эту беду, и ей самой нужно было с этим разбираться, а не мне.

Я постукивала пальцами по рулю, пока машина двигалась по дороге, и уже не замечала капель дождя, которые начали стучать по лобовому стеклу, а небо становилось все темнее. Чем дальше я уезжала от Эшвилла, тем тяжелее становился камень в животе. Я так и не поела перед отъездом — не думала, что смогу что-то съесть. Все мое тело ощущалось как онемевшее, отстраненное. Не хватало сил думать о Пейсли или о том, что я могла бы ей помочь.

Почему Билли так не любил Рори? Тот Рори, которого я знала, совершенно не был ни идиотом, ни лузером. Он был умным и страстным, у него была такая глубина, которой не было у многих. Он был полон потенциала, и мне удалось увидеть его проблески. Ему просто нужно было немного уверенности, чтобы раскрыться.

Пейсли, да, она совершала ошибки. Но может, у нее не было никого, с кем она могла бы поговорить, на кого бы она могла опереться. Дядя Блейк и тетя Джиллиан явно не давали ей того, в чем она нуждалась, сосредоточив все внимание на Билли и его успехах. Когда вспоминаю наши детские визиты, помню, как они хвалили Билли за хорошие оценки, воспитание и его умение наизусть перечислять президентов США, в то время как Пейсли сидела рядом и играла с игрушками. Она либо игнорировала их, либо устраивала сумасшедшие кувырки и сальто с дивана, что всегда приводило к наказаниям и отправке в свою комнату.

Я крепче сжала руль. Почему я не замечала этого раньше? Может быть, Пейсли приехала в Эшвилл этим летом, чтобы найти ту любовь, которую ей не хватало перед тем, как вернуться домой и разбираться со всеми последствиями. Может быть, все, что ей было нужно, — это друг. Лучшая кузина, чем я когда-либо была ей.

В радио заиграла песня Boys Like Girls «Thunder». Как в песне, я шла по натянутой струне, где-то посередине, балансируя на тонком канате, который мог оборваться в любой момент. Я могла бы упасть.

Или прыгнуть.

Я прикусила губу до боли, и слезы защипали глаза. Прежде чем передумать, я оглянулась, чтобы проверить, нет ли машин. Убедившись, что полоса свободна, я переключилась в правый ряд и повернула на следующий съезд. Через минуту я снова оказалась на шоссе, только теперь ехала на запад, а километры до Гринсборо исчезали позади меня.

Ну же, пролейся дождь, подумала я, когда молния прорезала небо.

Я снова постучала в дверь маленького желтого дома, на этот раз громче. Дождь лил как из ведра, капли стекали с крыши и образовывали лужи у кустов азалий вдоль всего переднего двора.