— И каков же ответ? О чем Паучок заставляет тебя думать?

Задумываюсь на секунду, потому что есть два возможных ответа, но, учитывая, что способ Скутера сказать «Я люблю тебя» был катализатором, запустившим все это, я говорю:

— Я Человек-Паучу тебя! — и сразу понимаю, когда лицо Скутера вытягивается, что ответ неверен, но мне все равно, потому что я должна была ему сказать, что люблю его. Тогда я пробую другую догадку. — Человек-Паук. Бэтмен. Супермен. Железный человек.

— Ура! — кричит он, подпрыгивая и крепко меня обнимая, пока мы с Дэйном смеемся.

Дэйн смотрит вверх и встречается со мной взглядом, протягивая конверт.

— Думаю, все так прекрасно, каким и кажется.

— Несовершенное совершенство, — говорю я ему со спокойной улыбкой, открывая конверт.

Почему супергерои? Потому что после той ночи на автодроме я больше не боюсь. Мое детское утешение мне не нужно, потому что у меня есть ты, Рай. Теперь я повторяю твое имя, а не их. Подсказка к твоему следующему месту назначения: «Добро пожаловать в высшую лигу, Ас».

Смеюсь при воспоминании о том, как он мне это сказал, как повернул мою неудачную попытку соблазнения против меня же, все время прокручивая в голове другие написанные им слова. Что он относится ко мне с таким же обожанием, как и к своим любимым супергероям. Мое сердце так переполнено любовью, что лопается по швам. Когда я сквозь слезы встречаюсь взглядом с Дэйном, он ничего не говорит, но его глаза говорят всё. Что Колтон — тот самый.

Торопливо прощаюсь и спешу на улицу к сексуальному мурлыканью F12. Проскальзываю на сиденье и смотрю на ухмыляющегося Бэккета.

— Куда теперь, Рай?

— В ресторан «The Surf Shack», — говорю я ему, качая головой, мы просто смотрим друг на друга.

— Что? — спрашивает он, поворачивая ко мне голову.

Глубоко вдыхаю и некоторое время смотрю в лобовое стекло, впитывая в себя все происходящее.

— Ничего, просто пытаюсь переварить все это… это так ошеломляет.

— Ну да, — говорит он, на светофоре вжимая педаль газа, — похоже, ад замерз. — Он смеется, и я присоединяюсь к нему, откидывая голову на подголовник. Я благодарна Бэксу за то, что он позволяет мне собраться с мыслями и обдумать все, что Колтон рассказал мне сегодня.

Мы въезжаем на стоянку, и я тут же вспоминаю, как приводила сюда Таннера и как Колтон чуть с ним не подрался. О переизбытке тестостерона и его потрясенном лице, когда я оставила его снаружи одного, отвергнув. Смотрю на Бэкса, и мне кажется, что выражение его лица говорит: «Ну, давай же».

Вылезаю из машины, вхожу в ресторан и вижу Рэйчел, стоящую возле столика администратора. Ее улыбка такая огромная, и она сразу же говорит:

— Ваш столик ждет вас.

— Спасибо, Рэйчел, — говорю я, торопливо проходя мимо нее, чтобы посмотреть, каким будет мой следующий сюрприз. Предполагаю, что это Кайл, так как он единственный из мальчиков, кого я еще не видела. Выхожу на террасу и вспоминаю, как знакомилась с Колтоном во время нашего первого визита сюда, узнавала о его прошлом, о его семье и о том, что ему нравится, когда я расслабляюсь.

Подняв взгляд, сквозь облако воспоминаний вижу Квинлан и Кайла, сидящих за столиком — нашим столиком — с улыбками, широкими, как океан.

— Привет, ребята!

— Привет, Рай, — говорит Квинлан, когда Кайл со мной здоровается. — Итак… у нас есть еще один ключ к разгадке.

— Твой брат — это нечто, — говорю я с нежностью.

— Да, и я так считаю, — говорит она со смехом. — Но, с другой стороны, это любовь делает с ним такое. — Ее глаза наполняются слезами, когда встречаются с моими, и я вижу в них нежность, согласие, благодарность.

Кайл прерывает наш молчаливый разговор, протягивая мне еще одну коробку.

— Открой, открой! — говорит он. — Ты должна дать правильный ответ, чтобы получить следующую подсказку!

Снимаю крышку с коробки и начинаю смеяться, когда вижу простынь с рисунком из букв.

— Надеюсь, этому есть нормальное объяснение, потому что нам, чужакам, это кажется довольно странным.

— О, этому определенно есть нормальное объяснение. — Смеюсь я, впечатленная тем, что он ничего не забыл в этой охоте за сокровищами. Смотрю на Кайла. — Между нами нет ничего, кроме простыней.

— Ура! — кричит он, вскакивая и чуть не опрокидывая стол. Квинлан придерживает стол и со смехом обнимает его за плечи. — Она ответила правильно! — говорит он Квин. Та отвечает кивком, и Кайл протягивает мне конверт.

— Мне открыть его? — спрашиваю я, хотя мои пальцы уже чешутся его разорвать.

— Да! — кричит он, пугая других посетителей ресторана.

Вскрываю конверт и читаю записку внутри:

Рай, я понимал лучше, чем когда-либо, когда мне не удалось заполучить тебя, как сильно я не мог без тебя жить. Может, я и не говорил этого словами, но часто об этом думал. Где мы были, когда сказали друг другу: «Между нами больше не будет ничего, кроме простыней»?

Когда я прощаюсь с Квин и Кайлом и возвращаюсь к Бэккету, ожидающего меня в машине, мне кажется, что на моем лице застыла вечная улыбка.

— Итак? — спрашивает он, наклонив голову.

— Броудбич-Роуд!

Мы направляемся к побережью, и по мере приближения мое возбуждение растет. Уверена, Колтон ждет меня.

Пока мы едем по Броудбич, я волнуюсь и нервничаю, испытывая такую палитру эмоций. Ворота открываются прежде, чем мы их достигаем, и я даже не даю Бэккету шанса полностью остановиться, выбираюсь из машины и бегу к входной двери, где стоит Сэмми.

— Привет, Сэмми! — почти задыхаясь, говорю я, ожидая, когда он отойдет от двери.

— Разве вам не нужна следующая подсказка? — рокочет он низким голосом, у меня отвисает челюсть, плечи сникают, потому что я думала, что никаких подсказок больше нет. Думала, что вышла на финишную прямую и направляюсь к Колтону.

— Конечно, — выдавливаю я. Не раздумывая, резко прикрываю лицо, защищаясь от того, что Сэмми подбрасывает в воздух. В первую минуту я их не замечаю. Крохотные серебряные искорки отражаются в солнечных лучах, и тут меня осеняет. Каждая моя клеточка встает по стойке «смирно», а тело покрывается гусиной кожей. И кажется таким забавным, что этот сильный, устрашающий мужчина стоит под водопадом из блесток. Это бесценно во многих отношениях, ведь это блестки в воздухе.

Рыдание сдавливает мне горло, на лице Сэмми появляется улыбка, когда он протягивает мне коробку. Беру ее без слов, сердце бесстрашно падает вниз. Когда я открываю коробку, у меня нет шансов сдержать слезы, потому что внутри находится кофейная кружка, наполненная кубиками сахара.

Может, это и сентиментальность чистой воды, но мысль о том, что Колтон услышал меня в ту ночь, услышал, как я рассказываю ему о смысле песни Пинк, и сейчас сам говорит мне об этом в дополнение ко всем другим жестам, которые он сделал сегодня вечером, разрывает меня на части.

Освобождает, заставляя открыться, и награждает уродливой розовой кофейной кружкой, наполненной кубиками сахара.

— Итак? — спрашивает Сэмми, пытаясь подавить усмешку, вызванную моей эмоциональной реакцией на эту броскую подсказку.

— Ты назвал меня сладенькой, — говорю я ему дрожащим голосом и улыбаюсь.

— Умница! — смеется он и отступает в сторону, открывая мне дверь. — Последняя подсказка. — Поднимаю на него взгляд. — Идите туда, где вы с Вудом впервые это услышали.

— Спасибо, Сэмми! — бросаю я через плечо, как сумасшедшая бегу по дому к лестнице наверх. Сердце колотится, руки трясутся, голова идет кругом, я отчаянно хочу его увидеть, прикоснуться к нему, поцеловать, поблагодарить, но когда я выхожу на террасу — она пуста, если не считать сотен зажженных свечей, расставленных по всем мыслимым поверхностям.

Направляясь на верхнюю террасу, задыхаюсь от красоты нежных огоньков, мерцающих посреди темнеющего неба. Провожу пальцем по спинке шезлонга, слышу, как в динамиках над головой тихо звучат «Блестки в воздухе», и смеюсь.