— Одним ударом, — кивнул парень, — и тебе так же быстро снесу — обещаю, не будешь мучаться.

— Но ведь, — я всё никак не мог понять. — Это же ваш. Как же ты своего?

— Расходной материал, — махнул мачете собеседник. — Живой мертвец. Тупое создание. Годится только на фарш. Или грязную бомбу из него сделать. А я сделал из него дорожку к твоему сердечку. Нарисовал кровью и чесноком предложение, от которого ты уже не смог отказаться.

Понятно. Втерся в доверие. Показал, как мертвецов «экранировать».

— По глазам вижу хочешь спросить, зачем я тебе секреты выдавал? Учил, как тело зомби утилизировать, чтобы хозяин не мог вернуть? Так я тебя обманул, салага.

Он засмеялся.

— Голова, которая сейчас лежит в холодильнике, впитала в себя чеснок, раздулась как шар, так что пальцем ткнёшь в глаз — и он вытечет. Но на самом деле всё намного хуже. Когда холодильник откроют, «Бах!» — он развёл руками, мачете глухо стукнуло об стол, — и рабочих, разбирающих завалы, больше нет на этом свете. А может, мародёра, который полезет поискать добычу, или ребёнка, который захочет мороженки. Стоит только поднять крышку, и руны активируют голову мертвеца.

— Зачем? Зачем убивать мирняк?

— На том свете тебя это не должно волновать. Шурик! Или Феликс!. Кто быстрее?

Они вдруг оба шагнули ко мне. Упырь приоткрыл рот, и, раздвигая губы, полезли серые клыки из уголков рта. Бывший водила заходил справа. Меня затрясло, колотило о стенку спиной, и страх — мерзкий страх — победил.

— Не надо, — простонал я тогда, унижаясь перед ними, обливаясь слезами и потом и тяжело дыша, — Не надо. Не убивайте. Я вам пригожусь.

Упырь протянул лапу и схватил меня за воротник. Почти без усилий потащил вверх по стенке, пока не поставил на дрожащие ноги. Посмотрел на предателя-водилу, тот пожал плечами и отступил на шаг.

— Саша, — попросил я, — Не надо. Помоги мне. Ты же человек.

Упырь хрюкнул и начал медленно открывать пасть. Правой рукой он без особых усилий прижал меня к стене. Я смотрел в открывающееся жерло и уходил, терял волю к сопротивлению. Губы ещё шептали о помощи, а мозг расслабился, готовясь к неизбежному. Теперь всё равно. Слишком поздно.

— Стой! Ну я так не могу, — засмеялся главарь, — был тупым и умрёт тупым, этот салага. Отпусти его!

Упырь недовольно заурчал, и я осел на своё место, как сопля сполз по стеночке. Последние приседания в моей жизни.

Разведчик сидел на стульчике, заложив ногу на ногу. Бумаги он успел спрятать в сумочку и повесить её на грудь.

— Шурик, он не человек, дурак ты. Продемонстрируй.

Водила вдруг наклонил башку и с разбегу впечатался темечком в стену. Отошёл, потряс головой как собака и ещё раз приложился. И ещё раз. Я старался не смотреть на выражение морды этой твари и только отодвигался дальше с каждым ударом.

— Хватит, Шурик. Фу! А то не будет чем думать, все мозги отобьёшь. Сядь, отдохни. Нам ещё ехать домой.

Он посмотрел на меня.

— Понял?

— Мертвец за рулём, — сказал я, — хорошая была поездочка.

— Умм, — прикрыл глаза собеседник, будто у него голова болела, — Шурик не мертвец. Он воскрешённый. Добровольно ушёл из жизни, чтобы доказать верность Пришедшим. А я его воскресил и поставил задачу. Молодец, Шурик. Ты всё сделал правильно.

Генерал вдруг выпустил газы. Точнее, обезглавленное тело на земле издало неприятный хлюпающий звук, которого никто не ожидал от мертвого тела.

— Фу, — сказал разведчик и прикрыл нос тыльной стороной ладони. — А что, так бывает? Сколько лет поднимаю мертвых, а такое первый раз.

Тело генерала лежало всё в той же позе, но я заметил кое-что. Тело раздулось в верхней части и появился горб, будто он отрастил голову и прикрывал её грудью.

— Феликс, а ну проверь его. Что-то здесь не так. Шурик, держи салагу.

И вдруг пошло всё не так. Мертвый генерал зашевелился, забил руками и ногами, как выброшенная на берег рыба плавниками. А потом перевернулся на спину и сел. Я закричал.

Собственно, от генерала там уже ничего не осталось. Внешнюю сторону его будто закрасили чёрным маркером, скрывая все отличительные черты: пуговицы, застёжка, складки на одежде, засохшая кровь на воротнике и груди. Это была наполовину чёрная мумия с круглым выступающим отростком на уровне живота.

— Шурик, я же сказал держи его!

И действительно, смутно помню, как я на четвереньках полз в противоположный дальний угол комнаты в абсолютно дикой панике. Но шофёр не спешил ко мне. Он как-то вдруг оказался за спиной упыря, схватил его под локти и одним броском кинул оземь, перевернув стул, который тот задел ногами.

— Что за дела! — удивился разведчик и деловито поднял мачете. Изменившаяся до неузнаваемости туша генерала бросилась ему под ноги, и некромант рухнул, уронив оружие, которое раскрутилось по цементу и чуть не отрезало кусок мяса от моей филейной части.

— Что ты делаешь? Отпусти его, приказываю тебе!

Взбесившийся зомби не слушал и рвал упыря. Первым делом он вывернул ему шею почти на девяносто градусов и сунул в пасть кулак почти до локтя. Упырь только хрипел и вращал глазами, когда Шурик вырывал его клыки.

Некромант бился под ожившей тушей. Та уже вытянула отростки и пыталась то ли обнять его, то ли задержать. Но не удалось. Мёртвое чудовище покатилось в сторону, а молодой разведчик поднимался на ноги, помятый, но не побеждённый.

— Я сказал слушать меня! — рявкнул он на Шурика, который откручивал голову упырю, и пошёл за мачете.

«А вот и нифига,» — подумал я, схватил оружие и поднялся, опираясь на него как на трость.

— Ишь ты, — удивился разведчик. — Салага решил побороться за жизнь. Уважаю. Шурик, взять его! А, черт. Да что ты делаешь?

Мертвец добивал упыря. Феликс уже не сопротивлялся, только тело еще дергалось от тяжелых, «артиллерийских ударов». Бум! Хруст кости! Бум. Глухой удар, пробивающий плоть. Бум. Черная гадость осталась на стене.

Разведчик повернулся ко мне. Глаза его сузились и почернели, он развернулся чуть боком и, не отворачиваясь, взял за ножку стул.

— Ладно, сначала с тобой.

Я, копируя его, тоже встал в боковую стойку, оружие в правой руке. Мачете — это не меч, это просто большой нож с тяжелой рукоятью и широким лезвием. Очень острый нож и очень опасный для противника, но без гарды он бесполезен в защите, поэтому атаковать нужно быстро и яростно. Или убиваешь в первую минуту, или проиграешь. Хорошее оружие для тех, кто умеет им пользоваться.

Противник почувствовал мою неуверенность и ухмыльнулся.

— Зря я тебя так долго в живых держал. Классическая ошибка кинозлодея, но мы это сейчас исправим.

Я отступил и неумело махнул оружием.

— Мертвые восстают, мертвые предают, живые оружие крадут, — пропел разведчик и махнул стулом.

Я отпрыгнул вправо. Враг засмеялся, стул все еще был у него в руке.

— Еще раз руку протянешь, останешься без нее!

Стул прилетел неожиданно. Он толкнул его двумя руками, и деревянное нечто закрыло на секунду обзор. А потом тяжелый удар в голову, меня хватают за руку, сдавливают запястье и забирают оружие. Толчок, и я падаю на пол уже безоружный и с кровью из уха. Приплыли.

— Мой позывной Мексиканец! — разведчик тенью завис надо мной, и поднялась рука, тень с ножом-тенью в ней. Я закричал и выставил руки вперед, защищаясь.

Мексиканца сбили с ног, как в американском футболе. Они грохнулись рядом, все еще борясь, и Шурик начал избивать хозяина, когда еще одно пятно закрыло свет.

— Только не убивай его, Александр! Мексиканец нужен нам живым.

Я пополз в другую сторону, стирая кровь с глаз, чтобы видеть хоть что-то кроме теней и красных разводов.

— А ты куда собрался, посыльный?

Тень сверху опустилась, дохнула неприятно и, подхватив меня, оттащила.

— Не отбивайся. Всё уже закончилось, солдат. Успокойся и жди. Это приказ!

Что-то, похожее на человека и его тень одновременно, кивнуло и вернулось к Шурику. Встало над ними и кивнуло снова.