Я кусала губы, и венка на моей шее билась о лезвие ножа все сильнее.

— Все просто, Мэди, — вздохнул Первый. — У каждого своя судьба. Выбор — иллюзия. Ну же!

Мысли трепыхались как пойманная птичка: сейчас Элма, увлеченно пакующая банки с вареньем, почует опасность и прибежит меня спасать, начнется заварушка, тени вступятся за своего предводителя. Итог один — из-за меня снова прольется кровь.

Тьма сорвалась с пальцев и послушно поплыла в шкатулку.

— Вот и молодец, — похвалил меня Первый. Его рука дрогнула, и по моей шее потекла горячая капля крови. — Не забывай, на чьей ты стороне, Мэди. Одна из нас. Сумеречная тень. Хорошая девочка…

Послышались шаги, Первый захлопнул шкатулку и, схватив ее, быстро отпрянул в угол, спрятавшись за кухонный шкаф.

— Ты в порядке, Мэди? — обеспокоенно спросила Элма, и я быстро взяла салфетку и прижала ее к царапине на шее.

— Да, уже иду, — пробормотала я.

Первый прижал палец к губам, и я быстро прошла вперед. Сняв с вешалки шарф, замотала шею и прошла мимо Элмы. Сбежав по крыльцу, спряталась в чаромобиль, кутаясь в чужой шарф, пахнущий табаком.

— Ты вроде за тьмошником ходила, — вспомнил Бас, сев за руль и обеспокоенно вглядываясь в мое лицо.

— Поехали поскорей, — попросила я.

— И ты говоришь мне это только сейчас? — воскликнул Бастиан, убрав руки с моего шарфа.

Попятившись, я уперлась спиной в одежные полки. Всю дорогу я сомневалась и думала, как поступить, и в итоге рассказала Басу про Первого, лишь когда мы вернулись домой. Зато тут тянуть не стала — раскололась еще в гардеробной.

— Первый держал тебя на прицеле, — попыталась объяснить я. — И остальных чаров тоже.

— А то мы не видели, — презрительно бросил Бас. — Тени мелькали то там, то тут, копошились на чердаках, как голуби. Ничего бы они нам не сделали, Мэди. Крон держал щиты все время.

— Даже если так. Началась бы драка, и сиятельные чары, конечно бы, победили. А ты уверен, что при этом никто из теней не пострадал бы?

— Думаю, это справедливо, — заметил Бас. — Боишься получить сдачи — не лезь в драку.

— А когда вы, чаросветы, получали отпор? — поинтересовалась я. — Вам выдали сдачи за Левые Порожки? Или, может, за Правые? Семнадцать человек погибло. Или это не считается?

— Ты не имеешь права меня обвинять, Мэди, — ответил Бастиан. — Ты лучше всех знаешь, что я не хотел этой бойни.

— Той — не хотел, — кивнула я. — А новую устроить — пожалуйста? Я не хотела, чтобы кто-то пострадал!

От поездки в Сумерки у меня осталось двоякое впечатление: эйфория из-за того, что тетя жива, омрачилась поступком Первого. Он заботился обо мне, говорил о моей важности, а потом просто забрал мою тьму, как будто я какая-то дойная корова. Он говорил о свете для каждого, но при этом готов был пройти по головам.

— Но теперь у Первого есть твоя тьма! — воскликнул Бастиан. — Велик шанс, что из-за нее пострадают очень многие!

— Тьма есть и у Ларга, — напомнила я. — В каком-то смысле это даже справедливо: и чары, и тени получили новые силы.

— Ларг больше исследователь, — возразил Бас. — Он отличный артефактор. Но делает боевые штуки только для Ронды. А Первый точно захочет создать оружие. Его надо остановить. Ты могла его остановить. Не надо защищать меня, Мэди. Я и сам в состоянии сделать это.

— Однажды ты уже чуть не погиб из-за меня, помнишь? А я, выходит, не должна тебя защищать? Пусть в тебя летят ножи и стрелы, надо просто смотреть на это и верить в лучшее? Так ты предлагаешь?

Я сердито размотала шарф и сунула его в дальний угол, досадуя на саму себя. Ситуация получилась патовая. Если бы я попыталась сопротивляться Первому, то привлекла бы внимание чаров. Элма увидела бы меня с ножом у горла и грохнула бы Первого без раздумий. Хотя у него наверняка есть защитные артефакты — в той битве у башни он сражался лучше многих. Так что Первый мог бы и уцелеть. Но тени вступились бы за него, за живого или мертвого — неважно, началась бы очередная драка, и кто-то бы точно погиб. А я так устала от смертей.

Вздохнув, я потерла лицо ладонями, нацепила примирительную улыбку и повернулась к Бастиану. Сперва я даже не поняла, отчего в гардеробной вдруг стало светлее. Лишь мгновением позже увидела, какой безжалостной яростью вспыхнули глаза Баса.

— Это что? — ровно спросил он, коснувшись подушечкой пальца моей шеи.

— Поранилась, — быстро соврала я.

— Ты поранила шею? — уточнил Бас, слегка вздернув темные брови. — Это надо постараться. Откуда у тебя порез на шее, отвечай. И не ври мне, Мэди. Хватит лжи.

Он поймал мой подбородок пальцами, приподнял так, чтобы разглядеть рану лучше.

— Ладно, это сделал Первый, — признала я, устав спорить. Дернув головой, высвободилась из его хватки. Расстегнув куртку, стянула с плеч. — Но, думаю, он вряд ли навредил бы мне по-настоящему.

Мне хотелось в это верить. Слишком больно было прощаться со всеми иллюзиями. Слишком долго я считала Первого отцом. Я отвернулась и повесила куртку на плечики, разгладила ладонями складки на рукавах, чтобы потянуть время. Бас злился на меня, но я и правда не понимала, как должна была поступить. И так, и эдак выходило плохо.

— Вряд ли? — переспросил Бас. — Мэди, я правильно понимаю, он приставил нож к твоему горлу?

— Говорю же, это был блеф, — буркнула я, повернувшись.

У меня волосы на затылке зашевелились, когда я увидела его лицо. Однажды похожее уже было — в ночном лесу, когда я сказала, что Бас мне не нужен. Краски схлынули с его смуглой кожи, глаза побелели от света, превратившись в сияющие щелки.

— Бастиан, это всего лишь царапина, — зачастила я, схватив его за рукав. — Первый умеет добиваться своего — вот и все. Он хорошо меня знает. Куда больше я боялась за тебя, правда.

Бас снял с вешалки удлиненный пиджак, который только что туда повесил.

— Бастиан, — я погладила его грудь ладонями. — Все ведь закончилось хорошо. Никто не пострадал. Не факт, что Первому вообще удастся использовать мою тьму, правда?

Кивнув, он надел пиджак, поправил воротник, глядя на меня сверху вниз.

— Куда ты собрался? — чуть не плача спросила я. — Бастиан! Не раздувай проблему. Это всего лишь царапина!

Бас обхватил мои плечи ладонями и слегка склонился.

— Он приставил нож. Тебе. К горлу.

Я невольно прищурилась от яркого света, а тени в панике заметались по гардеробной.

— Я не собираюсь прощать такое, — закончил он.

— Бастиан, подожди, — выдохнула я, обвив руками его шею.

Осталось еще одно средство. Раньше оно никогда не подводило. Я поцеловала Баса, прильнула всем телом… Он перехватил мои запястья, убрал их со своей шеи и отстранился.

— Я скоро вернусь, — пообещал Бас и пошел прочь.

Я осталась в гардеробной одна, застыла на месте, пытаясь осознать, что натворила.

— Бастиан! — выкрикнула я, побежав за ним следом, и лестница загудела под ногами. — Бас!

Он уже стоял на крыльце, раздавая команды чарам:

— Элма, останешься здесь. Крон, скажи остальным, что мы выдвигаемся в Сумерки, сейчас же.

— Бас, прекрати! — выкрикнула я, кинувшись к нему. — Ничего ведь не случилось!

Бастиан глубоко вздохнул и повернулся ко мне, но в его глазах горел все тот же жестокий свет.

— Я поеду с тобой, — быстро сказала я. — Ладно, ты прав. Первый перешел границы. Я поеду с тобой, и мы поговорим.

Бастиан молча посмотрел на меня, задумчиво покусал губы, а потом спустился по ступенькам крыльца и направился к небольшой парковке, где ютились оба чаромобиля. Открыв капот моего лупоглазого мобиля, выкрутил маленькое шипастое колесико и сунул себе в карман.

— Ты останешься дома, Мэди, — заявил он. — Так будет лучше.

Сев за руль своего чаромобиля, захлопнул дверцу, и хищный прищур фар полыхнул светом. Я стукнула ладонями по капоту, встав впереди.

— Бастиан! Ты не поступишь так со мной! — выкрикнула я.