— Правда мало кому нравится.

— Не смею вам указывать, князь… — И снова мягкая улыбка. — Лишь передам его пожелание. на предстоящее торжество вам будет лучше явиться вовсе без пары.

— Вот как? Это вроде бы… Ну… Не престижно? Смеяться же будут?

Конечно, мне было на это плевать. Но моё прикрытие всё ещё требовало соблюдения принятых здесь манер. Или хотя бы стремления к их соблюдению…

— О! — Улыбка старика снова стала шире. — Смею заверить, ваше сиятельство, та пара, ради которой вас просят быть свободным от посторонних обязательств, вызовет отнюдь не насмешки! А нечто совершенно противоположное!

Когда я вернулся с завтрака, на рукояти двери моей комнаты висели два чёрных чехла для одежды. Небольшая бирка на одном из них гласила «Танто», а на втором, само-собой, «Шубский-Приаральский».

Внутри моего чехла обнаружился строгий и, судя по качеству ткани, роскошный костюм. Кажется, такие называют смокингами. Или фраками? Хотя у фраков, вроде бы, сзади должны быть ещё такие куски ткани… Как крылья у тараканов…

Интересно, девчонкам тут тоже не надо думать о том, во что нарядиться на праздник? Что-то я не слышал, чтобы они об этом часто судачили… Всё больше белому волчонку с Таисьей кости перемывают. Да ещё и о предстоящем поединке уже почти все в курсе. Уверены, что северянин и южанин будут драться за сердце сероволосой бунтарки. И, наверное, предвкушают нехилую драму. Ну, хотя бы, судя по тому, что я слышал, о месте проведения дуэли никто ещё не знает. Коме причастных.

Пока я пытался разобраться с тем, в каком порядке нужно наряжаться в те элементы, из которых состоял праздничный костюм, в дверь деликатно постучали.

— Открыто! — Выкрикнув, я растянул в руках какой-то бордовый кусок шелковой материи, похожий на фартук. Только лямки у него были с обеих сторон — по одной снизу и сверху. Или это право и лево?

— Похоже, вам нужна помощь, ваше сиятельство. — В приоткрытой двери показался ироничный прищур Ромула.

— Сатоши на тренировке. — Я перевернул шёлковый предмет. Но и после этого понимания о его назначении не прибавилось. — Можешь не расшаркиваться.

— Я знаю. — Опричник шагнул внутрь и указал на странную деталь от костюма. — Это называется камербанд.

— Звучит, как что-то тюремное…

Ромул хмыкнул и прикрыл за собой дверь:

— Его нужно повязать на пояс после того, как уже надеты сорочка и брюки. Я могу показать, как именно.

— А-а… — Я отложил шёлковый кушак и присмотрелся к ещё одной бордовой тряпочке с расширяющимися концами. — Ещё полезная информация будет? Или это опять всё на сегодня?

— Будет. — Заглянув в ванную, опричник опустился в ближайшее кресло. — Ведь Ректор уже проинформировал тебя о твоём «плюс один» на вечер? Точнее, твоей…

— Ага. И не забыл напомнить о том, что это государственная тайна. — Я поднял тряпочку и повертел перед собой.

— Совершенно верно. — Ромул откинулся на спинку. — А эта вещица в твоих руках — галстук-бабочка.

— Бабочка? Их же только челядь всякая носит… Официанты, там, или фокусники всякие… Да и чего-то не очень похоже…

— Его ещё тоже нужно правильно повязать. А по сравнению с вашей сегодняшней гостью, вы все тут что-то вроде официантов… — Опричник продолжал мягко улыбаться с иронией во взгляде. — Или фокусников.

— А это обязательно? — При взгляде на эту тряпочку, у меня не возникало ни малейшей идеи о том, как именно её можно превратить в характерный халдейский галстук с «крылышками».

— Если такой бунтарь, как ты, выберет что-то другое — все воспримут это как должное. Так что я бы даже рекомендовал надеть что-то… — Ромул заглянул в приоткрытый шкаф. — Что-тоиз того, что у тебя уже есть на каждый день. Главное, подбери под цвет камербанда. Бунт не обязательно должен сопровождаться безвкусием.

Я тоже заглянул в шкаф и выбрал тонкий шёлковый галстук. Как и многие другие элементы ликеумной формы, его материал был, похоже, такого же бордового оттенка, как и костюмный кушак. И, в отличие от этой дурацкой «бабочки», способ его правильной повязки я уже знал.

Проследив за моими действиями, опричник удовлетворённо кивнул:

— Подходящий материал. И будет неплохо, если ты не затянешь его до конца. Великой княгине так наверняка больше понравится. Люди любят наглецов.

— И глупцов… — Я сам припомнил вторую часть этой его присказки. — Думаешь, мне будет так легко ей понравиться? Достаточно галстук одеть как-нибудь понеряшливей?

— Надеть.

— Ай, блин! — Я махнул на собеседника рукой и примерил выбранный галстук к кушаку. Действительно, оттенок в точности совпадает. — Я так понял, мне предстоит как-то самому к ней подобраться. Типа ей не по масти самой меня приглашать. На этот счёт совет дашь? Или только по грамматике пришёл консультировать?

— Орфоэпии… — Под моим очередным раздражённым взглядом, Ромул тихо усмехнулся. И, пошарив глазами по сложенным на столе книгам Сатоши, присмотрелся к учебнику литературы. — Знаешь такие строки… «Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей»…

Я кивнул:

— И тем её вернее губим средь обольстительных сетей. Ганнибалов Алессандр Сергиевич. «Евгорий Оленин».

То что, что я помнил некоторые строчки из любимого стихотворного романа моей мамы, похоже, искренне удивило опричника:

— Смотри-ка… — Но он достаточно быстро снова вернул на лицо прежнюю расслабленную улыбку. — Но ты абсолютно прав в том, что мало кто в Империи соответствует статусу великой княгини настолько, чтобы она могла сама пригласить его на званый вечер, не ожидая ничьих пересудов. Пожалуй, можно сказать, что ей вообще никто… Как ты сказал? Не по масти? Однако, твой титул вполне позволяет самому сделать первый шаг, как только представится такая возможность. Только не усердствуй особо. Держи в голове совет классика.

— Но я же не какой-нибудь наследный принц… Да и охраны у Алессандры, наверное, не меньше полка будет?

— Об охране я позабочусь. А отвлечённая светская беседа или приглашение на танец — это ещё не сватовство. — Ромул снова пробежался взглядом по книгам. — Надеюсь, за прошедшие дни ты посетил хотя бы одно занятие по хореографии? Сатоши вот, кажется, её ингорирует…

— Я тоже.

Слишком много у меня было забот в эти дни, чтобы ещё всякие ваши мазурки разучивать…

Опричник печально вздохнул:

— Тогда хотя бы постарайся не оттоптать великой княгине все ноги, если дело всё же дойдёт до танцев. Сделай ставку на беседу.

— Кстати о деле. Ты, наконец, готов рассказать, что именно мне нужно с ней сделать? Помимо беседы… — С этими словами я дотянулся до своего стола и вытащил из ящика бордовый значок. — И ещё с этим.

— Всё просто. — Цепкий взгляд тёмных глаз перескочил с учебников на меня. — Тебе нужно будет защитить великую княгиню Алессандру от готовящегося покушения. — Ромул кивнул на значок. — В том числе, с помощью этого.

Вот как… Интересно, а он знает, кто именно должен будет совершить это самое покушение…

Но я задал вопрос, казавшийся мне более закономерным в данной ситуации:

— А почему я-то?

— А кто же ещё? — Тёмные глаза неотрывно следили за моей реакцией. — Ведь «Красная звезда» уже завербовала для этого дела именно тебя…

Я замер, сжимая значок в руке. Интересно, а от тебя эта штука как-то может защитить, чёрный…

Но, заметив мою реакцию, опричник снова расслабленно улыбнулся:

— Я смотрю, ты всё ещё меня недооцениваешь, приятель. Думаешь, я зря ем свой хлеб?

— Думаю, что ты прекрасно знаешь, кто именно меня завербовал.

— Конечно. И знаю, что до того именно он пытался тебя убить.

— Так что ж ты его не…

Опричник слегка поморщился. И перебил меня, покачав головой:

— Это всего лишь исполнитель. Руки. Такие же, как и ты сам. — Тёмные глаза глянули мимо меня куда-то за окно. — А мне нужна голова, которая вами управляет. Заказчик. И к нему мы подобрались уже очень близко…