— Пытается? То есть, всё-таки, это не предрешено?

Ветеран снова кивнул, продолжая неотрывно смотреть на меня:

— Потому что ему мешают такие, как я.

Я припомнил его рапорт в тот момент, когда мы дрались в кампусе:

— Такие как ты… «Посвящённые»?

Боец как-то грустно улыбнулся:

— Название не имеет значения, пацан. В разные времена нам давали разные имена. Приораты. Тамплиеры. Катары. Иллюминаты. Даже, почему-то, масоны… Есть и более древние имена — но на языках, звуки которых трудно воспроизвести с нашей фонетикой… Однако суть всегда была одна.

Ратмир снова подождал моей реакции. И, заметив, что я весь обратился в слух, продолжил:

— Те, кто ставит свои желания выше остального мира, постоянно пытаются возвыситься за чужой счёт. За счёт контакта с хаосом это легче всего. Это и сейчас остаётся легче всего.

— Это… Это ты про аристо?

— Про них, да.

— А ты… То есть, вы…

— А мы ставим существование мироздания выше личных мотивов. — Ветеран пожал плечами. — И пытаемся остановить проникновение хаоса в наш мир. — После этих слов Ратмир снова нахмурился. — Только в этот раз я опоздал. И ты уже пустил его к нам за Завесу…

— Но… Но, судя по пророчеству, это же можно как-то исправить?

— Можно. Для этого тебе нужно найти этого самого «белого зверя». Вот только потом всё равно…

— Э, слюшай! — Хадид внезапно ворвался в наш диалог, прижав трубку микрофоном к груди. — Ты каво там зуэрэм назвал, э⁈

— Успокойся. — Ратмир недовольно поморщился и махнул на зекистанца рукой. — Ты ж не белый…

— И чё, э⁈ — Сверкая гневным взглядом, Бородач подступил ближе.

Раз он снова стал таким смелым, значит, его кунаки скоро будут тут…

— Хадид, брат… — Я торопливо встал между своими напарниками по побегу. — Марад там на связи?

— А? — Зекистанец перевёл на меня гневный взгляд. Который всё-таки быстро смягчился. — А… Ага, ща пазаву, пагады…

Подняв трубку и сказав в неё пару фраз по-зекистански, бородач протянул её мне:

— На суази!

Я взял мобилку:

— Ало, Марад?

— А? Тима-джян? — Из трубки послышался знакомый ломкий голос одного из многочисленных внуков Ашмеда. Насколько я помнил, в отличие от остальных, этот парень пока что пытался зарабатывать на жизнь относительно честным путём.

— Салам, Марад. Ты еду ещё доставляешь?

— Ага… А чё?

— Слушай, Марад, выручай. — Я поймал заинтересованный взгляд Ратмира и улыбнулся. — Мне нужна твоя одежда и мотороллер…

Марад обещал приехать на нужную набережную минут через десять-пятнадцать. Транспорт, конечно, тоже не по погоде. Но автомобильные права молодому зекистанцу были ещё не положены по возрасту. И тот отказывался нарушать закон так же, как его родственники, которые постоянно рассекали по городу без документов — ни на себя, ни на те машины, которыми в данный момент управляли. И все предложения своих дядьёв о том, чтобы сделать ему ксивы с неправильным возрастом, паренёк тоже принципиально отметал.

Если правильно помню, такую принципиальность парень соблюдал из-за обещания, данного матери, после гибели отца в каком-то замесе с полицией. Обещание было о том, что тот не ступит на ту же стезю, что и прочие мужчины его клана. Из-за чего подросток нередко становился предметом их беззлобных шуток. Которые, однако, мгновенно прекращались в присутствии деда. Тот с уважением относился к выбору своего внука и подобное упрямство только поощрял. Даже собирался оплатить Мараду учёбу на каких-то технических курсах, по окончанию которых обещал устроить внука в легальную часть своей мастерской механиком.

Но в своих принципах паренёк шёл до конца. И собирался заработать на учёбу самостоятельно, гоняя по центру города с разными продуктовыми доставками. Сначала на убитых великах, а теперь вот накопил на подержанный и не менее убитый тырчик. Который всё же позволил родственникам довести до ума на дедовском предприятии — в качестве подарка на день рождения.

Хотя я подозревал, что настоящим подарком Мараду тогда был сам мотороллер. Хоть паренёк вроде как и сам купил его у какого-то алкаша за бесценок. Но цена была такая низкая, что наверняка с этим синебалом до того в тайне пообщался заботливый дед. И настоятельно рекомендовал сделать юному трудяге скидку.

Однако даже со скидкой это смешное транспортное средство было весьма дорого пареньку. И тот согласился поделиться им только после того, как трубку снова взял Хадид. И что-то строго проговорил туда по-зекистански.

Для меня же было главным то, что на этом мини-байке сейчас были ещё и официальные наклейки службы доставки, в которой работал Марад. С защитными голограммами и индивидуальным номером курьера. Благодаря им доставщик мог без проблем заезжать на закрытые территории офисных центов и элитных жилых кварталов — охрана давно привыкла к тому, что курьеры постоянно шныряют туда-сюда с теми покупками, за которыми жителям этих кварталов самим ходить не досуг. И, как правило, даже не проверяла документы очередного курьера, просто увидев на транспорте аутентичные голограммы.

За это время я переоделся в помятую, но чистую ликеумную форму. А Ратмир и Хадид бережно отрывали старые доски от прохода в здание — чтобы не создавать лишнего шума.

— В Панисси, гаварыш, ваевал, э? — Во время этого занятия зекистанец кивнул на татуировку ветерана, которая так и выглядывала из-за порванного рукава футболки.

— И не только. — Вцепившись жилистыми пальцами в очередную доску, Рамир плавно расшатывал сидящие в двери гвозди. И не смотрел на собеседника.

Хотя тот продолжал испытующе пялиться на него через хищный прищур:

— У мэнэ дед там умэр… И дыва его брата…

— Бывает… — Ветеран философски пожал плечом. И всё-таки скосил глаза на бородача. — Хочешь об этом поговорить?

— Я хочу поговорить ещё кое о чём. — Просунув между ними руку, я положил её на шаткую доску. — Раз уж у нас с тобой, вроде бы, общий противник…

Теперь взгляд здоровяка съехал на меня. И прищур Хадида тоже.

— Не-не, Хадид, я не про тебя. В школе у меня проблема… Если можно так сказать…

— Ха, Тима-джян! — К хищному прищуру добавилось не менее хищная улыбка. — Да ты ток скажи — подъеду с братухами и разберёмся с таваей праблем! Щито там за чепуха на тэбэ вырубается, э?

— Не-не… — Я снова покачал головой. — Во-первых, тебе щас на дно надо залечь. Во-вторых, там не всё так просто… Но ты послушай, конечно. Может будет какая идея…

— Как хошь, брат! — Зекистанец продолжил деловито расшатывать свой край доски.

— Так вот. — Я повернулся к Ратмиру. — Может быть, судьба и приведёт меня к этому «белому зверю» сама. Но, как ты уже заметил, я не из тех, кто привык на неё надеяться.

— И? — Ветеран тоже вернулся к кропотливой работе.

— И я видел, как твой… Э-э-э… Бывший сослуживец уничтожил одну из таких тварей.

Ратмир снова покосился на меня:

— Майор?

— Ага.

— Поэтому он в госпитале, значит…

— Ага… Так вот… Я не совсем точно понял, что именно он сделал. Но, вроде бы, взорвал внутри неё свой аккумулятор. Такой… Типа как у тебя.

— У меня не аккумулятор. — Угрюмо отозвался ветеран.

— Но это же от него работают твои импланты?

Хадид снова уставился на здоровяка — теперь с неподдельным интересом. Но когда тот угрюмо зыркнул в ответ, быстро отвёл взгляд обратно на доску.

Ратмир перевёл взгляд на меня:

— Ты к чему клонишь? Ключ я тебе не…

— Спокуха, сам найду. — Я махнул на него рукой. — Но я не хочу навредить тому парню, в которого эти твари вселились.

— А придётся… — Проворчал ветеран и отвернулся. — Иначе будет только хуже. Хаос освоится быстрее, чем ты думаешь. Это нашему сознанию невозможно представить четырёхмерное бытие. А для него переход в трёхмерный мир — это как для тебя попасть на двухмерную плоскость. Непривычно, не видно ничего, кроме низа и верха… Но со временем можно привыкнуть. И тогда он начнёт забирать своё.