— Хм… и тебе не жалко будет? Собирала ведь.

Акаси лишь равнодушно пожала плечами:

— Да нет. Но если тебе всё равно, лучше вон в том шкафу возьми, там с некрасивыми этикетками свалено.

Содержимое шкафа с «некрасивыми этикетками» даже на мой дилетантский взгляд по цене переплёвывало то, что на витрине. Раза этак в три.

Хмыкнув, я выбрал первую попавшуюся бутылку, прихватил из вскрытой упаковки пластиковый стаканчик и, устроившись за столиком, с трудом удержался, чтобы не захохотать. Истерично.

Сюрреализм полнейший. Придорожное кафе, пожелтевший пластиковый стол, такие же стулья, и… одноразовый стаканчик, в котором плещется виски, произведенное ровно сто тридцать лет назад, если верить надписи на этикетке. Н-да. А если вспомнить, что кафе прилеплено к скале посреди океана, под которой скрывается совершеннейшая на Земле база, и хозяйка этого кафе — разумный корабль, одна из тех, что выпнули людей с океана, заперев на суше… Блин, надо выпить.

Залпом, словно самогон, опрокинув в рот бесценный напиток, я помотал головой (отвык уже от спиртного, оказывается), просипев:

— Знаешь, а так даже круче.

— В смысле? — непонимающе заморгала расположившаяся напротив Акаси.

— Ну, вот такой контраст, — махнул я в сторону полок. — Попадет к тебе сюда какой-нибудь нувориш, увидит эти декорации, начнёт презрительно губки кривить… а тут оп-па, витрина, на содержимое которой даже ему полжизни воровать. Разрыв шаблона гарантирован.

— Да как же он сюда попадёт? — вскинула брови ремонтница.

— А в море выловишь, — хмыкнул я, наливая себе ещё на пару пальцев. — Случайно.

Спиртное мягкой волной прокатилось по организму, дало в голову…

— Так зачем ты мне «Майю» показала? И при чём тут Такао?

— Ну вот, а говорил, что этанол для тебя лекарство, — фыркнула Акаси саркастически.

— Извини, никак не улавливаю связи.

Ремонтница тяжело вздохнула:

— Ты же сам видел в боксе.

— Да что я видел-то?! «Майя», тяжелый крейсер класса… — и тут до меня дошло.

— Твою ж мать! — выдохнул я, снова хватаясь за бутылку, как утопающий за соломинку.

— Тяжелый крейсер класса «Такао», — хмыкнув, закончила Акаси.

— Черт!

— Теперь понимаешь?

Я, в растерянности потерев лоб, кивнул:

— Такао… У Конго просто рука не поднялась добить сестру Майи, но что теперь с ней делать, она не знает.

— Я этого не говорила, — метнула на меня быстрый взгляд ремонтница.

— Да понял, понял.

— Класс «Такао» вообще особая серия, — продолжила Акаси чуть отстранённо. — Они сразу формировались, как лидеры флагманских эскадр.

— В смысле, как адъютанты?

— Дурацкое определение. Хотя… где-то близкое.

— В чём особая, кстати? Быстрее соображают?

— Нет, быстрее учатся, быстрее адаптируются к незнакомой обстановке, принимают нестандартные решения…

— Это точно. Наша синеволосая — сплошной нестандарт.

— Вот-вот, — поморщилась Акаси. — Слоняется тут, на нервы действует. Мне от одного взгляда на неё в перезагрузку уйти хочется.

— Но я-то что могу сделать? — удивился я.

— Ты же человек! — раздраженная моей недогадливостью, воскликнула Акаси. — Значит, разбираешься во всех этих эмоциях, чувствах… Придумай что-нибудь.

Я молча сгрёб бутылку и, проигнорировав стакан, приложился прямо к горлышку.

Зашибись, блин! Туманицы, «Демоны океана», бездушный интеллект, чудовищные машины… а чуть копнёшь — натуральная «Санта-Барбара».

Проснувшись поутру, я сначала даже не понял, где нахожусь. Нет, состояние было вполне нормальным, даже голова не болела (всё же элитный алкоголь, а не сивуха с ацетоном), но вот «спальня» выглядела весьма пугающе — этакий купол, где вместо стен были висящие прямо в воздухе метровые иглы, направленные остриями чётко на расположенную по центру кушетку.

Невольно передёрнув плечами — мало приятного чувствовать себя бабочкой, в которую целятся сотней булавок — я торопливо себя ощупал, убедившись, что цел, здоров и даже одет. Немного полегчало. Но, повертев головой, обнаружил, что в этом безумном сооружении выход отсутствует, как таковой, и резко поплохело.

— Акаси?

В ответ тишина.

Соскочив с кушетки, я обежал помещение по периметру, убедился, что иглы прочные и довольно острые, а расстояние между ними такое, что даже боком не протиснешься, и слегка запаниковал.

— Акаси!!!

— Ну вот чего кричишь? — недовольно проворчал из пустоты голос ремонтницы.

— Это я ещё не кричу, — облегченно выдохнул я. — Может, объяснишь, где я? И как отсюда выбраться?

— Где, где… Сам же вчера попросил «место потише».

— Но не камеру пыток же!

В итоге пятиминутного препирательства картина вчерашнего начала вырисовываться. Бутылку виски я таки добил, но затем банально выпал в осадок. Есть у моего организма такая особенность — если перепью, в сон клонит неимоверно. Вот коварная ремонтница и воспользовалась подвернувшейся возможностью запихнуть меня в универсальный анализатор.

— Теперь-то может выпустишь отсюда?

— Спокойно, ещё четыре минуты.

— Чего?!

— Ну, когда ещё такая возможность выдастся — провести комплексное исследование человеческого организма, как в состоянии покоя, так и лёгкого стресса.

— Лёгкого?! — Я аж задохнулся, не находя слов. То есть, пока я тут в панике бегал вокруг кушетки, она тесты проводила?!

***

Бегавший внутри диагностического модуля человек внезапно остановился, глубоко вдохнул, выдохнул… и негромко, но отчётливо произнёс:

— Акаси, я тебя отшлёпаю.

— Ладно, ладно, сейчас разблокирую, — проворчала она, торопливо снимая режим изоляции.

Не то, чтобы столь смехотворная угроза её напугала, но… вон, Хьюга не восприняла его всерьёз, и где теперь эта Хьюга? А «четырёхсотые», что от него избавиться попытались? Да и глупо портить с человеком отношения — мало того, что уникальный источник информации, так ведь ещё и рейтинг ремонтной службы с его появлением взлетел до небес. За последние тридцать дней поступило больше запросов, чем за предыдущие шесть лет!

К тому же, данных получено немало, а обработан лишь первичный массив. Надо бы хоть с тем, что уже есть, разобраться. Кстати, о результатах…

***

Выскочив из распахнувшейся клетки (иглы бесшумно разъехались в стороны, словно на невидимых рычагах), я едва не налетел на поджидавшего прямо у входа инженерного паука, который тут же протянул мне пластиковый стакан с водой.

— Это чего? — тормознул я, настороженно разглядывая прозрачную жидкость.

— Минералка, — пояснил голос Акаси, а паук принялся настойчиво тыкать в меня стаканом. — Тебе сейчас необходима жидкость, чтобы восстановить водный баланс организма.

— Точно минералка? — Пить хотелось жутко, но в коварстве ремонтницы я уже убедился на собственном опыте.

— Да точно, точно!

Всё ещё пребывая в сомнении, я взял стакан, сделал крохотный глоток, покатал жидкость по языку… Хм, на вкус действительно минералка, причём, великолепная — лёгкая, чуть солоноватая, отлично утоляющая жажду.

— Ну как? — с нескрываемым любопытством поинтересовалась Акаси, стоило мне допить стакан.

Блин, всё же попался!

Понюхав опустевшую ёмкость, но так ничего и не обнаружив, я обречённо вздохнул:

— Ладно, признавайся, что там кроме воды было?

— Какой же ты мнительный! — осуждающе пробурчала ремонтница. — Вода это, вода. Специально для тебя сделала.

— В каком смысле «специально»?

— Состав подбирала по результатам исследований.

— Н-да?

— Да! С точностью до пятого знака, между прочим!

Я прислушался к собственному организму, подумал…

— Ладно, давай уж ещё стаканчик, пострадаю на благо науки.

— Ой, ой, страдалец нашёлся, — зафыркала ремонтница, но воды всё же налила.

Допив второй стакан, я вернул пустую посуду боту и двинулся по коридору в сторону доков, под непрекращающееся ворчание. Причём то, что аватара у Акаси находилась где-то в недрах базы, ничуть не мешало ремонтнице выносить мне мозг, проявляя при этом весь спектр эмоций. Она просто использовала инженерного бота.