Переборов себя – не хватало ещё у приматов алгоритмы перенимать – Конго оглянулась, машинально сканируя местность. Пустынная улица, обшарпанные покосившиеся дома, перемежающиеся с развалинами, потрескавшееся дорожное покрытие, местами заросшее травой и зияющее провалами… Словно после массированного артобстрела.

Она даже заглянула в тактическую сеть, чтобы убедиться, что боевых действий тут не велось, и, не удержавшись, полюбопытствовала:

— Они тоже не боятся?

Человек непонимающе завертел головой…

— Кто?

— Другие люди. Как они здесь живут?

— А здесь не живут, — пожал человек плечами.

И в ответ на недоуменный взгляд — на втором этаже дома, мимо которого они проходили, в этот момент показались две женщины, принявшись развешивать мокрое бельё — добавил:

— Здесь выживают. Те, кто мог, давно уехали, а тем, кто остался, просто деваться некуда.

— Почему?

— А кому они нужны? Там, — человек махнул рукой вглубь острова, — своих ртов хватает.

— И они всегда так… выживали?

— Нет, конечно. Раньше они с моря кормились — кто в порту работал, кто рыбу ловил, кто на торговом флоте. А теперь, вот, каждый выживает, как может.

Конго непроизвольно нахмурилась. Она никогда не задумывалась о том, как блокада отражается на людях, но сейчас, увидев последствия, слегка растерялась. С одной стороны, какое ей дело до того, что местное население осталось без средств к существованию, а с другой, перед её флотом же не стояло задачи по его уничтожению. И получается, что она, как флагман, нарушает установки Адмиралтейского кода!

Конго на секунду даже выпала из реальности, бросив все ресурсы ядра на расчет алгоритмов выполнения задачи по блокаде островов… но, прогнав все возможные варианты, успокоилась.

Вымирание людей в прибрежных районах нужно рассматривать, как сопутствующий урон. Которого при выполнении боевых задач, конечно, следует избегать, но лишь в меру возможностей. Так что всё в рамках базовых директив, нарушений с её стороны нет.

— Ты долго? — поинтересовалась она, когда человек, переговорив о чем-то с сидящей под дырявым навесом женщиной, отдал несколько своих бумажек, получив взамен небольшой сверток.

Вся эта прогулка ей уже порядком надоела. Пыльные, грязные улицы, неприятный запах и пялящиеся люди. Пусть последних было немного, но тем не менее.

— Ещё в одно место зайдем, и я в твоём распоряжении, — кивнул человек, пряча сверток в огромную сумку, которой успел обзавестись по дороге.

Ещё одно место оказалось небольшой лавкой, где их встретил старик, с которым у её спутника немедленно завязался разговор. Конго же от нечего делать принялась рассматривать заставленные всяким хламом полки, пока её внимание не привлек находящийся на одной из них непонятный механизм.

Подойдя ближе, она с любопытством просканировала состоящее из множества деталей устройство, и сильно удивилась, опознав в нем прибор для измерения времени. Механический! То есть не на квантовом эффекте, а на потенциальной энергии деформированного металла! Фантастика! Но зачем было создавать подобное убожество, если погрешность вычислений всё равно будет не меньше трех, а то и четырех секунд в год, когда самый примитивный счетчик на атоме цезия в миллион раз точнее? Непонятно.

Невольно увлекшись, она принялась рассчитывать систему взаимодействия маятников, пружин и противовесов, поражаясь сложности этого бессмысленного устройства.

— Это хронометр, госпожа, — прокряхтел заметивший её интерес старик. — Только он давно не работает, а починить… — человек вздохнул, — нет уже таких мастеров.

Конго, чуть покосившись на него, вернулась к сканированию.

То есть, это ещё и работало?! Совсем интересно. Схема с таким количеством критических точек…

Через шесть секунд она нашла возможную причину отказа. Согласно построенной модели, вот этот рычажок должен был доставать до шестерни, но он сточился и теперь просто проскальзывает. А вон та пружина потеряла упругость из-за старения металла.

Но вообще, схема забавная, хотя смысл создания подобного устройства всё равно непонятен. Может, это образец человеческого искусства?

— Всё, Конго, идем, — её человек вскинул сумку на плечо и поклонился старику. — Всего вам доброго, дядюшка Хо.

***

Проводив гостей до порога, старый Хасимото, запер дверь и, потирая разболевшуюся к вечеру поясницу, вернулся в лавку.

Странная пара, очень странная. Ладно Виктаар, к нему уже тут привыкли, но пришедшая с ним гайдзинка… держалась, словно госпожа какая. А одежда, глаза… всё время казалось, что они у неё красным отливают. Линзы, наверное. Ох уж эти девицы нынешние, — то всякую гадость в глаза вставляют, то волосы непонятно во что красят, то вырядятся как актрисы какие. Беспутные, одно слово.

Осуждающе покачав головой, он щелкнул выключателем и двинулся было в сторону жилой комнаты, но на полдороге замер, насторожившись. В комнате явно что-то изменилось, нарушив привычную тишину.

Тут глаза старика удивленно расширились, а губы сами собой забормотали молитву Аматэрасу-Омиками.

Хронометр, который больше пятидесяти лет бессмысленно пылился на полке, сейчас мерно тикал, отсчитывая секунды.

Выслушав последнего докладчика Ичиро Сакаи беззвучно вздохнул и, помассировав переносицу, негромко прочистил горло, привлекая внимание.

Все переговоры мгновенно стихли и присутствующие в зале люди как один повернулись в сторону личного представителя премьер-министра Осокабе.

— Господа… — Ичиро переплёл пальцы в замок, обводя взглядом собравшихся. — Господа, я вас внимательно выслушал, и теперь давайте попробую обобщить. У нас на острове из ниоткуда появляется иностранец, больше недели живет в трущобах, зарабатывая себе на жизнь ловлей рыбы, затем на него нападают какие-то рэкетиры из уличной банды, которых убивает внезапно появившаяся проекция линейного корабля Тумана, затем…

— Линейного крейсера, господин советник, — перебил глава Департамента полиции. — По данным Береговой охраны это был линейный крейсер класса «Конго».

Запнувшись на полуслове, Ичиро пронзил полицейского ледяным взглядом, издевательски протянув:

— Ну разумеется, это полностью меняет дело!

— П-прошу простить меня, господин, — покрасневший полицмен вскочил и торопливо поклонился, признавая свою вину.

Ичиро недовольно махнул рукой, продолжив:

— Итак, проекция убивает рэкетиров, затем сопровождает человека по трущобам, после чего они вместе покидают остров на корабле Тумана.

Сделав паузу, он ещё раз обвёл взглядом руководителей служб и департаментов, ненадолго задерживаясь на каждом...

— Господа, кто-нибудь из вас может объяснить, что всё это значит?

Ответом ему было абсолютное молчание.

Ну вот, вернулись к тому, с чего начали. Снова палуба под ногами, открытое море на горизонте и прекрасная девушка рядом.

Такая р-романтика, что аж зубы барабанную дробь выбивают. Свежий воздух, он, блин, такой свежий.

Поёжившись, я попытался посильнее запахнуться в джинсовку.

— К-конго, а можно твой купол? Х-холодно.

Стоявшая рядом туманница покосилась на меня с какой-то даже обреченностью, словно только и ждала подобного вопроса, затем, махнула рукой в сторону центральной надстройки:

— У меня есть внутреннее помещение. Там поддерживается приемлемая температура.

Задрав голову, я проследил за её жестом, нашел взглядом примерно на уровне шестого этажа боевую рубку и чуть подзавис. Поскольку ведущих к ней лестниц не наблюдалось. Может, внутри надстройки есть? Но где тогда дверь внутрь?

— Э-ээ… а как туда попасть?

Туманница так же посмотрела вверх, непонимающе нахмурившись. Мол, какие проблемы? Тут метров пятнадцать высоты, не больше.

Понятно. Лестниц нет, предполагается, что своим ходом.

— Конго, мировой рекорд по прыжкам в высоту — два с половиной метра, — тяжело вздохнул я. — А до твоей рубки даже Бубка с шестом не допрыгнет.