А фрейлине повезло. Просто повезло.

— Следствию все ясно! — отрывисто сказал князь. — Подтвердите им штраф за пожар и закрывайте дело.

И князь не прощаясь покинул службу. Дрянь столичная, глазом не моргнула, когда получила несправедливый штраф, а он так надеялся на отмщение! Ну ничего, ей здесь жить. А власть здесь — за Меньшиковыми. Он ей все возможности обогатиться обрежет, пусть помучается в нищете! Специального человечка на это дело поставит, чтоб пресекал! Пусть в бараках поживет, с картошки на хлеб перебивается! А старшего князя Меньшикова ждет ресторан «Меньшиковъ», что-то устал за сегодня, надо отдохнуть.

Збарские ушли следом за князем. Расписались в получении штрафа, а больше ничего от них следователю не требовалось. Дело закрыто, гора с плеч.

Сестрички переглянулись, помялись, но не выдержали соблазна, оседлали свой скутер и нагло усвистали прямо с парковки Следственного комитета, даже шлемов не надели. Дежурный только палкой вслед укоризненно помахал. «Альфа» — штука притягательная, статусная для молодежи, совсем не то, что пешком шкандыбать!

А у меня техники нет, мал еще, поэтому бреду домой вместе с так называемой мамой пешком. А у мамы техники нет, потому что все деньги на драгоценности просадила. Фрейлина.

— Архив точно был? — нарушаю молчание.

— Для следователя — был.

Врет или нет? Вранье для женщин вообще-то естественно. Принюхиваюсь. Ну надо же, не врет. В следственном отделе одно удовольствие было наблюдать, как князь ломился вперед с магией наперевес и как потом позорно выплывал обратно. Но зачем магия, когда можно просто понюхать? Это и не магия вовсе, а… ну такие вот природные способности.

— И он хранился под моей кроватью?

— В ошейнике нашего лабрадора.

Вспоминаю, как женщина бросилась спасать старого Брыля. Да, это возможно. Микрочип в ошейнике. Или еще какая-нибудь электронная хранилка. Вот дела! Все детство провел рядом с жуткими дворцовыми тайнами! Младоимператорский семейный архив! Там наверняка много неприглядного хранилось! Измены, предательства и клятвопреступления, тайные союзы, секретные договоры, имущественные права… Хранить такое — подписать себе смертный приговор.

— Вера, ты дура?

— Дура, — печально соглашается женщина. — В юности все дуры.

— Но теперь это в прошлом? — строго уточняю я. — Больше ничего не выплывет? Со штурмовой винтовкой в руках?

— Не знаю. Из прошлого еще остался ты. Жанна с Хеленой. Да я.

Недовольно дергаю ушами. Спохватываюсь и тайком слежу за Верой, заметила или нет. Вроде бы дергать ушами — не совсем человеческое свойство? Уф, не заметила, погружена в собственные мысли.

Но вообще женщина права. Архив сгорел, но из прошлого остались они сами. И я. А прошлое фрейлины — оно такое… взрывоопасное. Ну, значит, с этим жить.

Со свистом примчался обратно скутер, лихо развернулся. А быстро сестрички освоились за рулем! Хотя что значит «быстро»? Они благородные, искусство вождения у них в крови.

— Там на перекрестке мотобэшники! — жалуется Жанна. — Мы с вами пойдем. «Альфу» потом заберем.

— А дворами никак?

Сестры сердито переглянулись и снова усвистали. Понятно, умение водить технику в крови, а ума не хватает.

— Думаю, гостей из прошлого больше не будет, — подает голос Вера. — Архив — главное, без него большинство имущественных притязаний ничтожны.

Я хренею. Так у них имелись имущественные притязания? А что ж тогда жили в нищете? Ладно Рой, пропащий алкоголик, но кроме него еще сестрички имеются! Бедные девчонки из-за дешевой «Альфы» чуть не писают от счастья!

— Как думаешь жить дальше? — спрашивает Вера.

Ого. За мной уже признается способность думать. Прогресс, прогресс.

— Как все. Закончу школу. Потом… в целом образ жизни благородных меня устраивает.

— Ты не благородный, — усмехается женщина. — Ты полукровка. По-молодежному — буратина, огрызок, недоделка, еще как-то. Полукровок в академию не берут. А без академии не станешь магом. Магии невозможно научиться самому, если ты не знал. Без магии найдешь работу только для простолюдинов, а там зарплаты… как у меня сейчас. На еду не всегда хватает. Понятно?

Мне понятно. Но не все.

— Девчонки тоже в пролете?

— Они родились до брака. И… без обид, да? Они другие.

Пожимаю плечами. Чего обижаться? Прекрасно знаю, что имею внешность дегенерата, недавно в зеркало смотрелся. Собственно, тело таковым и является. Пока что.

— А ты на что рассчитывала, когда уехала в провинцию?

— На супруга.

— На игромана и запойного⁈ — не понимаю я.

— Никол Збарский — офицер и герой! И если б не его болезнь…

Голос женщины дрогнул и пресекся.

— Понятно, болезнь, — примирительно говорю я. — А потом? Девять лет прошло.

— Потом мы выживали.

Я не спрашиваю, на что она надеется сейчас. Ни на что она не надеется, просто выживает изо всех сил, тянется ради дочек. Да хранит глубоко в душе веру в чудо.

Ну, я на чудо не похожу. В моих планах вообще нет места этой семье. Несчастные женщины… но мало ли несчастных на свете? Один год. Мне нужно с ними прожить один год, после чего тело Роя Збарского отправится в самостоятельное плавание по волнам жизни. И три гири на шее в этом плавании не предусматриваются.

-=-=-

Ночь. Я не сплю. И не потому, что не хочу. Организм алкоголика потихоньку меняется, тратит энергию, и больше всего мне сейчас хочется кушать и спать. Но в моей неожиданной семье появилась новая традиция — ночной жор. Сестренки лопают как не в себя. Ужина им не хватает, заявляются ночью тоже. А на кухне — я. Живу. Ну и Вера, куда она от детей? Так что я лежу на кушетке и лениво слушаю разговоры женщин. Вера грызет дочек за то, что они переводят дорогую еду, когда денег… с деньгами непонятно, есть они или нет. Свою долю она истратила на выкуп драгоценностей, а что у меня в карманах, я не говорю. Дочки, естественно, пропускают ее упреки мимо ушей. Они голодные.

Я-то понимаю, что происходит. Мне для этого даже думать не надо, достаточно понюхать. Взрывы, пожары, скутер, допросы… столько всего за один раз простолюдина загонит в панику, а благородного — в инициацию, после чего он начинает лопать в разы больше. Ну, так считают в кланах. А в нашем тайном семействе не считают, а точно знают, что магия у одаренных активна с рождения, незачем ее инициировать. Или даже раньше, чем с рождения. Иначе откуда бы взяться изначальным преимуществам благородных? Цепкая память, здоровье, сила, реакция — откуда? От магии, больше неоткуда. Хотя клановые говорят — кровь. В смысле, происхождение. А что это, если не магия?

Опасности вокруг сестричек, вот растущие организмы и набирают энергию для магической обороны, чего непонятного? Когда простолюдины боятся, так сказать, до усрачки, они есть не могут, чтоб быстрее бежалось, а у магически одаренных наоборот. Потому что они хозяева мира.

Вообще тупые они какие-то, клановые. Триста лет с магией, и ничего о ней не знают. Они ее за болезнь принимают, что ли? Что значит — «инициация»? Типа, есть латентный период после заражения, а потом как выскочит? А заражение, естественно, происходит через секс⁈ Странные они. И тупые. Убить бы их.

Зуденье женщины мне порядком надоедает.

— Вера, отстань от дочек. И включи мозги. Почему в них столько вмещается и не тошнит? Если это не беременность?

Близняшки подскакивают от возмущения. Какая беременность⁈ Да они ни разу, ни с кем! Вера прячет глаза.

— Да, это инициация, — неохотно признает она. — Но в нашем положении нужно сдерживаться. Мы не настолько богаты, чтобы ужинать северными копченостями! Муксун! Еще бы мамонтятину потребовали! Почему не селедка?

— Пусть едят. От количества еды зависит уровень магических сил. От количества хорошей еды, не от картошки.

Фрейлина смотрит недоверчиво, им такое не говорили. Им вообще ничего не говорили. Делай так, вот и все обучение. А подумать? Магия — это манипуляции с энергией, а ее откуда-то надо брать! Извиняюсь, но человеческое тело — не автомобильный аккумулятор, к сети не подключишься, энергия в человека поступает единственно возможным способом — в виде еды! Не, в селедке тоже калорий хватает, но попробуй ее много съесть. Вот дорогая еда почему-то легко потребляется килограммами. Муксун так вообще уходит влет.