Рюмин поджал губы и усиленно думал.

— У вас времени ровно до момента, когда я выйду вон из той двери, — я показал на выход, не желая больше сюсюкаться с этим гордецом. И так времени в обрез со всеми свалившимися заботами, так ещё и капризный щёголь мозги делает.

Я отодвинул стул и обычным своим шагом дошёл до двери. Когда взялся за ручку, раздалась отрывистая фраза.

— Я согласен.

— Быстро и по существу, — попросил я его и убрал руку, повернувшись к стрелку.

— Я спал с Еленой.

— Вот как, — поднял я бровь.

— Это не то… — запнулся Захар и заиграл желваками. — Я ей не родной брат, настоящий Захар умер ещё младенцем, и тогда Рюмины купили меня у многодетной крестьянки. В общем, я дворянин не по крови. У вас теперь два повода уничтожить меня. Надеюсь, этого достаточно? — блеснув в гневе глазами, сказал он.

«Его манера держаться, прямая осанка и тонкие черты лица — никогда бы не заподозрил подлога», — сказал я себе, — «но как же он жаждет попасть в этот императорский эскадрон, даже репутацией рискнул».

— Да, ты принят, считай это лучшим решением в своей жизни. Я теперь твой командир, и ты беспрекословно слушаешься меня. Даже если приказы покажутся нелогичными или идут вразрез твоим убеждениям. Мы поняли друг друга?

— Да, как в армии, я справлюсь, — кивнул он.

— Будешь стараться, возьмёшь свои девяносто девять процентилей за год-полтора.

— Так быстро? А как же Бреши? Надо сначала ещё выбить гравитацию…

— Не надо, у нас уже всё есть, — перебил я его. — Для начала свяжись с Антоном Соловьёвым, он тебя ознакомит с деталями. Будешь тренироваться и жить теперь с нами.

— Хорошо, спасибо.

Я покинул дом Рюминых и первым делом до обеда забежал к артефактору Олегу Веремею, велев ему подыскать трёх подающих надежды подмастерьев для Елисея.

— Только таких, чтобы он их не забраковал.

— Будете расширяться? — ощупывая себя за ухо, спросил ремесленник.

— Да, я хочу перевезти всё оборудование в наше поместье. Сделаем одну большую мастерскую с четырьмя столами, общим хранилищем и инструментами, — освободившиеся помещения я хотел пустить на склады.

Была одна интересная идея с формированием комплектов для ликвидаторов: всякие одеяла, палатки, фляги, ремешки, подсумки и прочие товары для моей торговой лавки в Павловской крепости.

Скупать всё необходимое можно здесь и в близлежащих городах по дешёвке, потом формировать в один лот и, как накопится достаточное количество, перевозить в Вологодскую губернию. За ассортиментом товаров там уже Феликс будет следить и координировать. Моя задача — выделить мощности.

— Вон оно как, — почесал затылок и вздохнул старый мастер.

— Можем поставить и пятый стол, — намекнул я.

— Кхм, — прочистил горло Олег, явно не желающий покидать насиженное место. — Тут уж, барин, хоть уволь — не могу. Своя рубашка она всяко ближе к телу. Не могу я всё бросить. Вам, то бишь, готов служить и всё, как договаривались, только без переездов этих, старый я.

— Ну, тогда в гости заглядывай, я тут ещё три недели пробуду. Можешь пожить у нас, лишние руки не помешают.

— А вот за это спасибо, Артём Борисович, обязательно зайду, непременно зайду, — пожав мне крепко руку, ответил он.

— Тебе спасибо за мастеров.

Олег достал мне не три, как просил, а целых пять артефакторов без собственных мастерских. Отец уже с ними переговорил и отправил по своим городам, чтобы они нашли там подходящие для покупки помещения или целиком готовые зачаровальные дома с оборудованием.

— Артём! — окликнули меня на улице перед тем, как я хотел уже нанять извозчика.

— Володя, привет, — это оказался Скаржинский, высунувшийся из своей кареты. — Я как раз к вам, садись, подвезу.

От предложения я отказываться не стал, потому вскоре мы уже вырвались за город и по просёлочной дороге добирались до имения Барятинских.

— Везу бумаги твоему отцу на подпись, — кивнул он, выглядел аристократ довольней, чем обычно и тут я вспомнил о его просьбе.

— По поводу нашего разговора, кстати, — напомнил я ему. — Извини, но я не торгую сестрой, так что наши договорённости остаются в силе: пятьдесят на пятьдесят.

Какая бы ни была Анна оторва, она всё же родной мне человек. Продавать женщин в брак за какие-то преференции не было чем-то диким и в моём прошлом мире, но я не хотел марать руки. Да и кто я такой, чтобы распоряжаться её жизнью? Для этого у неё есть отец и мать. А я так, младший братишка.

— Понимаю, — с полуулыбкой посмотрел на меня Скаржинский. — Я особо и не надеялся, так — забросил удочку.

— Помирился, что ли? — догадался я, ибо тот не мог сдержать эмоций.

— Есть немного.

— Поздравляю, — искренне порадовался я за него.

— А ты что же? — намекнул он на конфликт с Софи, о котором узнал от Рюминой.

— Вроде тоже, — я неопределённо помахал ладонью.

— Вот-вот, теперь ты понимаешь меня?

Вскоре мы сменили тему, и остаток поездки обсуждали дела. Владимир попросил меня заглянуть в «Прайд», там один богатый промышленник намекал, что ищет оптового поставщика артефактов.

Скаржинский объяснил, что этот джентльмен специализируется на редких стихиях и сбывает свои товары в Персии и Бухаре. А это заявочка на высшую лигу — получить лицензию на международную торговлю артефактами весьма сложно.

— Хорошо, я загляну, — заверил я Владимира, и мы разошлись у входа в дом.

Он отправился внутрь, а я в обход к своей мастерской. Работа там уже вовсю кипела. Ворота в наше поместье, можно сказать, и не закрывались: сюда одна за другой приезжали телеги со стройматериалами и рабочими.

Их кое-как распихали по избам в крестьянской деревне, а магов земли, специализировавшихся на строительстве, расселили по комнатам в нашем доме. Отец хотел ускорить процесс и не отрывать гридней от тренировок.

— День добрый, — сказал я, входя в натопленное помещение и снимая пальто.

— Артём Борисович, голубчик, — подошёл ко мне Елисей и схватил за руку. — Век не забуду, уважили старика, отомстили иродам… — он хотел было плюхнуться на колени, но я его придержал.

— Погоди ты поклоны бить, — строго сказал я старику. — Пронские многим зла сделали. Отплатишь работой своей и усердием. В ногах правды нет, давай присядем, разговор к тебе есть.

Я довёл низкорослого мастера до стула и тот на ватных ногах присел, смахнул накатившую слезу, шмыгнул носом и справился с нахлынувшими эмоциями.

О поражении Пронских знали уже во всём Громовце. Только и слухов ходило о том, какую контрибуцию заплатили бывшие «владельцы» города. Елисей же получил отмщение за отравленную семью. Чувство торжества справедливости подарило ему уйму энергии. На ней-то я и хотел отправить старика в полёт к предстоящим изменениям.

— Вот что имею тебе сказать, — начал я, усаживаясь рядом на стуле, кроме нас внутри никого не было. — Брешь, что была закрыта возле родительского дома, достаёт досюда своим местом силы, смекаешь?

— Да, барин.

— У тебя талант к разным стихиям, но я думаю, пора тебе выбрать что-то одно, хватит скакать туда-сюда. Настоящее мастерство не терпит суеты.

Старик нахмурил густые брови и принялся разглядывать свои заскорузлые пальцы.

— У тебя уже есть тридцать процентилей ветра — работай теперь только с ним. Потом сходишь в церковь, пройдёшь обряд забвения сначала на один атрибут, а как не останется места и другой удалишь.

Старику жалко было расставаться со своими умениями. Ведь он в первую очередь прославился как многостихийник, а тут ему говорят переучиваться.

— Получишь в распоряжение трёх подмастерьев, — продолжил я. — Вот их и натаскаешь перед удалением, понял?

Елисей быстро поднял на меня взгляд, и в нём читалась благодарность. Так я давал ему шанс передать свои знания дальше, не потерять бесценный опыт впустую.

— Их тебе Веремей отберёт — и чтоб всех принял, без вот этого вот всего, — вспомнил я непокладистый характер мастера, до меня ни один ученик у него не приживался.