Ему не нужно было об этом напоминать. Он привык делать это, когда стрелял из лука. Когда он делал выстрел, то призывал цель. Вот что хотели сообщить ему врата. Каким бы странным это ни казалось, он ощущал, что врата, вкусившие его крови, читали его разум и использовали его знания, чтобы вести его. Создавалось ощущение, что они стали единым разумом с едиными намерениями.

Ричард посмотрел на Вику.

— Еще раз во тьму! — перекричал он рев.

Продолжая обхватывать рукой камень и твердо держа в уме цель, он вытянул правую руку и погрузил серебряный кинжал в углубление на камне.

Ревущий свет внутри золотого кольца начал вспыхивать яркими точками, расположенными так тесно, что казалось, будто сам воздух раскалился добела. Искорки издавали треск, который пришел на смену реву и был почти таким же громким.

Одной рукой Ричард изо всех сил держался за камень, а другой стискивал ладонь Вики. Он не смел ослаблять хватку на ее руке. Возможно, он делал ей больно, но она сжимала его руку ничуть не слабее. Он закрыл глаза, пытаясь очистить разум от переживаний, ставивших под сомнение все его действия. Никто не учил его этим процессам, он узнал о них от самих врат посредством контрольной сети. Врата показали, что нужно делать на каждом этапе.

Зедд учил, что во многие опасные магические предметы встраивают защиту, которая помешает неправильному человеку их использовать. Ричард беспокоился, что врата, показав принцип своей работы и перенастройки, могли активировать одну из защитных ловушек, чтобы не только помешать ему, но и убить. Часто встроенная защита была смертельной.

Он мысленно пробежался по всем своим действиям, пытаясь убедиться, что ничего не упустил. Он знал, что тщательно проанализировал и обезвредил все защитные последовательности, которые нашел во внутренней перспективе контрольной сети. Он старался вычислить, не пропустил ли чего-то важного, но сейчас было уже слишком поздно исправлять ошибки. Ричард знал, что должен сосредоточиться, поэтому отбросил все беспокойства и призвал цель.

Он старательно не пускал в разум другие мысли, кроме как о цели, но на краю сознания кружился надоедливый поток мелочей, взывавших к нему и пытавшихся отвлечь внимание. Он удвоил усилия, чтобы очистить разум.

Как и при стрельбе из лука, он мысленно увидел цель, сосредоточился на ней и притянул к себе.

Ничто не пыталось оторвать его от камня или от Вики, но он не ослаблял хватку. Он снова напомнил себе о самом важном, вытолкнув из головы мысли о камне и Вике.

Он на миг приоткрыл глаза. Было трудно что-то разглядеть в мерцающих точках света, но он заметил, что каменные шпили стремительно становились все более волнистыми. Возможно, у него просто слезились глаза, поэтому Ричард моргнул и снова воззвал к цели.

Он достиг предела своих возможностей. Он больше не мог тратить ментальные силы на переживания. Теперь он просто сфокусировался на призыве цели. Только это имело значение. Только это.

Вдруг раздался гром: низкий, раскатистый и мощный. Даже с закрытыми глазами он уловил вспышку света.

Следующее, что он смог осознать, была тьма за пределами тьмы. Все звуки разом исчезли. От абсолютной тишины до боли звенело в ушах, а потом даже это ощущение ушло.

Ричард ничего не чувствовал, его поглотило полное отсутствие образов, звуков и ощущений. Он не мог различить верх и низ. Он не чувствовал, держится ли еще за руку Вики и за камень. Он отчаянно надеялся, что все еще держится, ведь если нет, то все напрасно и он навсегда останется во тьме; его мысли постепенно обратятся в ничто и станут частью пустоты.

Он полностью утратил ощущение времени. Он не знал, прошли ли минуты, часы или даже дни с тех пор, как безмолвная тьма обрушилась на него. Даже ощущение падения и ужасающее ожидание удара о дно оставили его. Он уже проходил через это, поэтому сейчас было проще. Он твердил себе, что этот раз ничем не отличается от прошлого. Но каким-то необъяснимым образом отличия были. Очень заметные, существенные отличия.

Отсутствие ощущений опустошало и делало его потерянным. Поскольку он уже проходил через врата во тьму, было относительно просто уговорить себя не паниковать. Когда-нибудь все кончится — так или иначе, — потому он старался не обращать внимания на ощущения или скорее их отсутствие и сфокусироваться только на призыве цели. Сейчас это была его единственная задача.

Чтобы удержать разум от тревожного блуждания, Ричард представил Кэлен, которая стоит позади его цели. Он улыбнулся, когда улыбнулась она.

На него резко нахлынули свет, звуки и ощущения. Это было настолько мощное осознание, что он ахнул. Все так разительно отличалось от бестелесной пустоты, что причиняло боль. Он почувствовал, что по-прежнему сжимает ладонь Вики, а второй рукой обхватывает камень врат.

Ричард открыл глаза, боясь увидеть то же ужасное место в мире Гли. Но вместо этого увидел цель, которая ожила вокруг.

Хотя он и ожидал этого, все равно удивленно заморгал.

Вика повернулась, осматриваясь, и ее глаза широко раскрылись от удивления.

— Вы сделали это! Вы это сделали! Магистр Рал, у вас получилось! Вы вернули нас домой!

Камень врат все так же был рядом с Ричардом, разве что теперь от него поднимались струйки пара. Золотое кольцо лежало на белом песке, как и прежде. Но песок был белым. По-настоящему белым.

Вокруг во всем великолепии раскинулся Сад Жизни.

Ричард видел рощицу чуть в стороне и тропинку, петлявшую среди деревьев. Он был так рад снова видеть деревья, что грудь разрывало от счастья. Задрав голову, он увидел стеклянный купол, впускавший свет... солнечный свет родного мира. Небо было чистым и ярко-голубым, а не красным. Все вокруг имело цвет — зеленый всевозможных оттенков, коричневый, белый. Цвета никогда еще не казались столь сочными и насыщенными.

Они с Викой во все глаза смотрели по сторонам. Казалось невозможным, что все это настоящее.

Это была цель, которую он призывал. Она была вокруг них, была реальной. Они находились в Народном Дворце. Они снова были дома, в своем мире.

Вика схватила его за плечи, заглядывая в глаза. Ей пришлось сглотнуть, прежде чем она смогла заговорить.

— Магистр Рал, я больше никогда-никогда, пока живу на свете, не буду сомневаться в ваших безумных идеях.

Ричард улыбнулся и большим пальцем вытер слезы с ее щек.

— Не давай поспешных обещаний. Ты еще не слышала, какие у меня в запасе безумные идеи. — По ее взгляду он видел, что ей все равно. Он стал более серьезным. — Я ожидаю, что все, кого люблю, будут иногда сомневаться в моих безумных идеях, потому что вопросы тех, о ком я забочусь и кому доверяю, заставляют меня сначала убедиться во всем ради безопасности, а потом уже действовать. Никогда не прекращай задавать вопросы о моих безумных идеях.

Она улыбнулась:

— Ладно. А что теперь? Мы вернулись туда, откуда начали. Мать-Исповедница и остальные находятся в далеком Замке Волшебника.

Он посмотрел на камень врат, стоявший рядом. Пар начал исчезать, но камень все еще издавал мягкое гудение, как и в мире Гли, когда Ричард активировал его.

Вика указала на наклонную вершину:

— Не забудьте нож.

Ричард видел, что несколько эмблем светятся красным, а еще две — голубым.

— Я еще не закончил. Процесс перенастройки еще идет, и я должен установить внутреннюю защиту.

— Внутреннюю защиту?

— Да. Это не позволит перенастроить или использовать врата любому одаренному. Веришь или нет, если активировать врата так, как сделал я, можно даже создать дубликат.

Вика нахмурилась:

— Зачем?

Ричард пожал плечами:

— Не знаю. Может, чтобы можно было поиграть в бога, который дарует врата другим мирам. Может, это тоже дубликат — поэтому он появился у Гли. Может, тот, кто дал им врата, хотел поиграть в бога.

— Но вы уверены, что в этот раз дубликат не создался, так? Уверены, что это устройство из мира Гли, и у них нет другой копии?