— Осторожно!

Но было поздно — они упали на стенку полога, одна из жердей переломилась, и дети, шкуры и собаки смешались в одну большую кучу.

— Корона! — глухо крикнула Карланта из самой гущи. Они наверняка ее раздавили.

Глорпы завозились, разбрасывая шкуры, и Сагран победно завопил, вскинув руку:

— Моя! — Он, конечно же, не думал о том, что был лишь вторым сыном вожака.

Будучи третьим, Хатс тем более ни о чем не думал, когда боднул брата головой в живот и вырвал помятый венец у него из рук.

— Нет, моя! — Для верности он отвесил Саграну звонкую оплеуху.

Кэларьян вылез из-за стола и поспешил к полю боя, не зная, с какой стороны подступиться. Маленькие глорпы ничуть не походили на хилых семинаристов, которых ему когда-то доводилось разнимать.

— Эй! Прекратите! — пропыхтела Карланта, выбираясь из застрявшей под обвалом шубы. Ларт перелез через нее и тут же получил по макушке от Ирбега, который все-таки не сдержался и заработал кулаками, зная, что по южному закону корона принадлежит ему. Кэларьян едва успел выхватить малыша из свалки.

— Разошлись! Живо! — Карланта поднялась среди всего этого бедлама, как настоящий разъяренный великан. — Хватит! — Она разняла братьев, но удержать их вдали друг от друга было невозможно. Обычно слова у нее быстро сменялись тумаками, но в этот раз девушка упрямо призывала братьев мириться. Кэларьян видел в ее глазах досаду.

— А ну, прекратили! Принцы никогда не дрались! Дедушка, скажи им! — этот возглас был полон разочарования.

— Никогда! — серьезно подтвердил Кэларьян.

Дети пристыженно утихли, но сказанное, конечно, было не совсем правдой. Кэларьян опустил Ларта на пол и прошел обратно к столу. Карланта ворчала на неудавшихся принцев, плюхнув корону на голову старшему. Средний покаянно жал ему руку, а третий поглядывал на венец, не желая сдаваться. Как они походили сейчас на сыновей короля! Старшие действительно никогда не дрались, удивляя двор искренней дружбой, но с младшими было иначе. И если Бренельда Кэларьян видел лишь во младенчестве, то с Сейтером имел весьма неприятное знакомство.

Тогда, в шестьдесят первом, в одиночестве занимаясь исследованиями, он получил письмо из столицы с приказом явиться ко двору. Нынешний Главный писарь был отдан под суд за растрату, и король, уже который год не находя достойной замены Ригелли, вновь призвал его ученика. Как бы ни бежал Кэларьян от этой чести, втайне он хотел снова оказаться в полной жизни дворцовой канцелярии, где все тяготы и надежды королевства сходились в его руках пачками исков и постановлений. Так что Вилиаму не раз удавалось заполучить его услуги на год или два, пока желание затвориться от мира наедине с наукой не брало верх над политикой. В этот раз они условились на шесть месяцев, и король сразу же просил Кэларьяна устроить его младшему сыну Игру. Сейтеру было всего семь, Адемару уже исполнилось восемнадцать, а Лотпранду — шестнадцать, и шутить с короной при взрослом наследнике показалось Кэларьяну неуместным. Так что одним ничем не примечательным утром принцам внезапно сообщили, что таинственный рыцарь похитил их мать, королеву, и заточил ее где-то в замке.

Весь день братья носились по Хауберу, допрашивая слуг, сражаясь с переодетыми гвардейцами и собирая подсказки. Когда они оказались в кабинете Мудреца, Сейтер прошел к столу Кэларьяна, вцепился в дубовую столешницу — он едва дорос, чтобы смотреть поверх нее, не вставая на цыпочки, — и прямо спросил:

— Ну, кто похитил королеву?

Решимости ему было не занимать. Лотпранд закатил глаза и присел на край стола, сложив на груди руки.

— Это так не работает.

— Но если он знает! — воскликнул Сейтер. — Я спрашиваю, кто похитил королеву?

Мальчик смерил Кэларьяна холодным взглядом, и тот увидел, как он не похож на братьев. Все трое были одинаково упрямы и самонадеянны, но старшие смотрели на людей иначе и уж точно не были грубиянами. Кэларьян сглотнул, не зная, что делать. Адемар с улыбкой покачал головой, его трудно было разозлить.

— Давай, как я тебя учил. "Да-нет". У нас всего шесть вопросов.

Сейтер нахмурился и привстал, опираясь на стол.

— Сегодня утром кто-то был в покоях у матушки?

— Да, ваше высочество, — выдохнул Кэларьян с облегчением.

— Кто?!

Лотпранд закрыл лицо ладонью, а Адемар зашелся в приступе смеха.

— Перестаньте! Заставьте его рассказать нам!

— Как? — утомленно проговорил Лотпранд, потирая глаза. — Задавай вопросы поумней и получишь ответ.

Сейтер указал на Кэларьяна пальцем:

— Ударь его.

— Чего? — нахмурился Лотпранд. Адемар прекратил смеяться.

— Ударь его, он все выдаст!

Кэларьян надеялся, что тяжелый взгляд, брошенный Адемаром на брата, никогда не будет обращен к нему самому.

— Сейт, прекрати. Это всего лишь игра.

— Но он знает ответ!

— Это игра! — тряхнул его за плечо Лотпранд. — А он наш писарь! И старый человек!

— Тогда я сам!

Кэларьян в свои тридцать семь вовсе не считал себя старым, но, так или иначе, все равно не смог бы сопротивляться. Ребенок, сын короля, был для него неприкосновенен. Сейтер сорвался с места, намереваясь обогнуть стол, но Лотпранд отвесил ему такую затрещину, что тот рухнул на пол.

— С ума сошел?! Поднимешь руку на советника отца?

Сейтер, лежа, со всей силы пнул его по голени, Лотпранд спрыгнул со стола и замахнулся.

— Лот! — крикнул Адемар. — Стой!

Сейтер лежал на полу, вскинув руки и ноги — готовый отбиваться волчонок.

— Не бей его, а то так и останется идиотом. А ты вставай. Покажу, как надо.

С ненавистью глядя на старших, Сейтер вскочил на ноги, оправляя одежку. Лотпранд снова уселся на стол, сердито наблюдая за братом. Адемар положил руку тому на плечо.

— Смотри. Кто угодно мог быть в покоях матери, от слуги до отца, так мы впустую потратим вопросы. Но мы знаем, что она была на утренней службе, а к завтраку уже не спустилась. Что это нам даёт?

Сейтер мгновение подумал и обернулся к Кэларьяну. В его глазах не осталось жестокости, только интерес.

— Кто-то пришел к матушке между службой и завтраком?

— Да, ваше высочество.

Адемар поднял палец:

— Нет, Сейт, конкретнее. Нужно уточнять детали о нашем похитителе. Или похитительнице? Магистр, это, случаем, была не женщина?

— Нет, ваше высочество.

— И-эх! — Лотпранд звонко хлопнул себя по бедру. — Так мы не допросим ни одну девушку!

Адемар развел руками и оба они рассмеялись, а Сейтер посмотрел на них, как на сумасшедших.

— Да перестаньте! Это был не слуга с поручением? Это лорд?

Вопросов было целых два, но Кэларьян счел, что безопаснее будет, если они сойдут за один.

— Да, ваше высочество.

Сейтер радостно подпрыгнул, оглядываясь на Адемара. Тот с улыбкой кивнул:

— Хорошо. Теперь придержи коней и подумай.

Сейтер уже был готов сыпать вопросами.

— Вспомни, что мы знаем о том, где были утром все наши гости.

— Лорд Элери гулял в саду. Граф Шетридский был на конюшне, а барон Оден — в храме. Граф Валленийский разбирал письма в своей комнате, сир Нервиль был в голубятне. Сир Балли спал.

— И мы смогли проверить всех, кроме троих. Значит…

Сейтер вновь уцепился за столешницу.

— Этот похититель, он маленького роста?

— Нет, ваше высочество.

— Он был в синей одежде?

— Да, ваше высочество.

Сейтер выглядел несколько обескураженно:

— Дядя Аделард? Похитил матушку?

Лотпранд пожал плечами. Нет смысла объяснять, что король не стал бы назначать похитителем своей жены кого-то, кроме ее собственного брата. Мальчику этого ещё не понять, зато сюрприз получился отменный. Сейтер посмотрел на него, на Адемара и кинулся к двери.

— Вперед! — крикнул он, выбегая наружу. — Втроем мы его одолеем!

Лотпранд пошел следом уже без всякого энтузиазма. Скоро они узнают, что графа Валленийского видели у комнаты портних, и найдут его внутри вместе с королевой, выбирающей ткани на платья. Сколько просидел он там, ожидая принцев среди шелков и парчи, можно было только гадать, но Кэларьян был уверен, что женщины остались довольны компанией. Останутся ли они довольны небольшим сражением в своей вотчине, он не знал, но королева отказалась ждать спасения в каком-нибудь другом, просторном, но скучном месте.