— Какими-какими? — Карланта вышла из оцепенения, с которым слушала дедушку, ничего не понимая. Со своими друзьями он говорил совсем не так, как с ней, и уловить смысл порой было не легче, чем поймать песца голыми руками.
— Ненастоящими, — подсказал Гансвард.
Карланта чуть не рассмеялась.
— Как это ненастоящими, дедушка? Мы же говорили тебе, что они есть.
Кэларьян пожевал губу и переглянулся с магистрами.
— Мифы в некоторых обществах так же реальны, как мир вокруг. И никто не способен увидеть разницу между ними и реальной жизнью.
Это было не совсем понятно, но почему-то обидно.
— Ну, наверное. Только береговые люди настоящие, — сказала Карланта, с вызовом глядя на ученых. — Ты их видел.
— Конечно же видел, да.
Карланта почесала нос, соображая, как лучше спросить обо всех этих странных суждениях, но разговор уже потек дальше.
— Эти дальние родичи, они совсем не похожи на Карланту. Черные, просоленные, бьют морского зверя и носят одежду из шкур с коротким жестким волосом. В девочке не меньше торпийской крови, чем в каком-нибудь шетридце или галасце. Однако изоляция Хорна от всего мира сделала свое дело… Родичей Карланты осталось слишком мало, оленей они давно не приручают и полностью зависят от улова в одном Летнем озере, а кочевые шатры я видел только нацарапанными на камнях Хорна. Я боюсь за их будущее, — Кэларьян махнул кубком в беспомощном жесте и пролил его содержимое. — Им нужно двигаться к своим, на север — туда, где живут теперь другие глорпы.
Карланта оглядела магистров. Почему на север? Ведь очевидно же, что… Она заметила подбадривающую улыбку Трувора и решительно поставила кружку с молоком на стол.
— А может быть, на юг?
Старики разом обернулись к ней, потом уставились на Кэларьяна.
— Почему вы не пытались установить контакт пораньше? Вывезти сюда кого-нибудь из взрослых?
Кэларьян замялся, а Карланта так и замерла, не мигая. В следующем году она может взять сюда Харана или Карда, они знают несколько слов на всеобщем. Потом наверняка удастся завлечь в Торп Лассу. Подтянуть язык у этих лентяев — Карланта вспомнила братьев — и провести с ними целое лето на юге! Не нужно будет никуда спешить, они уже привезут домой достаточно железа, соли, тканей…
— Кхм, это вовсе не так просто, как кажется, — кашлянул Кэларьян, возвращая ее с небес на землю. — Совет риганов, старейших членов племени, и слышать ничего не хочет о южанах. Путешествие за край земли, как это там называется, пугает их, как грех — священника.
Это было правдой. Трудно представить, что сказали бы Старейшие, узнай они о планах ездить в Торп целыми семьями! Карланта с досадой пнула ножку стола, а магистр Гарбен подался вперед:
— Они будут против даже небольшой фактории?
— Против чего? — Карланта опять потеряла нить.
Магистр отставил кубок, идея его явно захватила.
— Торговый пост, прямо у Хорна. Можно найти человека, который согласится открыть торговлю в одиночку, раз южане так пугают стариков. Один человек и самые необходимые товары. А? — он обернулся к Кэларьяну. — Вас же они приняли.
Карланта подумала, что, наверное, чего-то не поняла.
— Вы говорите о ком-то, кто привез бы к нам инструменты? Сам? Чтобы нам не пришлось сюда ехать?
— Именно, девочка. О смышленом торговце.
Карланта не верила своим ушам. Если она привезет домой не только то, что влезет на одну упряжку, а еще и целую повозку всяких вещей, Старейшие будут счастливы и простят ее в тот же миг, как увидят!
— И как уговорить его поехать со мной? Этого торговца? С лошадью, повозкой и всем остальным?
— О, его не нужно будет уговаривать. Он сам за тобой побежит, чтобы сделать состояние на мехах, если я хоть что-нибудь понимаю в торговцах.
Карланта вскочила со стула и схватила Кэларьяна за рукав.
— Мы должны найти такого человека, дедушка!
— Да, моя хорошая, обязательно, — он попытался высвободиться из ее цепкой хватки.
— Мы можем начать прямо завтра?
— Начнем, как только освободимся, — рукав затрещал, растягиваемый в разные стороны. — Сядь.
Карланта выпустила его и плюхнулась обратно на стул. Волокуши Кэларьяна, когда он приехал в Глорпас, были полностью забиты книгами, но сколько тканей и инструментов поместится туда вместо пергамента? Воспоминание об огромном возе, который тащила лошадь, было слишком мутным, Карланте было тогда всего четыре, и она помнила груду вещей высотой с дом. Конечно, одна лошадь столько бы не вытянула, но на двух или трех можно привезти яркой цветной шерсти не только матери и Лассе, но и другим женщинам. А зеркальца и бусы из прозрачных камней? Можно взять целый ящик!
Она хотела было спросить Кэларьяна, но тот смотрел на Гансварда. Взгляд, которым они обменялись, означал нечто, не понятное ни ей, ни ученым.
— Как же вы сами до этого не додумались? — магистр Гарбен всплеснул руками и указал на Карланту. — Посмотрите на нее, сидит, как на иголках. Держу пари, она уже знает, что хочет накупить в такой лавке. Вам стоило взять с собой на север женщину, Кэларьян — они куда практичнее.
Кэларьян уже начал говорить, что и три века назад все началось с торговли, и никому не нужен второй захват озера, но замолчал. Гансвард торопливо зачерпнул ковшиком вино из котелка и наполнил его кубок до краев.
— Полагаю, мы не знаем, о чем говорим, — сказал он Гарбену. — Если эти риганы так же стары и влиятельны, как наш мэр со своими советниками, я не удивлюсь их крайней твердолобости. Попробуйте их в чем-то убедить!
Кэларьян кисло улыбнулся.
— Верно. И вы забываете, что как бы я не любил моих радушных, но строгих северян, за все это время я так и не стал для них кем-то важнее хромой собаки.
— Кэл… — Гансвард застыл с черпаком на полпути к собственному кубку.
— Дедушка! — Карланта разом выплыла из своих мечтаний, где уже нашла для торговца домик поблизости от собственного и конопатила щели, чтобы он не замерз и не решил тут же уехать обратно.
— Но я не жалуюсь! — натужно засмеялся Кэларьян, отмахиваясь от вопросов. — Ничуть. Я долго ощущал себя слепым котенком, пока не привык заботиться о тысяче вещей, чтобы выжить. Ни один глорп не прислушается к вашим словам, если вы будете сидеть над книгами, как привыкли здесь, в Торпе, а практичность оставите неким женщинам. Убедить глорпов, что ваша затея не бред сумасшедшего унтгу и не происки злых духов, очень сложно. Сначала убедите их, что вы разумный и достойный человек — умеете охотиться, рыбачить и бежать по снегу. Жить означает на севере совсем не то, что в наших городах. Я знаю это слишком хорошо и с радостью отправил бы туда кое-кого из знакомых. Неплохо выбивает дурь из головы!
Магистры молчали, переглядываясь и неловко ерзая в креслах, а Гансвард усмехнулся, наполняя свой кубок.
— Брось, Кэл, какая дурь могла быть в твоей светлой голове?
— Не будем вдаваться в подробности, — уже легче рассмеялся Кэларьян. — Этого не объяснить — можно только испытать на своем опыте. Я был обижен невниманием, уязвлен провалом просветительской деятельности… В общем, подавлен такой ерундой, о которой сейчас вряд ли задумаюсь.
— Старческие жалобы, — махнул рукой Гарбен. Он посерьезнел и внимательно слушал Кэларьяна.
— Старость? — поднял тот брови. — Что это такое, не пойму.
Магистры заулыбались, напряжение между ними ушло. Кэларьян пригубил дымящееся вино и поднял кубок, салютуя им куда-то в потолок.
— Нет, друзья, я не шучу. Это тело стало сильнее, чем было, и я не ощущаю груза лет. Я закален, провялен и засушен. Если бы остался здесь, я был бы в конце совсем другого пути.
Гансвард поднял свой кубок в ответ, лицо его погрустнело. Карланта не отрываясь наблюдала за ним и ей все больше нравился этот старик, о котором она так много слышала. Теперь она видела, что он действительно такой, как рассказывал дедушка. Добрый и понимающий. Как, должно быть, грустно расставаться с таким другом! Неужели он так боялся холода, что не мог поехать в Глорпас? Вместе им было бы куда проще.
