— Рубиана?

— Рубиана!

Я поднимаю глаза, и мои глаза затуманены. Я моргаю и прикладываю дрожащую руку к лицу, чувствуя, как мокрые слезы, которых я не заметила, текут по моим щекам.

— Простите, — шепчу я, и провожу рукой по лицу, чтобы вытереть влагу, поднимая глаза глядя на Стивена.

Его обеспокоенное выражение лица становится сердитым, когда он смотрит на Тайлера.

— Что ты сделал?

Тайлер поднимает руки вверх.

— Я ничего не сделал. Мы спросили ее, хочет ли она пиццы. Вот и все. Она просто отступила и отключилась. А потом начала плакать. — Тайлер качает головой. — Никто ничего ей не сделал. Клянусь.

Кай в замешательстве хмурит брови и просто смотрит на меня. Я хватаюсь за рукава своей выцветшей красной толстовки и смотрю на Стивена.

— Он прав. Они ничего не сделали. Я просто…

Выражение лица Стивена смягчается.

— Все в порядке, Рубиана. Тебе не нужно ничего объяснять. Как Хоуп? У нее все в порядке?

— Кто такая Хоуп? — Спрашивает Тайлер.

Я смотрю на Стивена, а затем на Тайлера и всех остальных, сидящих в комнате и ожидающих его ответа.

Стивен улыбается.

— Рубиана усыновила кошку.

— О Боже. Как мило, — визжит Эбби, прежде чем встать. — Могу ли я увидеть его, Рубиана? Моя мама никогда не разрешила бы мне держать кошку в доме. Тебе так повезло. Какого она цвета?

Я смотрю на Тайлера, который выглядит потрясенным и смущенным.

— Ты позволил ей взять кошку и держать ее в своей комнате?

Стивен бросает взгляд на сына.

— Да, я это сделал. У тебя есть грузовик, который стоит больше ста тысяч долларов. У тебя есть куча друзей, которые тусуются с тобой. Ты можешь выходить, когда захочешь, и у тебя есть солидное карманное пособие. У тебя было все, чего ты когда-либо хотел. Так что, да. Я позволил ей завести кошку. Есть проблема?

— Нет, а что говорит мама?

Мистер Мюррей саркастически усмехается.

— Она сказала, что я должен дать Рубиане все, что она захочет, — отвечает он. Мои щеки горят от смущения.

Я никогда не думала, что Стивен и Кэролайн захотят быть со мной любезными, раз уж они решили меня принять. Думаю, они не так уж плохи. По крайней мере, пока.

Эбби подходит ко мне.

— Можем ли мы ее увидеть?

Я закусываю губу.

— Я-я не уверена, что хорошая идея принести ее вниз, поскольку это его первая ночь здесь.

— Тогда мы все можем тихо подняться в твою комнату. Просто взглянуть на нее, — предлагает Эбби.

— Ну, ты же знаешь правила, Рубиана. — Стивен смотрит на Тайлера. — Никаких парней в ее комнате. Я на этом настаиваю. — Говорит он, глядя на других парней. — Никаких парней в комнате моей дочери не допускается. Понятно?

— Да, сэр. — Говорят они все хором.

— Не похоже, чтобы кто-то из парней хотел подняться к ней в комнату, — добавляет Триша.

Остальные парни фыркают, и их внимание направлено на меня. Коннер подмигивает мне, но я отвожу глаза.

— Тайлер, зайди в мой кабинет, пожалуйста. Мне нужно поговорить с тобой кое о чем, — требует Стивен.

Тайлер встает и кивает.

— Я сейчас вернусь, ребята. — А затем тихо говорит: — Мой отец собирается жевать мою задницу из-за пиццы.

Когда Тайлер и Стивен выходят из комнаты, я вижу, как пульт от телевизора летит оттуда, где сидит Кай, и попадает Коннеру в грудь. Он вздрагивает от контакта.

— Только попробуй и узнаешь, придурок, — рычит Кай.

— Какого черта, Кай?

Кай поворачивается к нему.

— Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю, Коннер.

Коннер — тот тип людей, которые любят устраивать вечеринки, на которых студенты из Вэст-Лейк могут пить, кайфовать и трахаться. Типичный богатый парень-спортсмен, который чувствует себя вправе, поступать как угодно со всеми своими друзьями. Я думала, что горстка моих друзей дерьмовые. Мои мысли летят к Сезару, потому что он, должно быть, продает наркотики этим богатым придуркам. Вот как Сезар зарабатывает деньги и чем он управляет бандой. Я не видела, чтобы Тайлер, Кай или Крис делали что-то из того, что я видела на вечеринке, но это не значит, что они этого не делают.

Я не тупая, чтобы думать, что они не курят травку, но я говорю о тяжелой хрени. О той, которая сводит людей с ума, и они ведут себя так, как они обычно себя не ведут, или вытаскивает наружу то, что они на самом деле чувствуют глубоко внутри. Мет, кокаин или героин.

— Ты в порядке? — Спрашивает Эбби с беспокойством в голосе.

Я криво улыбаюсь ей.

— Да, я просто кое-что вспомнила.

Она спрашивает, потому что увидела, как я плачу. Это не полная ложь. Я не могу сказать ей всю правду. Ни о том, откуда я знаю Кая, ни о той дурацкой пицце. Я делаю глубокий вдох, потому что то, что могло бы случиться с Майком, не случилось. Он просто использовал тот факт, что я голодна, чтобы заставить меня сделать немыслимое…

Мой желудок протестует от голода, но к нему можно привыкнуть и бороться. Тело находит способ сохранить себя. Вот прямо сейчас, от чувства голода мой желудок кричит, но я могу с ним бороться. Я делала это так много раз с тех пор, как была ребенком. Я могу сделать это снова. И, как всегда, никто не заметит. Никому не будет дела.

— Я бы с удовольствием посмотрела на твою кошку. Она красивая? Сколько ей лет? — Спрашивает Эбби, напоминая мне о встрече с Хоуп.

Я улыбаюсь смене темы.

— Я выведу ее, но, если она начнет нервничать, я отнесу ее обратно.

— Не могу дождаться.

Пять минут спустя Эбби сидит на деревянном полу, скрестив ноги, передо мной и гладит Хоуп, которая лежит между моих ног, чтобы потереть ей животик. Она начинает мурлыкать от всего этого внимания.

Коннер встает, и другие друзья Тайлера тоже. Кай стоит позади меня, и я не могу думать. Волосы на затылке встают дыбом под моей толстовкой.

— Я никогда раньше так не ревновал к кошке, — дразнит Коннер. Думаю, Кай бросает на него взгляд, потому что его глаза расширяются, и он бросает на меня взгляд. — Я шучу. Малышке повезло, вот и все.

Я чувствую, как Кай наклоняется ко мне сзади, и Эбби поднимает глаза с ухмылкой. Я не знаю, почему она ухмыляется, глядя на Кая позади меня. Именно тогда я вижу, как его сильная рука тянется ко мне, его лицо в дюймах от моей шеи, и он чешет кошку по животу. Я напряжена. Мое сердце колотится, и я чувствую тепло его тела позади себя. Я еще больше ощущаю его сильное предплечье у моего бедра. Кошка смотрит на него рядом со мной и подталкивает его головой, чтобы он потер ей шею.

— Ты ей нравишься. — Говорит Эбби, глядя на Кая с улыбкой. — Она так громко мурлычет.

Коннер тянется и пытается погладить ее, но Хоуп бьет его лапой и царапает, чтобы он остановился.

— Ой! Глупая пизда. Она поцарапала меня, — лает Коннер, отдергивая руку.

Я беру кошку на руки и прижимаю его к груди на случай, если Коннер попытается отомстить.

— Прости. Думаю, для нее это было слишком, и она просто не привыкла ко всему этому вниманию.

Коннер бросает на меня тяжелый взгляд, но я сердито смотрю на него. Кошкам приходится защищаться, когда они чувствуют угрозу. Это не то же самое, что ударить ножом и пустить кровь. Это единственный способ общения, который они знают. Она была в приюте, и ее нашли голодной и покрытой блохами. Я прочитала документы, к которым прилагалось ее медицинское заключение, и я чувствую эту связь с ней еще больше из-за жизни, которую она пережила.

— Это глупая кошка, и ее надо научить манерам.

— Перестань быть слабаком, Коннер. Ты вероятно ей не нравишься по какой-то причине. — Говорит Кай.

— Я должен почесать ей задницу и посмотреть, как ей понравится.

Я сжимаю челюсти и понимаю, что мне никогда не следовало ее сюда приносить. Это была ошибка. Поглаживая и потирая носом ее шерсть, чтобы успокоить ее, я хочу убедиться, что она чувствует себя в безопасности.

— Тронешь ее кошку, и я разобью тебе лицо. Это твое единственное предупреждение, — предупреждает Кай жестким тоном.

Ого, откуда это взялось?