Он играет со своей кружкой, и я чувствую отсюда запах виски. В этом доме нет стаканов. По-настоящему.

— Я отвечу на все, что ты хочешь, — хрипит он.

Мой взгляд скачет между его глазами. Готова поспорить, что жидкость в его кружке соответствует янтарному цвету его зрачков.

Я проглатываю еще одну порцию, прежде чем вымолвить слово, которое жжет сильнее, чем еда.

— Джульярд.

Его глаза закрываются, и он облизывает губы. Он отставляет виски и массирует затылок. — Я думал, ты начнешь с этого.

— Ну так начни, — огрызаюсь я.

Он кивает сам себе, делает большой глоток и опускает стакан обратно.

— Кристофер.

— Твой отец собирался выдать тебя замуж.

Я чувствую, как мои брови поднимаются так высоко, что мне приходится сознательно заставлять себя опустить их.

— Мой отец не собирался выдавать меня замуж…

— Харви Джеймс.

— Это был финансовый директор кафе «Бейкеры», — сразу же говорю я.

— Да, до того, как все пошло прахом. Он живет в Нью-Йорке. Обычный мужчина средних лет, который до смерти хотел стать частью Круга. Ему просто нужна была жена. Твой отец очень хотел, чтобы он вошел в Круг. Это было бы очень выгодно для него и его бизнеса. Поэтому он предложил свою дочь. — Он делает еще один глоток. — Если бы ты поступила в Джульярд, твой отец собирался заставить тебя выйти замуж за Харви. Место было идеальным, и он не верил, что ты сможешь стать танцовщицей, поэтому считал, что лучше выйти замуж. Веришь ты мне или нет, но это правда. Я не собирался этого допустить.

Мое горло сжимается, и я запихиваю в себя побольше еды, чтобы ничего не отвечать. Я жую, глотаю, тщательно обдумываю свои слова.

— Значит, это была совместная с отцом попытка разрушить мою мечту.

— Элла…

— Все мужчины, окружавшие меня, стремились только к одному. Контролировать то, что я делаю и кем являюсь. Ты всего лишь один из многих других, кто принимал в этом участие.

Он поджимает губы. — Так вот что ты обо мне думаешь?

— А ты думал о моих интересах?

— Ты хотела выйти замуж за Харви?

— Я хотела поступить в Джульярд, — вырывается у меня, и в груди щемит. — Ради всего святого, неужели тебе все равно?

Он сохраняет спокойствие, позволяя мне кипеть от гнева, пока он делает еще один глоток. — Как ты думаешь, Харви Джеймс позволил бы тебе остаться в Джульярде, Элла?

Я молчу, поскольку мы оба знаем, что ответ — нет.

— Ты все еще была бы в Круге, вышла бы замуж молодой, и твоя жизнь не зависела бы от тебя. И не от меня. И мне… мне пришлось бы смотреть, как ты страдаешь.

— Бедняжка, — фыркнула я. — Теперь, по крайней мере, тебе придется наблюдать, как я страдаю из-за тебя.

— Мы с тобой созданы друг для друга, и ты это знаешь. Иначе я бы не стал рисковать, встречаясь с тобой в старших классах, да и ты тоже. Согласна ты или нет, мне все равно. Я знаю это. Я понимаю твое разочарование, но это ненадолго. В будущем твоя любовь ко мне снова расцветет. Она не погасла. Но, пожалуйста, скажи мне, если я ошибаюсь.

Я снова не хочу лгать, поэтому стискиваю зубы, отказываясь от еды.

— Ешь, — говорит он, как только я опускаю вилку. — Задай мне еще один вопрос.

— Как давно ты стал Гермесом?

Вопросы жгут мне язык, а еда скручивает желудок. Но я хочу знать все.

— Более или менее с тех пор, как я вернулся. Сообщение о том, что ты знаешь о вечеринках своего отца, было моим первым.

Мой рот открывается. — Как ты мог?

— Как только я увидел, насколько важна твоя репутация, мне пришлось пойти на это. Как я могу быть твоим последним вариантом, если у тебя есть к чему вернуться? К тому же я должен был быть безжалостным, иначе Дюваль никогда бы не поверил, что это Меган. Я ненавидел это делать, Сладкая. Пожалуйста, поверь мне, когда я это говорю. Но я должен был напасть на тебя, чтобы он подумал, что это она. Это был мой единственный план по ее уничтожению. Сделать так, чтобы все выглядело, будто она нападает на девушку, которую ненавидит так сильно, что поставила Круг под угрозу.

— И ты также должен был настроить нас друг против друга?

— Она прекрасно справилась с этим сама. — Небольшая улыбка коснулась уголка его рта. — Но, наверное, я все же подтолкнул ее, когда не мог оторвать от тебя руки, глаза, а твое имя не сходило с моих уст. Было слишком заманчиво раззадорить ее. И это помогло.

— Я не могу больше есть, — пискнула я. — Меня стошнит.

— Ладно, — мягко говорит он. — Просто оставь это. Но обещай, что скажешь мне, если снова захочешь есть.

— Возможно, никогда. — Я делаю глоток содовой. — Ты знаешь, кто настоящий Гермес? Как ты взломал их счет?

— Я не знаю. И Джейк меня втянул.

Конечно, он воспользовался услугами своего лучшего друга, который является компьютерным гением.

— Как уважительно по отношению к моему брату, что два его лучших друга объединились против него.

— Повторяю, твой брат хочет, чтобы ты была счастлива. И я знаю, что сделаю тебя счастливой.

— Позволь мне уточнить. Ты бросил меня. Ты разрушил мои шансы на поступление в школу моей мечты. Ты притворился перед мамой и братом, что защитишь меня от Круга, а сам тайно инициировал меня, чтобы использовать и требовать моего присутствия рядом с собой, когда захочешь. Ты разрушил жизнь, которую я построила в университет Сильвер-Фоллс, преследовал меня. И все это время ты строил планы, как избавиться от Меган. Но ты думаешь, что сможешь сделать меня счастливой?

Он впитывает каждое мое слово, кивает сам себе, словно проверяя, не забыла ли я чего-нибудь, а не защищаясь.

— Я рад, что ты не добавляешь к этому списку убийство отца.

Я фыркнула. — Я достаточно глупа, чтобы поверить, что ты защищал меня от него.

— Защищал.

И тут его осеняет. Его истинные доводы.

— Точно так же, как я защищала тебя от Харви Джеймса, когда не позволил тебе поступить в Джульярд. От отчаянных попыток твоей матери выдать тебя замуж в Круг, когда я провел твою инициацию. От Меган, когда я не рассказывал тебе о своей сделке с ней. От Марии Дельгадо, когда она пыталась отобрать у тебя то, ради чего ты так старалась. От Ривза, от дурацких заданий, которые использовали тебя ради твоей репутации.

Он качает головой, переводя дыхание, и это едва ли дает мне достаточно времени, чтобы обработать его точку зрения.

— Была ли в этих поступках доля эгоизма? Конечно. Я человек. Мое сердце бьется в унисон с твоим, и я ничего не могу с этим поделать. Боже, Элла… — Он встает, идет прочь, потом садится обратно, словно успокаивая себя. — Ты сказала, что не хочешь меня, даже если бы я был твоим последним вариантом на земле. Ты хоть представляешь, какой вред это нанесло? Я должен был сделать себя последним вариантом и показать тебе, что ты выберешь меня. Я должен был заполучить тебя.

— Но ты сделал все это, солгав мне, — прошептала я. — Ты притворялся перед моим лицом, что тебе не все равно, что ты любишь меня. Ты умолял меня о втором шансе, а сам плел интриги за моей спиной.

Он задыхается, его глаза ищут мои, когда он говорит, — Я не мог оставить этот второй шанс на волю судьбы. Это было бы безумием.

И я вижу, что он действительно в это верит.

— Безумием, Кристофер, является то, что когда все это не сработало, ты повесил на меня гребаное убийство.

— Я предложил тебе стать моей Герой. Почему ты не могла просто принять это?

— Потому что это было вынужденно.

— Ну, посмотри на нас сейчас! Ты не оставила мне выбора. Я влюблен, черт возьми. Неужели никто, блядь, этого не видит?

Ругательства — единственное, что мне нужно, чтобы понять, что он вот-вот потеряет все терпение, которое у него осталось. Поэтому я перестаю пытаться говорить громче него и сохраняю ровный голос, когда говорю последнее, что мне нужно сказать.

— Крис, — бормочу я, сдерживая стон. Он ужасно заблуждается. — Как ты думаешь, как я могу быть счастлива, когда ты вынуждаешь меня к этому? Когда ты убил свою предыдущую невесту?