Сигарета свисает с ее губ, длинные черные волосы собраны в серьезный беспорядок, а в глазах светится озорство, и она улыбается мне.

— Вечеринка без Меган будет похожа на старые добрые времена. Не говори мне, что ты по ним не скучаешь. Люди веселятся наверху, мы четверо в твоем подвале занимаемся своими делами. Элла где-то в доме, гадающая, в какой момент ты отведешь ее в комнату и…

— Роуз. Не надо.

Я автоматически перепроверяю, достаточно ли далеко от нас находится Люк, чтобы он нас не услышал.

— Что? Она еще не здесь?

— Она не придет, и ты это знаешь.

— Но ты пригласил ее?

Я хмыкнул. — Конечно, пригласил.

— Но не Меган. Тебе не пришло в голову сказать ей, что мы устраиваем для тебя вечеринку.

Не желая признавать ее правоту, я меняю тему и выхватываю сигарету у нее между губ. — Я думала, ты сказала своей невесте, что бросил курить.

— Да. — Она почесывает горло, смотрит в сторону, перебирая волосы, а потом снова на меня. — Только не говори Рейчел.

Я закатываю глаза. — Она здесь?

— Мы с Джейком договорились не приводить наших партнеров, чтобы сосредоточиться на тебе сегодня.

— Не знаю, хочется ли мне веселиться, — признаюсь я.

Я знаю, что могу быть с ней честной, она все равно догадается, если я не буду.

— Почему?

— Ты знаешь, почему, — говорю я ей, но она упорно пытается вытянуть это из меня.

— Скажи мне по буквам.

Я опускаю взгляд на свои туфли, снова смотрю в ее полуночные глаза и хмыкаю. — Потому что Элла не рядом со мной.

— О, Кристофер. Ты в полной заднице.

Она берет меня за руку и тащит к двери рядом с кухней, той, что ведет в подвал, где мы обычно зависали. Здесь все осталось со школьных времен: диваны, телевизор, журнальный столик. Бог знает, зачем мы устраивали вечеринки, если знали, что в итоге окажемся здесь. Это наша маленькая берлога, наш пузырь, где мы можем спокойно побыть самими собой.

Я не знаю, который час, когда решаю вернуться наверх. Вечеринка все еще продолжается, но если я не веселюсь внизу со своими лучшими друзьями, я знаю, что не буду веселиться и здесь. Все кажется таким бессмысленным, когда Эллы нет рядом. Моя единственная цель — вернуть ее, и это заставляет меня так сильно переживать, что все остальное в жизни идет прахом.

Какая-то девушка натыкается на меня, и я ловлю ее, прежде чем она падает на пол.

— Осторожно, — мягко говорю я, выхватывая у нее из рук напиток, пока она не успела причинить еще больший вред. — Думаю, с тебя хватит.

Ради всего святого. Мне кажется, я слышу, как мои друзья говорят мне, что я веду себя как отец. Я говорю так скучно.

— Извини, — простонала девушка, откидывая рыжие волосы с лица.

Мои губы разъезжаются, когда я понимаю, кто это. — Пич.

— Кристофер Мюррей, — прохрипела она. — Ты следишь за нами или что?

— Вы у меня дома.

— А я сейчас где? — Она резко оглядывается по сторонам. — О, подожди. Это точно твой дом.

Я обнимаю ее за плечи и наклоняюсь, чтобы заглянуть ей в глаза. — Кто это — мы? Элла здесь?

— Конечно, здесь. Она сказала, что у кого-то день рождения, но не хотела идти. Но я ее убедила. Девочке нужен был вечер. Ей хватило плохих новостей на всю жизнь, ты не находишь? В общем. Мы решили веселиться в игровой комнате. Может, мне стоит пойти проведать ее?

Это как укол адреналина. Теперь, когда я знаю, что она здесь, цвета в комнате становятся резче, музыка громче. Все встает на свои места, и я готов праздновать свой день рождения.

— Почему бы тебе не сходить за стаканом воды? Я проверю, как там Элла.

Я практически бегу вверх по лестнице, направляясь к игровой комнате на втором этаже и толкая дверь. Не похоже, что они устраивают здесь оргию. На самом деле это просто компания друзей, которые ведут себя как идиоты. Но Элла не может вести себя как идиотка рядом с другими мужчинами.

Ей лучше знать, как это делается.

Я вхожу в комнату, и никто из них не слышит меня, когда я спокойно говорю: — Элла.

Кроме нее. Потому что так хорошо я ее подготовил, когда мы встречались.

Чего я не учел, так это того, что она пьяна так, как я ее никогда не видел.

— О, ребята. — Она хихикает про себя, обзванивая остальных друзей. — Настоящий папочка здесь.

Глава 20

Элла

Bad idea right? — Olivia Rodrigo

— Уходи. Серьезно, Элла. Я сам тебя вышвырну на хрен.

Жесткий взгляд Люка сталкивается с моим. Я никуда не уйду.

— Я здесь со своими друзьями. Здесь в основном люди из университета Сильвер-Фоллс. Не говори мне, чтобы я уходила.

Он все еще злится на меня за то, что я инициировала его в «Безмолвный круг».

— Наш дом в десяти минутах ходьбы. Иди домой, — настаивает он.

Я чувствую себя ребенком, которого отчитывают. Как тогда, когда мы учились в школе и он не хотел, чтобы я была на вечеринках его друзей. Чаще всего именно Крис говорил моему брату, что со мной ничего плохого не случится, и присматривал за мной. И поскольку он всегда был голосом разума в их группе, Люк соглашался. Но он не знал, что у Криса есть особый способ позаботиться обо мне.

— Я не хочу идти домой, — шиплю я. — Я не хочу видеть маму.

Я не разговаривала с мамой со дня инициации. Игнорировать ее проще, чем смириться с тем, что она заставила меня сделать.

— Она уехала во Францию с «подругой», чтобы забыть обо всей этой ситуации. Я удивлена, что ты не знаешь. Вы обе казались такими близкими с тех пор, как планировали, как пройти инициацию за моей спиной, потому что не доверяли мне в том, что я найду решение для нас.

Ложь спасет моего брата, и она легко слетает с моих губ.

— Она пришла ко мне, — огрызаюсь я. — Она не приходила к тебе вся избитая, не приказывала тебе пожертвовать собой, чтобы исправить ситуацию, как будто ты всего лишь одноразовый актив.

Отвращение накатывает на меня. Я изо всех сил старалась не думать о том, что мама сознательно отправила меня в место, где, как она знала, женщины страдают от рук жестоких мужчин. Я не хотела признавать это. А Люк вынуждает меня это сделать.

— Моя собственная мать бросила меня на растерзание волкам, Люк. И вместо того чтобы попытаться утешить меня, мой брат сказал, что разочаровался во мне. Как будто я не сделала это, чтобы защитить нашу семью в первую очередь.

Его челюсть несколько раз сжимается, разочарование выплескивается из него, и он избегает моего взгляда так долго, как только может. Но так же, как он может игнорировать правду так долго, в итоге он снова смотрит мне в глаза.

— Мне так жаль, Элс, — хрипит он, что-то сжимает его горло. — Что мама была такой эгоисткой, а я — таким жестоким. Я бы сделал все, чтобы спасти тебя, и то, что вы двое сделали это без моего ведома, — это оправдание, которое я говорю себе. Ты не знал, Люк. Вот почему ты не смог помочь. Я твой старший брат, и я не смог защитить тебя, но мы оба знаем, что это не потому, что ты действовала за моей спиной. Это потому, что я бесполезен. Ты даже не представляешь, как сильно разбивается мое сердце каждый день.

Он дергает себя за светлые волосы, пригубив напиток, который держит в руке.

— Меня преследуют мысли о том, что они могут сделать с тобой. Меня тошнит. Я не могу этого выносить.

Я смаргиваю слезы и одновременно смотрю, как он их глотает. И я решаю, что мы оба не должны страдать от этого. Я ни за что не буду продолжать страдать, так зачем заставлять страдать и его?

Ложь спасет моего брата, и она легко слетает с моих губ.

— Они ничего мне не сделали, Люк. Не делали и вряд ли сделают.

Болезненные вспышки обрушиваются на меня, как волны на берег во время шторма.

Ривз разрывает на мне платье.

— Думаешь, я не вижу синяка в уголке твоего рта? Я не дурак, Элла.