А потом он отходит, поворачиваясь ко мне спиной.
Когда я перевела дыхание, он уже почти ушел.
— Почему ты здесь?
Он оглядывается через плечо, на его лице внезапно появляется непонятная мне грусть.
— Ты бы знала, если бы поговорила со мной, когда я звонил. — Он пожимает плечами, но это выглядит фальшиво и принужденно, потому что он не равнодушен к этому. — В ту ночь… мне просто нужно было поговорить с кем-то, кто меня понимает.
Я едва могу поверить в разочарование в его голосе, когда он уходит. Как он может оставить меня вот так? Мертвую, едва дышащую.
Мне нужны ответы, и он знает, что делает, скрывая их от меня.
Он держит меня рядом.
Я тебя люблю
Если сегодня ты подаришь мне улыбку. Если ты пошлешь ее мне… я заберу ее и закрою в коробке, полной надежды.
Может, и не стоит.
Глава 7
Элла
Escapism — RAYE, 070 Shake
— Пойдем, Элс. Позволь мне пригласить тебя на свидание.
Я выпиваю рюмку, которую мне налил Энзо, чувствуя необходимость заменить свои разрушительные мысли текилой. Моего отца еще даже не похоронили, а я уже в своем женском доме, отрываюсь на первой большой вечеринке в году.
Мне должно быть стыдно за себя. Но я ненавидела его, и это похоже на празднование моей свободы. Трудно думать о смерти Джеральда Бейкера, когда большая часть моего беспокойства связана с угрозой Круга, нависшей над нашими головами.
— Я не знаю.
Я шиплю от жжения в горле и откусываю лайм, который он мне подает.
Он отдергивает его и прижимает свой влажный большой палец к моим губам. Я облизываю его кончиком языка, а его темный взгляд не отрывается от меня, даже когда я отстраняюсь.
Но мои глаза не могут не найти мужчину в другом конце кухни. Крис с Роуз и еще несколькими незнакомыми мне людьми.
Меня бесит то, как он вежливо смеется, ободряюще хлопая по плечу девушку, которая краснеет от его слов. Я слышу, как Роуз говорит что-то грубое тому, кто столкнулся с ней, проходя на кухню, и Крис бросает на нее предостерегающий взгляд.
— Роуз, ради всего святого, не попадай сегодня в неприятности.
Кристофер Мюррей, всегда миротворец в их группе. Умиротворяющая фигура. Разумная. Что за чушь.
— Сколько раз ты будешь заставлять меня умолять?
Мой взгляд вернулся к мужчине передо мной. Семья Энцо — европейская. Точнее, итальянская. И хрен с ним, что он поддерживает эти сексуальные клише. Он мне нравится, потому что он не из Стоунвью. Он не учился в подготовительной школе Стоунвью, как большинство из нас. Он — глоток свежего воздуха.
— Может, еще пару раз. Ты так мило выглядишь, когда делаешь это.
Я поднимаю на него глаза и кладу руки на кухонную стойку позади себя.
Он искренне смеется, положив руку мне на бедро. — Мне нравится, как ты играешь, Элла.
Я изо всех сил пытаюсь сосредоточиться на этом разговоре…
Невозможно, я слишком занята тем, что снова смотрю на другую группу. Крис наливает всем по стакану, потому что он такой милый.
— Джентльмен, — хихикает девушка. — Обслуживаешь себя последним. Ты когда-нибудь бываешь неидеальным?
Он неловко хихикает, вероятно, ненавидя это замечание, которое он так часто получает. — Я далек от совершенства.
Наконец-то из его уст прозвучало что-то правдивое.
Одновременно с разговорами с незнакомыми мне людьми он краем глаза следит за Роуз. Как только она просит у кого-то сигарету, он хватает ее за заднюю часть футболки — все еще кивая на то, что говорит ему парень, даже не разрывая зрительного контакта, — и тащит обратно к себе. Как мама, привыкшая к многозадачности, когда она заботится о своих диких детях, он держит ее неподвижно, пока заканчивает говорить, а затем поворачивается к ней.
— Ты сказала Рейчел, что постараешься бросить курить.
Я знаю, что Рейчел — невеста Роуз.
— А ты попросила меня не разрешать тебе курить. Так что же, по-твоему, ты делаешь?
Подняв глаза, она делает еще один глоток своего напитка. — Прости, папа.
— Роуз, — предупреждает он. — Не называй меня так.
Она смеется про себя, прекрасно понимая, что именно она только что сделала и как раззадорила его. Называть папой своего лучшего друга, когда у тебя есть отцовские наклонности, Крису не нравится. А я не понаслышке знаю, что у него за извращения.
— Элла.
Я вздрагиваю, возвращаясь к Энзо.
— Черт возьми, Белла, что должен делать мужчина, чтобы удержать твое внимание? — Он оглядывается и видит Криса. — А, ты предпочитаешь идеальных джентльменов?
— Нет, — фыркнула я. — Пожалуйста, что угодно, только не это.
— Хорошо. Потому что я как раз такой. — На его лице расплывается легкая улыбка. — Поцелуй меня.
Я облизываю губы, наслаждаясь послевкусием текилы, остатками соли и кислинкой лайма. Он опускает голову, и я надавливаю на пальцы, но он вдруг замирает, а потом отстраняется.
— Что за…
— Мне очень жаль, — извиняется ровный голос. Слишком хорошо знакомый мне голос. — Я споткнулся.
Сольный стакан Криса теперь наполовину пуст, а вторая половина разлита на голубой футболке Энцо. Он выглядит искренне извиняющимся, его красивое лицо изображает невинность. Но меня это не впечатляет, и я знаю, что он делает.
— Не волнуйся, чувак, — говорит Энзо. — Все в порядке.
Он снова поворачивается ко мне, но Крис кладет руку ему на плечо.
— Нет, давай я принесу тебе полотенце или что-нибудь еще. Нам нужно это высушить.
— Я не…
— Элла, — прерывает он его. — Ты знаешь это место. Не могла бы ты дать мне полотенце для рук, пожалуйста?
Я чувствую, как у меня сжимается челюсть. У этого ублюдка действительно есть план, не так ли?
— Конечно, — бормочу я.
Мне приходится отойти в сторону и обогнуть гигантский остров, чтобы попасть на другую сторону кухни, Крис следует за мной.
Я открываю шкафчик и смотрю на полку с полотенцами для рук. Потянувшись, я пытаюсь взять одно, но понимаю, что не успеваю. Я здесь больше не живу, поэтому забыла, насколько высоки эти чертовы полки.
Тело Криса сдвигается, и вот он уже прижимается к моему, рука на бедре, а другая тянется ко мне.
Я замираю, моя рука все еще в воздухе.
— Послушай меня, — шепчет он мне на ухо. — Мне не очень нравится видеть, как ты позволяешь какому-то парню из студенческого братства приставать к тебе. Я хочу попросить тебя быть хорошей девочкой и держаться подальше от других парней. Но я попрошу только один раз. Если мне придется сказать это еще раз, я не буду таким милым.
— Иди к черту, — шиплю я себе под нос. — И оставайся там.
— Видеться с другими мужчинами ты могла до тех пор, пока я был в отъезде, сладкая. Теперь я вернулся, и я не хочу играть в измену.
Мой пульс участился, низ живота напрягся, когда он сильнее прижался ко мне сзади.
— Как к этому относится Меган? Это не измена — иметь девушку и при этом приставать к бывшей?
Он усмехается.
— Вообще-то да. Но у нас все по-другому. Я буду таким только до тех пор, пока моя бывшая снова не станет моей девушкой.
Мне не нравится, как мое сердце и тело реагируют на это, и мне нужно прервать это дерьмо прямо сейчас.
— Я больше не твоя, Крис. А теперь отойди, пока кто-нибудь не понял, что ты ведешь себя как сумасшедший.
— Ты ошибаешься. Ты моя, несмотря ни на что. Статус бывшей или девушки ничего в этом не меняет.
Он хватает полотенце, отходит назад и позволяет мне повернуться, но при этом не дает мне уйти.
— Итак, — говорит он, как будто собирается повторить что-то очень простое, но я просто слишком тупая, чтобы понять. — Держись подальше от других парней. Это ведь не так сложно, правда?
— Как насчет того, чтобы держаться от меня подальше, засранец.
Его брови приподнимаются, а уголок рта озаряет небольшая улыбка. — Держаться от тебя подальше? Не будь глупой, Элла. Это нелепая концепция. И следи за своим языком. Ты же знаешь, я ненавижу, когда ты ругаешься.