По позвоночнику пробегает электрический разряд, и я встаю, за долю секунды собирая свои вещи. — Мне так жаль. Я была…

Он вскидывает бровь. — Не записывала домашнее задание, это точно. Ты слышала, что я хочу, чтобы ты сделала с кейсом, который я тебе дал?

Кейс. Должно быть, это то, что было на распечатках. Жар, ползущий по моей груди, обжигает до самых кончиков ушей. Мало того, что меня отчитывают, так еще и в присутствии его ассистентов. Обоих я знаю с детства. Хуже того. Перед Крисом.

— Кажется, я помню, что ты прекрасно знаешь, сколько стоит место в моем классе.

Мои глаза расширяются, прежде чем я успеваю удержать выражение лица под контролем. Мне кажется, что мои щеки горят.

Неужели он действительно заговорил об этом… здесь? На глазах у людей?

— Я знаю, — прохрипела я. Боже, как же пересохло в горле. — Я…

— Вы можете зайти ко мне в офис в мое рабочее время. Я расскажу вам о том, что вы пропустили.

Я прижимаю сумку к груди, все еще сидя за столом и чувствуя себя загнанной в угол. — Я могу спросить у другого студента.

Он снисходительно усмехается. — Вы настолько наивны, мисс Бейкер? Разве вы не знаете, что популярность в этом классе ничего не стоит? Кто вам поможет?

Я сглотнула. И очень громко. Я только что выставила себя еще более глупой, не признав, что ученики в его классе соревнуются друг с другом.

Он лезет в пиджак и бросает мне на стол визитную карточку. — Здесь указаны часы работы. Можете идти.

Как будто я их не знаю.

Я хватаю ее со стола, избегая смотреть на Роуз и Криса, и спешу выйти из комнаты. Я едва успела выйти и закрыть дверь, как она снова открывается.

— Элла.

Мне не нужно оборачиваться, чтобы понять, что меня зовет Крис. Я бы узнала его голос, даже если бы это был шепот в толпе кричащих людей. Мне знакомы сладкие, глубокие гласные. Я уже вздрагивала от спокойных, но суровых согласных. Этот человек внушает уважение одними словами. Когда-то мое имя, произнесенное его голосом с пряным виски, растапливало меня до глубины души, превращая в лужу у его ног.

Сегодня я даже не оборачиваюсь.

— Элла, — зовет он чуть громче. Как будто единственная причина, по которой я не останавливаюсь, заключается в том, что я его не услышала.

Да пошел он. К черту Ривза. К черту их всех.

Я спешу по коридору гуманитарного корпуса, смешиваясь с другими студентами, прежде чем он успевает меня догнать. Я бросаю взгляд за спину, прежде чем повернуть направо в другой коридор вместо выхода. Если он действительно хочет поговорить, то выйдет на улицу, решив, что я направляюсь именно туда. Толпа редеет, и я прохожу через тяжелую дубовую дверь в другую часть здания. Коридор здесь пуст, мои шаги гулко отдаются от камня, отполированного бесчисленными годами хождения здесь студентов.

Когда я иду по коридорам университета, меня всегда охватывает неописуемая жуть, особенно если учесть, что витражные окна не пропускают много света. Каменные стены покрыты картинами, изображающими сцены из греческой мифологии.

Обезглавливание Медузы Персеем. Наказание Прометея Зевсом.

Некоторые из картин едва видны, отбрасывая тени от недостатка света. Всегда кажется, что кто-то где-то прячется, забытые души ждут, когда их заметят прохожие.

Дрожь пробегает по позвоночнику, я достаю телефон и сразу же звоню Пич.

— Только не говори, что тебя уже выгнали из класса Ривза? — смеется она, беря трубку. Она единственная из нас, у кого по вторникам нет утренних занятий.

— Пич. — Мне приходится заставлять свой голос вырываться из горла. В ушах все еще звенит от того, что только что произошло, и я едва могу перевести дыхание. — Ты никогда не догадаешься, кто перевелся в наш университет.

Я даже не успела рассказать им о том, что Крис вернулся. Это будет шоком. Вчера я спала дома, а сегодня утром сразу же отправилась на занятия. Я только и делала, что писала им о своем отце. Они пытались убедить меня не ходить на занятия, но сама мысль о том, чтобы остаться наедине со своими мыслями, приводит меня в ужас.

Я снова поворачиваю направо в другой коридор, пытаясь обогнуть здание изнутри, чтобы потом вернуться к выходу. Моя бордовая юбка от униформы подпрыгивает на заднице при каждом быстром шаге.

— Что? Кто? — спрашивает она, звуча наполовину обеспокоенно, наполовину взволнованно.

— Ч… — Я так сильно натыкаюсь на кого-то, что роняю телефон, едва успев заметить, как он шмякнулся на пол.

Оступившись от удара, я упираюсь в стену. Гигант передо мной нагибается, поднимает трубку, и как только голос Пич говорит «Алло?» на другом конце, он кладет трубку.

— Крис.

Нежная улыбка растягивает его губы, и он возвращает мне телефон. Наши пальцы соприкасаются, когда я беру его, и я могу поклясться, что он наэлектризовывает меня.

— Ты убегаешь от меня? Не уверен, что мне это нравится.

В его глубоком деревянном голосе слышны нотки насмешки.

Я чертовски ненавижу это.

Я поднимаю бровь, чувствуя, как ко мне наконец-то возвращаются силы. Скрестив руки на груди, чтобы создать видимость защиты, я смотрю на него, не впечатляясь.

— Конечно, я убегаю от тебя. Бывший, которого я ненавижу, только что появился в моем классе. Мне нужна минута, чтобы понять, что в этом году я буду встречаться с гораздо большим количеством придурков, чем предполагала.

Он качает головой, хихикая, как будто я какой-то милый щенок, тявкающий у его ног.

— Не намного больше. Только я.

Я наклоняюсь вперед, чтобы убедиться, что он уловил мои слова. — Ты входишь в число примерно четырех засранцев.

— А как же Матиас? Поцеловал тебя на глазах у всего университета, когда ты сказала ему, что не хочешь быть его девушкой? Он входит в число засранцев?

— Знаешь что? В лучшем случае, ты слишком интересуешься университетом, который тебе не принадлежит. В худшем — ты парень, преследующий свою бывшую. В любом случае, ты не моя проблема.

Его брови сошлись, ему не понравилось то, что я только что сказала.

— Если позволишь, я подправлю твою точку зрения, — говорит он низким голосом. — Теперь это мой колледж. А бывшая? Она тоже моя. Так что я не вижу никакой проблемы в том, чтобы знать то, что я знаю.

Он даже не прикасается ко мне, но одно это предложение не дает мне пошевелиться. Как будто он обхватил меня рукой за талию и крепко прижимает к себе. Но это не так. Я могу уйти. Но не ухожу.

— Крис. — Мой голос напряжен, когда я пытаюсь отговорить себя от этого. — Ты нас разлучил. Пять лет назад. У тебя есть девушка.

Как только я упоминаю Меган, его постоянную подружку с тех пор, как он поступил в колледж, я вижу, как он напрягается.

— Что тебе от меня нужно? — хмыкаю я.

Он облизывает губы, и на секунду мне кажется, что он собирается сказать что-то безумное.

Его глаза говорят: я хочу тебя вернуть.

Жар его тела, когда он придвигается ближе, говорит мне, что я сделаю все, чтобы ты снова стала моей.

И то, как подрагивают пальцы его руки, говорит: скажи это, и дело с концом.

Но его слова звучат иначе.

— Распечатка, которую Ривз дал тебе в классе, — это стенограмма дела. Он хочет, чтобы вы все написали подробное эссе, объясняющее, почему дело попало в уголовный суд, а не в гражданский. Это домашнее задание, которое ты не записала. Оно будет засчитано при выборе класса через две недели, вместе с летним эссе.

Сделав шаг ко мне, он засовывает руки в карманы своих коричневых брюк, стараясь не касаться меня. Он стоит прямо, не наклоняясь ближе, его глаза смотрят поверх моей головы и мимо меня.

Неважно, куда он смотрит, прикасается он ко мне или нет. Мое тело уже пылает от того, что я чувствую его тепло так близко. От его теплого, ободряющего запаха. Как может тот, кого я знаю, быть таким контролирующим, оказывать на меня такое успокаивающее воздействие?

Его голос звучит низко и соблазнительно: — Нет необходимости идти к нему в офис. Мы полностью изучили это дело на первом курсе юридической школы. Если тебе понадобится помощь, просто позвони.