Этот намёк был явно в отношении меня. Выпрямив спину, я собиралась ответить, но Джеймс меня опередил.

— Да она ни слова за четыре дня не сказала, с чего вдруг начнёт что-то болтать?

Лицо Каты перекосилось от ярости. Неужели парень ещё не понял, что любое его заступничество по отношению ко мне злит девушку? Не сказав ни слова, она встала из-за стола и стремительно пошла куда-то вглубь заведения.

— Я бы пошёл за ней, — намекнул Крейн.

На лице Джеймса промелькнуло понимание. Он кивнул, вскочил и бросился за женой. Блондин поймал её в центре зала, развернул к себе и попытался обнять, но Ката стала вырываться. Они разговаривали, но слишком приглушённо, я слышала только обрывки слов и не могла составить общего диалога.

— Устраивайся, пора спать, — буркнул мне Крейн.

К нам подошёл мужик в фартуке, собрал посуду и поспешил скрыться. Зал почти опустел. Многие поглядывали на скандалившую парочку, переместившуюся в ближайший к ним угол, чтобы никому не мешать на проходе. Мне было жутко интересно, начнёт ли Джеймс опять мяукать, но пока он всячески пытался обнять свою жену, но та вырывалась и не давалась ему.

— Вы меня не отпустите? — на всякий случай спросила я, наблюдая за тем, как Крейн достаёт из наших вещей свечи и выбирает одну. Принюхиваясь, он взял с запахом ореха и аккуратно поджог.

— Пока нет. Да и знаешь, как-то спокойней, когда на твоей стороне столь суровый союзник, не находишь? — усмехнулся он. Мужчина даже не посмотрел на меня.

Фыркнув, я хотела заметить, что множество раз могла применить к нему свою «магию», но прикусила язык. Сама виновата, что этого не сделала.

— Мозет по этому не стоит уделзивать меня силой и злить? — я приподняла брови, надеясь, что это произведёт впечатление, но в красавчике ничего не переменилось.

— Я переболевший, лапочка. Я сверну тебе шею за секунду, а ты даже не успеешь дёрнуться, чтобы попытаться меня коснуться. Но я очень дорожу общением с сестрой и её счастьем. Даже если она видит его в этом идиоте.

От его слов у меня в горле пересохло. Ощущать это в тот момент, когда снаружи льёт дождь, оказалось странно. Решив прекратить бессмысленное общение, я обернулась и увидела, как Ката страстно впивалась в губы Джеймса, а он всё же смог обвить руками её талию. Оставшаяся пара посетителей их не волновала.

Вытянувшись на лавке, я понадеялась что не буду елозить во сне и не свалюсь на пол. Сумки со всеми вещами остались на стороне Крейна, и лезть туда за мокрым одеялом я не хотела. Мужик в фартуке медленно ходил по всему залу и тушил свечи в канделябрах, украшавших стены. Гореть осталась всего одна, возле красавчика, и её отблеск отражался в окне прямо напротив меня.

— Пелсатки надеть не забудь, внусить сто-то я успею и за секунду. Стлах значит, холосая мысль.

Я не стала поворачивать головы, чтобы увидеть выражение лица Крейна. Почему-то я знала, что оно изменилось. Лучше бы я этого не говорила.

Записи главного ищейки отряда в Гебирд

Трея Вайзенкайнда

«Стоны мешали заснуть до середины ночи. Сперва я еле слышал их, но потом они усилились и разнеслись на весь дом. Успокаивало лишь то, что комната воплощения божества за другой стеной, и это точно была не она… Подозрения, что Прай мог покуситься на девушку из-за проклятого оберега в день солнцестояния, не покидали меня уже давно. Услышав его голос, сопровождаемый стуком, я выдохнул с облегчением, а наутро застукал Яру, выходящую из дальней спальни хозяина дома…»

В двух днях пути от Гричера,

города на середине пути к Митлу

Ёль

Ливень не прекращался ни на минуту и следовал за нами по лесу. Как бы Трею ни хотелось продолжать путь, делать это оказалось практически невозможно. Почва под копытами лошадей впитала столько влаги, что больше не могла её принять. Она размокла и превратилась в сплошное месиво из грязи и камней. Со стороны гор на нас постоянно неслись стремительные потоки воды, вынуждая сменить направление и выбраться из леса на открытую местность. Здесь, на некогда главной дороге между Гебирдом и Гричером ситуация оказалась не лучше.

Закутавшись в промокший насквозь плащ, я вцепилась дрожащими от холода пальцами в седло и постаралась натянуть капюшон на лицо. Самым противным ощущением оказалось то, как капли ледяной воды ударялись о кожу, скатывались по ней и замирали на самом кончике носа, собираясь сорваться, но не делая этого. Из-за проносившихся мимо потоков ветра я продрогла до костей и не могла унять стучащие от холода зубы.

Ещё большее неудобство доставлял мужчина, восседавший в седле за моей спиной и постоянно норовивший прижаться к ней грудью. Первые дни до особняка Лиама давались мне проще, и его присутствие вызывало иные чувства, нежели теперь. На тот момент ещё не шёл дождь, и Яра не рассказала мне кучу всего об этом человеке. Ну и мы не успели поругаться на весь особняк.

Не знаю, что беспокоило меня больше: услышанное от девушки или что даже Трей настоял на моём путешествии только на одной лошади с ним. Не так давно я предполагала, что если Прай не сможет защитить меня, то не сможет никто… А что делать, если представлять угрозу будет он сам?

Эти мысли не давали мне покоя, мешая расслабиться, и постоянно держали в напряжении в присутствии ищейки.

Отцу вся ситуация тоже не нравилась. Он кутался в плащ с головой, точно так же, как и я, и постоянно поглядывал в нашу сторону, старался держаться рядом. Не знаю, о чём он думал, но его мысли были точно иного рода, нежели те, что терзали меня. Ему никто не рассказывал о прошлом наглеца. Скорее всего, папа больше переживал за мою честь, ведь незамужней девушке не полагалось ездить на одной лошади с мужчиной. Да и спать рядом с ним на привалах. Это отец ещё угроз лорда Мисткерла не знал…

От бывшего жениха точно стоило ожидать кучу грязи в сторону моего имени. Особенно если магистры церкви не отвалят ему телегу золота, как он ожидал. А я постараюсь сделать всё, чтобы этого не произошло.

Лошади, измученные почти четырёхдневным ливнем и путешествием без полноценных привалов, с трудом переставляли ноги. Они больше месили грязь копытами и увязали с ней, чем продвигались вперёд, а ведь мы уже сутки, как вышли на крупную, утоптанную дорогу.

Пока мы передвигались по открытой местности, я всем своим промокшим и замёрзшим телом ощущала напряжение Прая. Бросая на него взгляды, я отметила, что мужчина вытащил затычки, а значит, любой звук со всей округи ему прекрасно слышен.

Почему-то первые несколько часов я раздумывала о том, чтобы крикнуть и оглушить его. Ну так, чисто в отместку за его слова. Интерес к этой идее быстро угас. Зачем лишний раз злить того, кто может тебя убить и ему ничего за это не будет?

— Разведчики возвращаются, — подал голос Прай, привлекая внимание Трея.

Приподнявшись в стременах, главный ищейка всматривался вперёд, но сквозь стену проливного дождя трудно было увидеть что-то дальше гвардейцев и Лиама, ехавших первыми.

Попытавшись прислушаться, я ничего не услышала. Только через несколько минут до меня стали доноситься приглушённые всплески воды. Они и правда отличались от звуков, что раздавались из-под копыт тех, кто ехал рядом, и только сейчас я поняла, насколько важно для нас присутствие Прая. Он задолго до появления посторонних людей мог услышать их и определить, кто они.

— Впереди дом! Мы предупредили. Нас там ждут. Места мало, но нам выделят конюшню. Генри остался там, чтобы развести огонь, — крикнул гвардеец сквозь шум дождя. Он не стал тратить время на то, чтобы доехать до нас, и оповестил, как только увидел. Развернувшись, парень замер, продолжая наблюдать за нами, он пытался понять, донёсся до нас его крик или нет.

Судя по тому, как вздрогнул Прай, он прекрасно его услышал. Мужчина стиснул зубы и недовольно поёрзал в седле. Взмахнув поводьями, он попытался ускорить темп, но лошадь только взбрыкнула, махнула головой и сохранила прежнюю скорость.