Мои онемевшие пальцы не разгибались. Их не спасали даже перчатки. Вцепившись в седло, я боялась пошевелить руками. Ледяные капли стучали по ткани плаща, утяжеляя её и делая противной на ощупь. Всплески воды от каждого шага лошадей доносились со всех сторон. Животные шли на пределе своих сил, и даже я, почти ничего в них не понимая, смогла это определить.

— Как вы думаете, я могу влиять и на животных? — прошептала я и ощутила, что у меня зуб на зуб не попадал от холода.

Прай придвинулся ко мне ближе и прижался грудью к моей спине, снова. Отстранять его сил не было. Зато он обдал ухо своим горячим дыханием, и волна приятного тепла прокатилась от этого места вниз по шее.

— Забавно, — едва слышно ответил мужчина.

— Забавно, что? — оторвав руку от седла, я незаметно для кого-либо из окружающих стянула перчатку негнущимися пальцами, чуть сдвинула ладонь и коснулась сырой и жёсткой шерсти лошади под нами. Под рукой ощущалось каждое движение и дыхание животного.

— За почти пять дней ты не сказала мне ни слова, кроме, односложных, да и нет, а первое, что сорвалось с твоих губок в мой адрес, касается лошади. — Фыркнул Прай. Учитывая, что он обращался ко мне фамильярно и невежественно, нас точно никто не мог слышать. Даже ехавшие рядом Трей и отец.

— А я должна была что-то вам сказать? — наигранно удивилась я, повысив голос. Фокус сработал, наглец поморщился, ведь слова прозвучали для него слишком громко, учитывая, как близко он находился. Ощутив его недовольство каждой клеточкой на спине, я решила больше не продолжать эту беседу. С Праем бесполезно разговаривать. Он не отвечал на вопросы, не говорил ничего полезного, либо сопровождал это пошлыми вставками и оскорбительными замечаниями. За все дни в его обществе я уже могла бы это запомнить и не наступать на одни и те же грабли по несколько раз. Однако меня словно тянуло совершить эти ошибки повторно. Наклонившись ближе к ушам лошади, я не убрала руки с её шеи и едва слышно прошептала: — Видишь, какой неприятный тип нам достался в спутники. Ты не можешь прибавить шагу и поскорее доставить нас к дому, чтобы мы могли от него отдохнуть?

Лошадь дёрнула головой, повела ушами и ринулась вперёд, переходя на лёгкую рысь с обычного прогулочного темпа. От неожиданности меня откинуло назад, но Прай и так прижимался ко мне вплотную. Взяв с нас пример, остальные тоже попытались ускориться, но их животные не желали напрягаться, потому мы с лёгкостью почти догнали удалявшегося разведчика.

— То, что рассказала тебе Яра… — неожиданно заговорил мужчина.

Теперь, когда нас не окружали мой отец и Трей, он мог не бояться быть услышанным ими. Поёрзав в седле, я постаралась отстраниться спиной от его груди.

— Не хорошо подслушивать чужие разговоры, — недовольно пробурчала я, пытаясь вспомнить слово в слово, о чём мы с Ярой беседовали в тот момент.

— Это часть моей работы, Иголочка. Я обеспечиваю твою безопасность, в том числе и от тех, кто рядом, подслушивая разговоры, — сурово буркнул Прай.

Он что, оправдывался передо мной? С чего вдруг?

— Иголочка? — усмехнулась я. Так ко мне ещё никто и никогда не обращался.

— Ну ты же запретила называть себя Ёлкой, — мужчина пожал плечами.

От звучания слова «Ёлка» я неосознанно поморщилась.

— Обеспечиваете безопасность, а от Лиама не защитили.

— Сама сказала, что с ним у тебя было всё под контролем.

— А будь вы рядом, мне бы не пришлось держать всё под контролем, — ляпнула я, не подумав.

— Как бы мне ни хотелось всегда быть рядом, в нашей маленькой компании есть те, кому это не нравится.

— Они просто знают, что не смогут защитить меня от вас, если это потребуется.

Впереди сквозь стену дождя я увидела тот самый дом, о котором говорил разведчик. Парень почти подъехал к нему и оглядывался через плечо, чтобы убедиться, что мы все следуем за ним. Строений было три: маленький сарай, просторный двухэтажный дом и длинное здание с множеством двойных ворот, окон, закрытых ставнями, и одной дверцей с самого края. Последнее больше всего походило на конюшню. Именно к нему и направлялся наш разведчик.

Логично, что хозяева не захотели принять такую толпу незнакомых путников в своём доме, даже учитывая, что среди нас есть лорды и ищейки церкви. Это было их право, ведь они жили на территории Гричера, а не землях Лиама.

— А от меня, Иголочка, тебя защищает только мой самоконтроль, — усмехнулся Прай, не желая поддерживать затронутую тему всерьёз.

Пусть делает что хочет. Главное, что Яра предупредила меня. Теперь я сама буду держаться от него подальше при любом удобном случае и не рассчитывать, что мужчина бросится ради меня в пропасть, как уже было раньше.

— Меня зовут Иоланта Арроганс, если вы не в курсе, — рявкнула на него я.

Мы подъехали к длинному зданию, а разведчик выбрался из седла, подвёл лошадь к массивным воротам и принялся открывать их, пропуская нас. Пол внутри был деревянным и слишком низким, из-за чего он весь пропитался влагой, но только первые несколько шагов от входа. В самом дальнем углу лежали вязанки сена, образовав небольшой круг, а в его центре отгороженный рядами камней был разведён огонь. Воздух полностью прогреться не успел, тем более что мы только что открыли ворота. Здесь ощущалась сырость, но снаружи обстановка намного хуже.

Одежда и плащ противно липли к коже так, словно желая придавить меня к полу. С капюшона стекала вода, она каплями катилась по щекам к подбородку и задерживалась там точно так же, как и на кончике носа. Собранные в косу длинные волосы казались непомерно тяжёлыми, хотелось их распустить, ведь они все дни не видели гребня.

— Прай Вайзенкайнд, миледи, но боюсь, что вы не выговорите моё имя полностью, — усмехнулся ищейка и первым спрыгнул с седла так, что даже не побеспокоил меня своим манёвром.

Обернувшись на него, я увидела, как Прай спокойно вставляет затычки в уши, возвращая себе обычный слух и лишаясь всех преимуществ. Попытавшись мыслено повторить его имя целиком, я согласилась с доводами, что произнести это вслух с первого раза точно не смогу.

— Как мило, что мы познакомились спустя восемь дней пути, — буркнула я недовольно и сама спустилась на землю, проигнорировав предложенную руку.

Ладонь мужчины была облачена в перчатку, промокшую насквозь, как и всё, что сейчас было на нас надето. Мне вполне хватало неприятных ощущений от своей мокрой одежды, ещё чего, дотрагиваться до него.

— Десять дней, но кто считает, — тихо возразил Прай.

Стоило мне коснуться ногами пола, как неожиданно нос зачесался. Я подняла руку и застыла, задержав дыхание. Голова резко дёрнулась, короткие пряди с висков оказались на лице, разбрызгав влагу на шерсть лошади передо мной. Чих раздался на всю конюшню. В этот миг я могла только порадоваться, что Прай уже заткнул себе уши.

— Вы попросили сменную одежду и одеяла для леди? — обратился ищейка к разведчикам. Проследив его взгляд, я увидела, как один из гвардейцев снимает седло со своей лошади, а второй как раз подходил к нам с двумя сухими одеялами.

— Да. Там в конце есть свободное стойло с полноценной дверью. Мы обустроили там два спальных места для дам. Одежды и сухих вещей нам дали мало, вот это и там возле костра есть ещё. Лошадей привяжем здесь. Надо ещё сбегать за водой…

— О да, воды там предостаточно, — пробормотал Прай и нагло стянул с моей головы мокрый капюшон. Пока я не успела возразить, он выхватил у гвардейца оба одеяла. Одно ищейка всучил мне, а вторым накрыл мою голову так, что я на секунду задохнулась от возмущения, погрузившись в окутавшую меня темноту. — Пойду этим и займусь. Встречайте остальных. А ты раздевайся и жди меня, — подмигнул он как раз в тот момент, когда я сдвинула одеяло с глаз. Подхватив ведро, что стояло при входе, ищейка спокойно вышел под ливень.

— Да как вы… — пробормотала я и осеклась, вспомнив, что мы больше не одни, и шум дождя не мешает окружающим слышать всё, что я говорю.

Гвардейцы послушно сделали вид, что ничего не случилось. Один занялся лошадьми, а второй вернулся к костру и подкинул в него заранее заготовленных дров.