— Я не обманывала! — топает она ножкой. — Просто не говорила, что такой научилась становиться!

— Научилась? — придерживаю её за плечи, чтобы не приближалась ещё плотнее. — О чём ты?

— Обмен, — она резко сбрасывает мои руки. — Мы ведь с тобой долго были вместе. Обменивались… энергией. Я думала, такое только с ильвами возможно…

— Что за ильвы? — спрашиваю подозрительно. — И обмен… Я всегда думал, что ты просто питаешься моей энергией.

Эфения громко фыркает с видом оскорблённой невинности:

— Вообще-то я всегда-всегда тебе отплачивала! Защищала как могла, слушалась. Мы, фейри, по-другому не можем.

— Зато врать и недоговаривать умеете хорошо, — ворчу в ответ. — Ты с темы-то не съезжай. А то мне может и надоесть тебя выслушивать.

Эфения чуть сбавляет обороты. Она тяжело вздыхает, будто совсем не хочет рассказывать то, что собирается произносить.

— У нас, фейри, не так, как у вас, людей, — всё-таки начинает она, явно стесняясь. — У вас мужчины и женщины, а у нас ильвы и фэйты. Они друг от друга не полом отличаются, а направлением обмена энергией.

— Один отдаёт, второй принимает? — уточняю.

— Верно, — кивает фейри. — Только обмен происходит сразу на двух уровнях. На внутреннем принимает фэйт, на внешнем — ильв. Если энергия совпадает, то они… это…

— Что? — поторапливаю вдруг замолчавшую девушку.

Эфения выглядит совсем несчастной.

— Ну… как бы… — бормочет она. Затем сердито сжимает кулаки. — Да пошло оно всё в Бездну!.. Становятся единым целым, вот что!!!

— Ты про секс что ли? — только я всё равно не пойму, по какому поводу столько эмоций.

— Нет! Не совсем… В смысле, не только про него, — Эфения виновато опускает глаза. — Просто… мы с тобой теперь вроде как пара…

На этой оптимистической ноте у меня отвисает челюсть. Так вот как на самом деле выглядит «без меня меня женили». Так вот, оказывается, у кого всё идёт не так, как у других.

У Макса Воскресенского. У меня то есть.

Наверное, я выгляжу крайне удивлённым. Не сказать ещё хуже. Потому что Эфения совсем сникает.

— Прости, — шепчет она. — С представителями других видов это не работает. В смысле, не должно было. Но…

Но меня это, ясное дело, не касается. На мне в этом мире работает вообще всё и всегда.

Вот ведь.

Все люди как люди, а я… Макс Воскресенский.

— Я не собиралась тебе говорить, — продолжает она. — У вас, росов, ведь по-другому. Думала, как-нибудь сама справлюсь.

— И давно? — спрашиваю хрипло. — Как давно ты поняла, что с нашим «обменом» что-то не так?

Задумывается на мгновение.

— Ещё в том городе… Райские Кущи вроде назывался… Там у нас с тобой внешний уровень запустился, — девушка осторожно трогает меня за рукав. — Я правда ничего такого нарочно не делала, Макс…

— Ладно, — останавливаю надвигающиеся причитания движением руки. — Чем теперь это нам грозит?

Она поджимает губы и отворачивается.

— Тебе — ничем, не волнуйся.

— А тебе?

— Если не станешь больше прогонять, — отвечает, не оборачиваясь, — мне тоже.

Ох, и врёшь ты, подруга! Почти на сто процентов уверен.

С усилием поворачиваю девушку к себе и требовательно заглядываю в глаза.

— Точно?

Её лицо плаксиво сморщивается, а затем она резко сбрасывает с себя мои руки. Шипит не хуже кошки:

— Тебе-то какое дело? Ты ведь только на одну свою Гайлу смотришь! Таскаешься за ней, как привязанный. Даже на остров этот дурацкий припёрся! Да пусть эти кхелоты сами в своих умопомрачениях разбираются!

— Мне всё равно, — качаю головой, — кхелоты, люди или кто ещё. Если они мои, я в беде не оставлю.

— Дааа! — фейри падает обратно на кровать и начинает растирать по лицу внезапно брызнувшие слёзы. — А меня — брооосил!

В первый момент теряюсь: не так уж часто мне приходилось утешать плачущих женщин. По крайней мере, последние двенадцать лет.

Потом всё-таки вспоминаю, что нужно делать. Усаживаюсь рядом, осторожно поглаживаю плечо. Эфения будто того и ждала — бросается ко мне, вжимаясь мокрым лицом в одежду на груди.

К счастью, рыдания продолжаются недолго, даже ткань не успевает намокнуть. Сдаётся мне, не так уж она страдает, как пытается показать.

Наконец Эфения отстраняется и отворачивается. Кажется, ей не по себе от этой вспышки.

— Если ты успокоилась, то объясню ещё раз, — произношу негромко. — То, что произошло при нашей последней встрече, нельзя сводить к простому «он меня бросил». Ты помешала мне и помогла моим противникам. Как думаешь, смогу я после такого тебе доверять?

Эфения покаянно мотает опущенной головой. Жаль, выражение её лица мне не разглядеть.

— Я не держу рядом с собой тех, кому не доверяю, — продолжаю спокойно. — Без разницы, как мы друг к другу относимся и каковы мотивы этого челов… существа. Понимаешь?

Теперь фейри горячо кивает, всё так же не поднимая головы.

— Неужели ничего больше не поделаешь? — спрашивает мрачно. — Могу я хоть как-то это искупить?

Усмехаюсь:

— Если только смыть кровью. А если серьёзно… Даже не знаю. Всё равно доверие подорвано.

— Ладно, — фейри шмыгает носом. Теперь её голос звучит устало. — Тогда хотя бы позволь мне остаться поблизости.

— Зачем?

— Если не стану время от времени от тебя подпитываться, быстро обессилею и умру, — отвечает равнодушно. — У нас такие отношения на всю жизнь.

Удивляюсь:

— То есть, если погибает один, то и второй тоже? Глупость какая. И как вы хоть все до сих пор не вымерли?

Эфения пожимает плечами:

— Необязательно. Это в любом случае происходит не сразу. Можно успеть перенастроиться на другую пару. Или завести больше чем одни отношения.

Нет, всё-таки не понять мне вывертов местной логики! Всё время так: вроде нормально люди рассуждают, а потом такое ляпнут, что хоть стой, хоть падай.

— Погоди! — мотаю головой. — А почему тогда ты настолько против Гайлы? Тебе можно, а мне нельзя, так что ли?

Эфения долго молчит и только затем наконец выдаёт:

— Ты на меня совсем не обращал внимания. Из-за неё!

— Серьёзно? — не могу сдержать смех. — Ты ожидала, что я буду подбивать клинья к мелкой феечке? И что мне с такой делать, скажи на милость?

Фейри обиженно надувает губки:

— Я думала, ты хоть что-то про меня знаешь. Но ты такой неуч, Макс.

Ещё бы! Это ж надо было хотя бы пару месяцев поучиться, а мне даже пару дней отдохнуть некогда. Не успел в этот мир попасть, как всем внезапно стал нужен.

Как хоть они раньше без дяди Макса выживали, болезные?..

— Ладно, — шлёпаю ладонью по кровати. Приступ смеха закончился, надо решать, что делать с Эфенией, будь она неладна. — Я дам тебе второй шанс.

Девушка вздрагивает и неверяще смотрит на меня. Понимает, что не шучу — и бросается мне на шею. Останавливаю её на подлёте и усаживаю обратно на кровать.

— Не жди слишком многого, — предупреждаю честно. — Это не значит, что я всё забыл и простил. Но и вот так просто дать тебе погибнуть я тоже не могу.

— Понимаю, — мрачнеет Эфения. — Я не стану требовать большего.

Но я ещё не закончил. Продолжаю:

— Но это до тех пор, пока будем тут, на острове. Как только вернёмся в Ланинград, помогу тебе добраться до родины. Там ты точно сумеешь выжить.

Лицо фейри каменеет. Она смотрит так, словно предатель тут я, а не она. Ничего, чтобы заставить меня сомневаться в своём решении, нужны более весомые аргументы.

— Ладно, — с горечью произносит она. — Я поняла тебя, Макс.

И тут же возвращает себе прежний мелкий облик, будто сдувается. Никаких спецэффектов, просто раз — и всё.

Видимо, разговор окончен.

— И раз уж мы проснулись, пойдём знакомиться с хозяйкой.

Бабушка Улу обнаруживается на кухне. Она что-то напевает и колдует над плитой.

— Садись за стол, внучек, — говорит, не оборачиваясь. Видимо, услышала мои шаги. — Сейчас потчевать тебя буду. Цеад с Ешилёй тоже сейчас подойдут.

— Бабушка, — начинаю осторожно. Кто его знает, как женщина отнесётся к незваной гостье. Да ещё настолько сомнительной. — Тут такое дело…