— Ник! — кричит Энни, и я замираю на месте. Они подходят ко мне ближе, в основном потому, что она продолжает тащить Миллу за руку и останавливается прямо перед моими ботинками. Слишком близко. Я хочу оттолкнуть Энни. — Что ты здесь делаешь?

Лицо Миллы раскраснелось, пряди волос прилипли к ее лицу, и я хочу знать, имеет ли красный оттенок ее кожи какое-либо отношение к моему присутствию. Даже если это совсем чуть-чуть.

— Я здесь, — я указываю подбородком в ее сторону, — Из-за Миллы.

— Миллы? — Энни хмурится, переводя взгляд с нас на нее. — Ты имеешь в виду Кэм?

— Нет. — Я морщусь. — Я имею в виду Миллу.

Камилла приподнимает бровь идеальной формы, глядя на меня.

— О-о-о-кей. Я сама найду выход. Увидимся позже.

— Подожди, Энни. — Милла заговаривает впервые за весь этот разговор, и ее голос срывается при имени лучшей подруги. — Ты — моя попутчица.

Мы с Энни смотрим друг на друга, и я киваю.

— Я уверена, что он у тебя есть.

С этими словами она уходит, оставляя меня с Камиллой наедине.

Камилла смотрит на меня, как мне кажется, очень долго, но на самом деле всего несколько секунд, и я опускаю подбородок, чтобы придвинуться к ней поближе. Мои пальцы убирают пряди волос с ее лица, поддаваясь какому-то гребаному порыву. Она напрягается. Это неуловимо, но что есть, то есть, и я опускаю руку, как будто обжегся.

— Что ты здесь делаешь? — спрашивает она тихим, дрожащим голосом. И теперь я пугаю ее. Идеально.

— Я хотел тебя увидеть. — Я беспечно пожимаю плечами, как будто это обычное дело — появляться в местах, где она бывает, без предварительного приглашения.

— Ты преследуешь меня? — Ее голос теперь хриплый, дрожащий еще сильнее. — О Боже, ты преследуешь меня. Ты преследуешь меня.

Камилла делает шаг назад, и я хватаю ее за руку, притягивая обратно, пока она не врезается мне в грудь. Я разворачиваю ее и прижимаю бедрами к стене, удерживая руками по обе стороны от ее головы. Она полностью в моей власти, и мне это нравится. Настолько много, что я уверен, что она уже и сама это знает.

— Я не подкрадываюсь, принцесса. — Мой голос мягок, выдавая то, что я чувствую на самом деле. Я возбужден в других местах, чего не должно происходить прямо сейчас. Все дело в положении. — Я просто последовал за тобой сюда.

— Итак… ты преследовал меня.

— Тебя было легко найти. — Я наклоняюсь ближе к ней, мои губы касаются раковины ее уха. — Может быть, в следующий раз это будет не так.

Я отстраняюсь и провожу кончиками пальцев по ее обнаженным рукам, которые уже покрылись мурашками.

— Позволь мне пригласить тебя куда-нибудь, Камилла.

— Теперь ты хочешь пригласить меня куда-нибудь? — спрашивает она. — А что случилось с разговорами?

— Я не хочу разговаривать, — говорю я ей. — Я уже знаю о тебе все, что мне нужно, помнишь?

— Я не могу рисковать, чтобы кто-нибудь увидел нас на свидании, — отвечает она, что только раздражает меня.

— Все будет в порядке, — отвечаю я. — Если только ты не хочешь поесть в моей машине?

— Я имею в виду, ты все равно должен меня подвезти, верно?

— Верно. — Я киваю один раз.

— Ладно, — вздыхает она. — Я поем в машине, но только потому, что умираю с голоду.

Мы направляемся к парковке, медленно ступая в ее пуантах, и я подумываю о том, чтобы поднести ее на спине. Похоже, так ходить неудобно. Она смотрит на свою обувь, затем на гравийную дорогу, по-видимому, рассерженная.

— Хочешь, я понесу тебя? — Я спрашиваю ее.

— Ни в коем случае. — Камилла на мгновение выглядит немного растерянной: — Черт возьми. Энни забрала мою сумку, так что я все равно не смогу переодеться из этой одежды. С таким же успехом ты мог бы отвезти меня домой.

— Никто не узнает тебя в таком наряде, Милла. Давай просто поужинаем где-нибудь в хорошем месте, и я приглашу тебя куда-нибудь в другой раз.

— Хорошее — это например?

— Чик-фил-А?

Она начинает смеяться:

— Ты ешь курицу, приготовленную Господом?

— И что теперь?

— Я так это называю, неважно, — говорит она со смешком.

Однако я хочу поделиться внутренней шуткой.

— Это потому, что это христианское учреждение?

— Да. — Она прикусывает нижнюю губу, отчего мне хочется оттянуть ее вниз. — А ты грешник.

— И ты тоже, принцесса.

Мы оба ухмыляемся.

— Ты прав…

Мы наконец добираемся до моей машины, и она останавливается как вкопанная. Она выглядит немного ошеломленной, как будто никогда в жизни не видела спортивную машину. Эта — на другом уровне, я признаю, но все же. Я уверен, что она помнит мою последнюю.

Солнце сияет на черном глянцевом кузове, мои матово-черные диски создают контраст, который я люблю. Ее рот приоткрывается в судорожном вздохе, и она проводит рукой по борту «Макларена». Мне хочется отшлепать ее, но потом я вспоминаю, с кем имею дело. Предполагается, что я должен очаровать ее, поэтому воздерживаюсь.

— Ты хочешь отвезти меня в «Чик-фил-А» на этом космическом корабле? — Спрашивает она с благоговением в голосе.

Я смеюсь над этим:

— Да, хочу.

— Хорошо, но только в этот раз.

Я открываю для нее двугранную дверцу, и она садится в салон, на черные кожаные сиденья с красной прострочкой. Я пристегиваю ее ремнем безопасности, закрываю дверцу, затем обхожу ее и тоже сажусь.

При этом педаль газа чувствительна, и нельзя сильно нажимать на нее, иначе вы внезапно разгонитесь до ста миль в час, поэтому я изо всех сил стараюсь расслабиться и ехать как можно медленнее. В конце концов, она — ценный груз.

Я еду в «Чик-фил-А», любуясь тем, как она сидит с прямой спиной, не сутулясь, подперев голову изящной рукой и глядя в окно. Смотреть все равно особо не на что, только деревья и несколько ресторанов в этой части города, но именно поэтому я и прихожу сюда. Ради тишины.

Наконец мы подъезжаем к закусочной, и я позволяю ей сделать заказ первой. Она заказывает роскошный сэндвич без маринованных огурцов, воду и салат. Я беру то же самое, но ещё и шоколадный коктейль. Она смотрит на меня так, будто у меня выросла вторая голова, но ничего не говорит.

Первое, что я делаю, когда мне приносят еду, — опускаю соломинку в коктейль и делаю восхитительный первый глоток, затем иду искать место для парковки. Камилла лихорадочно оглядывается по сторонам, как будто кто-то шпионит за нами, как будто кто-то может увидеть нас в этой части города. Это не лучшая часть города, именно поэтому я и приехал сюда. Да, звучит глупо водить Макларен Артура в районе с высоким уровнем преступности, но здесь все меня знают и оставляют в покое.

— Хочешь? — Я предлагаю ей немного своего коктейля, пока достаю еду из пакета — немного ранчо для сэндвича и кетчуп для картошки фри. Я также передаю ей салат.

Она быстро качает головой.

— Я не могу.

Я поднимаю бровь:

— Почему нет?

— Я не могу съесть сэндвич и выпить этот коктейль, если хочу быть лидером на сцене. Я не могу позволить себе такие калории.

— Камилла, ты и так чертовски маленькая.

— Недостаточно маленькая.

— В чем дело? Иногда можно пожить полной жизнью. По крайней мере, сделай один глоток.

Глаза Камиллы наполняются слезами, и она отводит взгляд.

— Тебе не понять. Ты когда-нибудь хотел чего-то так сильно, что готов был отказаться от всего ради этого?

Вообще-то, да.

Ради нее.

— Это не одно и то же, принцесса. Это всего лишь танец.

— Этот танец значит для меня все. Я хочу быть счастлива прежде, чем все это у меня отнимут. Прежде чем мне придется выйти замуж за Лео.

Я напрягаюсь при упоминании его имени, гнев струится по моим венам, когда я вспоминаю все, что произошло между нами.

— Это действительно так важно для тебя?

— Да! Я только что это сказала! — Она вздыхает: — Как только я выйду за него замуж, я буду связана во всех отношениях. У меня никогда больше не будет собственной жизни и я не смогу добиваться того, чего хочу. А это то, чего я хочу.