Через десять дней приехал Айлей, с небольшим отрядом сопровождения в двадцать человек. Они привезли две здоровые бочки керосина.

– Госпожа Агата советовала во дворец их отвезти. Вот мы и торопились. – Выпятив грудь от распирающей гордости произнёс главный поморец.

А перед Вальтером возникла проблема: сопровождать ли того в столицу? По правилам, конечно следовало это сделать самому, можно конечно и проверенных людей отправить и адреса нужных людей в столице написать. Но Вальтеру не нравились оба варианта.

Уезжать дней на сорок совершенно не хотелось. Как он оставит Беатрис? Это просто немыслимо! Да и впереди самая жаркая пора - сбор урожая. Здесь без него никак. А сразу следом - ярмарка. Ее следует посетить в компании с бароном Ральфом. Нынче они впервые свою соль будут продавать. Следует все узнать самому, прицениться, чтобы не продешевить. И постараться завязать контакты с покупателями, чтобы сами за товаром приезжали.

Беатрис! Он старательно уклонялся от возможности остаться с ней наедине. А все потому что не был уверен в том, что сможет сделать ее счастливой. Он все таки без роду и племени, родителей никогда не знал, вырос в грязной куче мусора, на задворках столицы, нигде не учился, и с малых лет зарабатывал убийствами. Да, сейчас он богат, и стараниями барона Ральфа стал бароном. Только что это меняет? Как был безродным, так и остался.

А Беатрис! Она тонкая, ранимая, нежная как лесной цветок. Воспитанная для брака с себе подобным. Как вообще она могла влюбиться в Вальтера?

И самое главное! Пока слова не произнесены глаза в глаза, их как бы нет. Мечты, надежды, одним словом дым, который рассеется от лёгкого дуновения ветерка.

А сказанное слово для Вальтера сродни клятве. Сказал и хоть умри, но исполни. Так он жил всю жизнь, за это его уважали все вокруг, да он и не мыслил по другому.

Что он может предложить Беатрис? Король официально удовлетворил прошение барона Ральфа, и ей больше не угрожает опасность. Она может вернуться в столицу, найти себе подходящего мужа. От этой мысли Вальтер скривился от боли в груди. Его Беатрис! Ох, как же с ней поступить?

Не найдя ответа, он дал Айлею сопровождение до столицы, а сам решил проводить его до ближайшего города, чтобы купить кольцо. Даже если не пригодится, он жалеть не будет. Но как без кольца свататься? Совсем уже? Даже думать не стоит.

Поэтому на следующее утро, под проливным дождём и по размытым дорогам они уехали. И если Стефана с Агатой и барона Ральфа Вальтер предупредил за пару дней, то домашним объявил в день отъезда.

– Вернусь через дней семь - девять. Рогир едет со мной. Всё. Пока!

Гила с Олай зашипели как болотные змеи. Почему раньше не предупредил? У них планы, да и вообще! После чего обиженно фыркнули и, развернувшись, ушли к себе.

А Беатрис стояла и хлопала густыми ресницами. Без тени укора. Просто ее глаза заволокли слезы. Из которых в следующее мгновение выкатились две жемчужные слезы и скатившись по фарфоровой коже упали на грудь. Этого вынести Вальтер уже не мог и торопливо вышел.

Всю дорогу он был хмур и немногословен. Рогир, видя состояние друга, взял разговоры и объяснения с поморцами на себя.

– В столицу и обратно вас проводят. Там поселят в хорошем доме, сам Вальтер с баронами в нём зимой останавливались. Через своих людей уведомят Его Величество о вашем прибытии и проводят во дворец. Как себя вести при встрече расскажут слуги или кто-то ещё. Никаких трудностей не возникнет. После приема и подписания договора о мире, вернетесь. Любые вопросы задавайте нашим. Они не подведут.

Деньги на поездку выделил из своих средств барон Ральф. С предупреждением, что это не подарок, а когда торговля у поморцев наладится, вот тогда и вернут.

Вальтер же разрывался не зная как ему поступить с Беатрис. Едва выехал за пределы деревни, как на него накатила смертельная тоска. Даже грудь сдавила боль. Зачем он уехал? Да еще так надолго. Не сможет он без нее. Ох, нужно купить кольцо и галопом домой, не останавливаясь по дороге. И сразу, с порога, позвать ее замуж.

Нет, сначала нужно спросить разрешение у ее отца. Да, так будет правильно. А если она не согласится? А отец даст разрешение? Ох, что ж делать то? И доверить свою тайну никому нельзя. Потому что личным Вальтер никогда ни с кем не делился, и сейчас не собирался.

А если окажется, что она относится к нему как к брату? Благодарна за своё спасение и только? А он с любовью к ней? Получается оплату требует? Никогда он себя не простит за это. Вальтер даже завыл от невозможности найти решение. Пожалуй, с ним впервые такое.

С другой стороны, она не побоявшись злых языков кинулась, когда он умирал в лесу. Звала, просила не оставлять её одну. А те слезы, что падали на его ладонь? Ему не показалось, она искренне за него испугалась.

Воспитание ей не позволяет проявить свои чувства. Ни разу, за время знакомства, он не слышал и слово укора от нее. Лишь опустит глаза и только. А он… тоже мне, герой. Уехал почти не попрощавшись. Да разве можно с Беатрис так? Сказал уже в дверях. Болван! Чурка деревянная! Знал же что нельзя с ней так. Злился на себя, а в очередной раз обидел самое дорогое, что у него есть.

И слезы, которыми провожала его в дорогу Беатрис. Определенно, они свидетельствуют о влюбленности, никак не о сестринских чувствах. Можно даже не сомневаться, что она его любит!

А если нет?

Вальтер пришпорил коня и пустился вскачь, пытаясь обогнать свои мысли или найти наконец верную.

Беатрис так и стояла на месте, когда за Вальтером закрылась дверь. Северные земли многим отличались от привычного уклада жизни. Здесь ценили жизнь людей, независимо от происхождения. Крестьяне горой стояли за хозяев. И это не раболепное поклонение, скорее уважение и благодарность за сытую и спокойную жизнь.

Хозяева же понимали что не так-то просто прижиться здесь, и поэтому дорожили крестьянами. На свои деньги им скотину покупали. А в набег? В своем доме укрыли всех, кто захотел.

Такие отношения Беатрис по душе. Есть в них какая-то честность и правота. А вот самой ей очень сложно. Она здесь чужая. Воспитанная в других правилах, ей никак не удавалось научиться говорить как Агата, с такой же легкостью держаться с себе подобными и с крестьянами.

А непринужденность, с которой Агата поделилась своим гардеробом с Беатрис? В столице такой поступок сочли бы оскорблением. Нельзя, просто невозможно отдавать свои наряды господам. Служанке - пожалуйста. За такой поступок вообще можно получить презрение всего светского общества.

Скорее всего, Агата даже не задумывалась об этом, отдавая свои наряды. Оно и понятно. Молодая хозяйка никогда не покидала северных земель.

Что до Беатрис, та с самого прибытия, чувствовала внимание и заботу о себе. И когда Агата отдавала свою одежду, даже мысли об унижении с её стороны не возникло. Только благодарность за себя и сына!