По рядам аристократов прокатилась совсем другая волна, и Кира тоже склонилась перед Меллгреем и его женой, которые наконец-то преодолели лестницу, ненадолго остановились перед медленно распахивающимися дверями – и вступили в пронизанный тонкими солнечными лучами полумрак собора. Полумрак был весьма условным – потолочные панели в большинстве были сдвинуты, обнажая внутренний костяк нервюр и демонстрируя осколки чистой небесной синевы там, далеко вверху.
Кира последовала за августейшей парой вместе с Кенредом. От волнения она почти не смотрела по сторонам, и только потом, когда заняла отведённое ей место почти у самого почётного возвышения, стала украдкой рассматривать величественный интерьер. Но поймала на себе холодный взгляд Кенреда и замерла, как птенец перед удавом.
Теперь она просто ждала, когда всё закончится, и едва замечала, как развернулась торжественная служба, как перед Меллгреем опустились на колени все те, кто поднялся на возвышение с ним вместе, как принц прочёл длинную и витиеватую молитву Небу, как короновал себя, а потом возложил тонкий золотой венец и на голову коленопреклонённой супруги. Хор и музыка взаимно окрепли в возвеличении нового государя, и Кира слегка ободрилась – похоже, конец церемонии близок. Она чувствовала, что ей всё труднее и труднее стоять. А ведь нужно будет ещё спуститься по этой бесконечной лестнице…
Новый император выступил на шаг вперёд и во всеуслышание принёс личную клятву верности империи (Кире до чрезвычайности понравились формулировки, они показались ей очень романтичными и в меру пафосными… Очень складными). Потом возгласил, что лишает титулов и владений семьи Экзоров и Роков… Он перечислил ещё несколько фамилий, которые в голове Киры не задержались. Это уже прозвучало в полной тишине и для большинства, похоже, стало чем-то вроде погребального колокола – можно было заметить по лицам, даже этим всегда сдержанным и замкнутым лицам.
Но тягостная часть длилась недолго. Переведя дыхание, Меллгрей назвал Кенреда – полным именем и со всеми титулами. Тот поднялся на возвышение, опустился на колени перед императором, принёс ему присягу и получил от него жезл и печать – как поняла Кира, в подтверждение его полномочий имперского канцлера.
Поднявшись, Кенред отступил в сторону, встал за правым плечом государя. Видимо, на своё законное место.
– Кира Лауш, герцогиня Ярим, – произнёс император, глядя перед собой.
Она вздрогнула, недоумевающе подняла глаза на Меллгрея, но распорядитель церемонии уже подавал ей знаки, и пришлось выйти в проход, повернуться к императору, склонить голову вместо поклона. Теперь Меллгрей смотрел на неё и, кажется, улыбался. Так, слегка.
– Поднимитесь сюда, герцогиня, – сказал он.
У нижней ступени возвышения императорские пажи на миг окружили Киру, сняли с неё и торжественное украшение, и мантию. Один из них украдкой одёрнул на ней белый китель, но сделал это очень деликатно и почти незаметно со стороны. Осторожно ступая (ещё не хватало навернуться у всех на глазах), Кира поднялась на возвышение и встала перед императором. Тот смотрел на неё мягко. Ну, значит, ничего страшного с ней сейчас делать не будут… Наверное.
– Опуститесь на колени, пожалуйста. – Она подчинилась, и даже с некоторым облегчением. – Я дарую тебе, Кира, достоинство и права владетелей земли, наделяю всеми положенными обязанностями и долгом принести присягу империи. Я даю тебе наследственное право поднять стяг и положить начало семье Лауш. – Он замолчал и ждал, пока старый Бригнол с помощью двух пажей надевал на Киру перевязь с мечом. Когда же государственный секретарь выпрямился, продолжил. – Я дарую вам, госпожа Лауш, высокий наследуемый титул и передаю вам во владение графство Аутура.
– Вы должны принести присягу, графиня, – прошептал ей на ухо Бригнол. – Прошу вас, поднимите меч за кольца ножен прямо перед собой.
Она смутно вспомнила, как ей самой приносилась присяга. Да, ведь Эдельм клялся ей лично. И держал свой кинжал, вроде бы, примерно вот так. И несколько минут назад Кенред делал точно так же… Правда, со спины было плохо видно… Она постаралась точно воспроизвести жест своего мужа, и, судя по тому, что государственный секретарь не поспешил к ней с очередной подсказкой, сделала правильно. Старик наклонился только затем, чтоб проговорить Кире на ухо формулировку присяги.
– Я, Кира Лауш, графиня Аутура, герцогиня Ярим, клянусь служить его величеству императору всеми своими силами как своему единственному господину, отдать и разум свой, и кровь, и честь, если понадобится, во имя жизни моего государя и его наследника, их достоинства, их спокойствия, а также ради спокойствия и блага империи.
– Я, Меллгрей Нарен, государь этих земель, принимаю твою клятву и все права и обязанности, которые несёт с собой положение твоего суверена, и моя честь твоей порука. – Император смотрел на Киру с добродушной полуулыбкой, которая трудно сочеталась с кристально-холодным взглядом. Там, впрочем, Кира не видела угрозы. Он кивнул ей и терпеливо дождался, пока она поднимется. – А теперь, графиня, я хочу, чтоб вы принесли мне присягу в соответствии с традициями своего родного мира.
Она опешила, но ненадолго. В голове всплыли романы и сцены из фильмов, романтические образы и чужие громкие и красивые речи. Пожалуй, хватит небольшой собранности, минимальной логики и воображения. В общем, риска тут никакого – её мир отрезан от империи. Она сейчас может сморозить вообще всё что угодно – кто её проверит? Да и зачем им проверять – похоже, это чистейшая формальность. Поэтому, помедлив, она снова опустилась на застланное ковром возвышение, но теперь уже на одно колено. И медленно (чтоб не будоражить лишний раз охрану) протянула императору сложенные руки.
Меллгрей с любопытством следил за её жестом.
– Прошу вас, возьмите мои руки в свои, ваше величество, – вежливо проговорила Кира. Император приподнял бровь и принял в ладони её пальцы. – Я, графиня Аутура, от имени своих владений клянусь вам в верности, обязуюсь служить вам словом и делом, мечом и рукой, исполнять ваши приказы и идти за вашим знаменем, хранить ваши тайны и блюсти установленные вами законы. Я клянусь беречь вашу жизнь и вашу честь как свои собственные, не допускать ущерба вашему телу, достоянию и интересам, и да будет господь свидетелем моей клятвы. – Теперь император слушал её, скруглив обе брови, и его взгляд постепенно и заметно теплел. – Прошу вас, ваше величество, назовите себя.
– Я, Меллгрей Нарен, государь этих земель…
– Принимаю твою клятву и в свою очередь клянусь чтить твои права, защищать твою честь и уважать твою службу. И да поможет мне в этом бог.
– И да поможет мне в этом Небо, – помедлив, завершил он. Помог Кире подняться. – Займите своё место, графиня.
Хмурый Бригнол сделал короткий указующий жест, и Кира встала рядом с Кенредом. Ей на плечи снова накинули мантию, возложили тяжёлое парадное ожерелье, но это уже не имело значения, потому что Меллгрей подал руку жене и стал величаво спускаться с возвышения – то есть делу конец, слава богу. За ним потянулись все. Кира оперлась на руку Кенреда, которую он подал ей в нужный момент. Да, так идти было намного легче.
– Выразительная клятва, – едва слышно сказал Кенред, когда они миновали двери собора и оказались под открытым небом. – Очень звучало. Думаю, наши традиционалисты возьмут на вооружение. Хотя бы частично.
– Это был твоя идея? – шепнула она в ответ. – Я о графстве.
– Нет. Я был против.
Кира беззвучно фыркнула. И порадовалась, что их пару от государевой отделяют по меньшей мере шестеро пажей и четверо гвардейцев, которые усиленно делают вид, что ничего не слышат.
– Значит, его величество считает, что я могу быть ему полезна?
– Видимо. – Кенред помолчал и жёстко продолжил. – Тебе предстоит завтра принимать присягу аутурских чинов и вассалов – тех, которые прибыли в столицу на коронацию. Большинство из них решено считать лояльными, хотя нужно будет держать под строгим контролем, но есть двое, кого придётся отвести… Задача будет трудная, потому что ещё неделю назад это было, по сути, мятежное графство, а сейчас – графство, которому навязан новый владетель, притом ещё и женщина. Притом ещё и чужемирянка. Предвижу, что будет трудно, может быть, даже очень. Первое время я буду помогать тебе советом или военной силой, поддержкой своих людей, но потом тебе придётся управлять графством самостоятельно. Это необходимо, чтоб у аристократии не появилось впечатление, будто Аутуру на самом деле отдали мне.
