— Дед, я возьму бэху? — тянусь к миске с клубникой, выбираю покрупнее и отправляю в рот. — Прокачусь на дичку.

— Надолго? — бабуля тут же подвигает ко мне ягоды. — Мы с дедом до города собирались, подарок Василисе посмотреть. А то ж неудобно будет.

Давлюсь очередной ягодой. План созревает мгновенно. Откашливаюсь и выдаю:

— Так я сам смотаюсь. Выберу, что скажете. Мне как раз тоже в город… надо, короче.

Дед понятливо хмыкает и подмигивает, а бабушка расплывается в улыбке.

Им обоим моё предложение нравится, но — главное — оно нравится мне.

Подарок Васе… Выбрать самому и вручить… Не, от бабули и деда я тоже куплю, бесспорно. А ещё личный, только от меня. Я уже думал об этом, кстати. А тут звезды сошлись идеально.

— Тогда я погнал?

Ловлю ключи, подброшенные дедом, выслушиваю ценные указания бабушки. От денег, естественно, отказываюсь: своих хватает. Запоминаю только пожелания: цепочку или браслетик. Поехала б бабуля сама, может, присмотрела бы платье, но я уж точно в тряпки не пойду.

— Марину-то возьмешь?

— За цепочкой? И как я ей объясню, если она к каждому столбу ревнует?

Бабушка цыкает, качает головой:

— Сложную ты себе подругу нашёл. Такой никогда не получится угодить.

А я больше и не собираюсь…

Мог бы ответить, но благоразумно молчу, вовремя подняв глаза от стола. У дверей стоит Савельева и прислушивается к разговору.

— Поеду я, бабуль, — семафорю бровями, что мы не одни, — узнаю на счет комбикорма. Марине предложу, может, ей интересно будет тоже посмотреть на работу фермы изнутри.

Савельеву ветром сдувает с прохода, а я нарочито громко топая, иду в спальню, где она скрылась.

— Поедешь прокатиться? Покажу тебе, как коровы живут.

Маринка закрывает локтем лицо и морщится:

— Давай один, Андрюш. Голова сегодня болит.

— Один, так один, — наигранно вздыхаю. — Выпей таблетку и не выходи на солнце, сегодня жарко.

Последнее — проявление человеколюбия. Да и не виновата она, что я вырвал её из привычного мира и привёз. Не виновата и в том, что старые воспоминания обрели новую форму, а сердце заходится от упоминания совсем другого имени.

Лавируя в потоке машин, доезжаю до города и в растерянности останавливаюсь у ларька, витрина которого пестрит яркими пакетиками «Zuco», «Yupi» и баночками «Hero». А куда, собственно, ехать-то?

За то время, пока я здесь не был, всё изменилось. Да и раньше меня мало интересовали магазины, особенно ювелирки.

Приходится вылезать и стучать сонной продавщице ларька, с целью разжиться полезной информацией.

Вооружившись знаниями, а также десятком баночек лимонада, выезжаю на главную улицу и ищу «третий поворот сразу за ларьком Ахмеда». Кто тот Ахмед и где его ларёк?

Короче, в нужный тупичок попадаю с четвертой попытки. И это не я плохо считаю, это кто-то объяснять не умеет!

Замученный палящим солнцем, хватаю с заднего сиденья баночку лимонада и с удовольствием прикладываю прохладный металл ко лбу. Потом только открываю и жадно пью. Сладкие капли стекают по подбородку, и я вытираю их рукой. Пахнет ягодами… На банке нарисован фруктовый микс, а по факту в салоне стоит запах детских карамелек.

Как пёс, напрягаюсь по стойке смирно, пытаясь охладиться уже опустевшей банкой. С мыслями определенно надо что-то делать, чтобы не сойти с ума. Никто, конечно, лёгкой жизни не обещал, но неужели пацанов так накрывает от чувств?

Продышавшись, все-таки дохожу до подвала, на стене которого мелкая табличка оповещает о том, что конечная точка маршрута найдена. К стене сбоку прислонен черный моцик, и я ещё зависаю около него, рассматривая и воспроизводя в памяти параметры.

Дед с бабулей не в курсе, что я уже облазил все сараи и нашел приготовленный для меня подарок. Точно такой же мотоцикл, который сейчас красуется передо мной.

Ладно, я, в общем, сюда не ради рассматривания техники добирался. Спускаюсь на несколько ступеней и толкаю дверь, приятно звякнувшую при открытии колокольчиком.

В зале (а он один) прохладно и очень светло. Над боковой витриной склонился высокий парень, голос которого кажется смутно знакомым. Пока озираюсь, парень поворачивается, и я узнаю в нём новичка из соседней деревни. Как же его… Чёрт…

Парень не менее удивленно таращится на меня. И все-таки… Как его зовут?

Виктор? Иван? Костя?

— Сергей Николаевич, как вам это?

Парень на минуту отворачивается и тут же качает головой:

— Не то. Нужно что-то нежное… Изящное… Для девочки-девочки, понимаете?

Снова пересекаемся взглядами, но уже здороваемся, обмениваясь крепким рукопожатием.

— Ты какими судьбами?

— Да вот, — пожимаю плечами, — подарок выбирать приехал. А ты?

— А я, — усмехается, — тоже типа подарок. Если простит.

— Сильно накосячил?

— Даже чересчур.

— Изменил? — хмыкаю.

— Пропал.

Жду пояснений, но их не следует. Серёга занимается выбором украшения, а я пока рассматриваю трубки, на которые натянуты браслеты разной толщины.

— Выбрали? — старичок (ювелир, наверное?) появляется, словно из воздуха.

Неопределённо пожимаю плечами: ни один из браслетов мне не понравился. Как-то они все…

— Не то, что надо, — формулирую. — Мне нужен подарок девушке на восемнадцать лет.

— Кольцо? — деловито уточняет.

— Эээ… Нет. Цепочку на руку. Или штуку эту, которую на шею вешают. Кулон…

Задав еще несколько наводящий вопросов, старик извлекает из-под прилавка коробку, в которой ровными рядами уложены совершенно другие цепочки. Браслет я выбираю быстро.

Серёга к тому времени тоже определяется с выбором. Расплатившись, ждёт меня. Я же задерживаюсь, чтобы обговорить специальный заказ, за который вношу предоплату, плюсуя за срочность. Завтра в обед придётся ещё раз прокатиться, чтобы забрать личный подарок Василисе.

— Слушай, ты это, — Серёга седлает мотоцикл, повесив шлем на руль, — не распространяйся пока, что видел меня. Ок?

— Вроде и не собирался, — не люблю загадки, но если человек просит. — Удачи с девчонкой.

Кейс (только сейчас вспоминаю кликуху) салютует двумя пальцами и срывается с места. А я, выпив еще одну баночку уже нагретого лимонада, еду обратно. На дичке никого не встречаю, в магазине, куда тороплюсь, тоже, и настроение стремительно портится.

Возвращаюсь домой и отдаю бабуле футляр с браслетом. Подхватываю полотенце и, пнув пустое ведро, иду на пирс, где до темноты сижу на плитах и смотрю на появляющиеся звезды. Сюда бы Ваську, обнять её и…

* Исп. — Марина Хлебникова «Дожди»

Лето 1998 год. Василиса.

Милая моя, милая.

Полночь за окном непроглядная,

Где же ты, моя ненаглядная?

Сердцу дорогая и странная.

Не со мною ты, не со мной.

Вдаль зовет дорога туманная.

Где же ты, моя долгожданная?

За тобой пойду, за тобой пойду,

За тобой…

© Андрей Губин — «Милая моя»

Утро чудесное! Точнее, начинается чудесно, пока я не задеваю коленкой табурет и не вскрикиваю от царапающей боли. Убежали, блин, от Барсова!

Да если бы знали, поехали бы по асфальту и пусть бы промчался мимо. Но позавчера в голове гуляли другие мысли…

С другой стороны, не поехали бы, не увидели бы… До сих пор в шоке: дед Семён и Сашин отец? Что вообще может быть у них общего?

Подруга в ауте до самой развилки, где мы попрощались, ехала, а вчера не пришла смотреть сериал. Правда, вчера повторяли две серии, но все равно же интересно. Тем более, интрига интриг — правда Пабло инвалид или только притворяется.

— Горюшко ты луковое, — ласково зовёт бабуля, протягивая флакончик перекиси. — И надо же было так упасть. В чём теперь на танцульки свои пойдёшь?

С сожалением вздыхаю, поливая рану пенящейся жидкостью. Щиплет сильно! Дую, чтобы хоть немножко стало легче.