— Пойдем, Кислинка, — вернул меня в настоящее его шепот. Я почувствовала на виске теплое дыхание и поймала кайф от разбегающихся по спине мурашек. — Думаю, с них на первый раз достаточно. Пусть приходят в себя.

Он прав, нужно было как можно быстрее уходить с глаз застывших коллег. Поэтому, взяв себя в руки, я оторвалась от шеи Ветрова и осторожно осмотрелась.

По-прежнему звучала медленная мелодия, пары двигались вокруг нас, и казалось, ничего не изменилось. Лишь тихий шепот, превратившийся в гул на низких частотах, напоминал о произошедшей только что сенсации.

Но думать об этом было некогда. Не отпуская мою ладонь, Ветров потащил меня за собой. Я же поспешила за ним, стараясь не встречаться ни с кем глазами.

Выйдя из банкетного зала, Влад повернул к лестнице, ведущий на третий этаж.

— Куда ты меня тащишь?

— Туда где не будет лишних ушей и глаз.

— Зачем? Подожди.

Но Ветров не слушал, упорно поднимаясь по ступеням. Мы были уже на третьем этаже, когда я, сопротивляясь, пыталась затормозить каблуками.

— Кэт! Не выводи меня из себя еще больше! Я и так сейчас взорвусь и оторву твою красную голову.

— Ты поосторожней с угрозами! Мне тоже есть тебе что сказать!

— Вот и отлично! Ну-ка, что тут у нас?

Ветров начал дергать подряд все двери, пока не наткнулся на открытую.

Помещение, в которое он затащил меня, было совершенно пустым. В небольшой комнате, освещённой лишь слабыми лучами заходящего солнца, проходящими сквозь ничем не занавешенные окна, не было даже мебели. Цокот моих каблуков отдавался от стен гулким эхом.

— Ветров, что ты творишь? — На меня навалилась какая-то противоестественная паника.

Совершенно иррациональный страх затуманил голову. Допрыгалась. Понимание того, что именно сейчас мне придется принимать решение, которого я так давно избегала, заставляло меня дико нервничать. Ведь Ветров четко дал понять, что мое время истекло. Настал момент определиться и принять решение, либо с ним, либо без него. И если я выберу второй вариант, мы больше не сможем существовать рядом ни при каких обстоятельствах. Я просто не смогу при каждой случайной встрече раздирать себе душу и сердце сомнениями.

Пройдя вглубь комнаты, Влад в последний раз дернул меня за руку и поставил перед собой.

— Ты почему не села за мой столик? — набросился он на меня, не теряя времени.

И столько злости было в его интонации, что я непроизвольно сделала шаг назад.

— За твой столик? В честь чего я должна была это сделать? Карточка с моей фамилией стояла на столе аналитического отдела, — зашипела в ответ.

— Да насрать мне на карточку! Я попросил Степана посадить тебя рядом со мной.

— Рассчитывать на то, что я на глазах у всех сяду рядом с руководством и твоими родственниками, было глупо! Я еще не сошла с ума!

Раздражение, вспыхнувшее внутри, придало мне сил.

— Лучше объясни, как ты мог допустить пушка на конкурс? Как?

— А что еще мне оставалось делать? Смотреть, как эта идиотская фотка множится в каждой теме?

— Но сегодня-то можно было объявить кого угодно, но только не её!

— Это было открытое голосование! Любой может подсчитать результаты! Нужно было думать головой, прежде чем выставлять свое голое тело на всеобщее обозрение!

— Другим можно, а мне нельзя?

— Да мне насрать на других!

Он наступал, а я отступала. Отступала, пока не наткнулась на стену около окна. Теперь мое лицо оказалось в тени, зато хищный оскал Ветрова в сгущающихся сумерках я видела прекрасно.

— Знаешь что? Сейчас я жалею, что не вышла на сцену!

Он замер, сверля меня злющим взглядом.

— Обалдела совсем?! Только попробуй проболтаться кому-нибудь, чья это фотка! Я и так от ревности скоро сдохну! А если буду знать, что каждый мужик в офисе при встрече раздевает тебя глазами, вспоминая твой шедевр… Даже отец и тот тебя ваять собрался!

— Да кто теперь на меня посмотрит? После того ужасного перформанса, который ты сейчас устроил в зале! — И тут до меня дошли его последние слова. — Что? Ваять?

— Да!

— Не удивлена! Вы, Ветровы, свихнулись на голых бабах! Зачем ты полез ко мне с поцелуями?

— Я ставил печать, клеймо, тавро, метку… Да назови это как хочешь! Но я устал от липких взглядов, вечно направленных в твою сторону! Ты моя! И каждый мужик рядом с тобой должен знать об этом.

Обстановка накалилась настолько, что хватило бы малюсенькой искры, чтобы разгорелся дикий пожар.

— Не много ли ты на себя берешь?

— Не много! Еще скажи мне, что это не так.

Наши лица были уже совсем близко, дыхания смешались, моя уверенность таяла под его напором.

— Лучше иди к своим молодым идиоткам, их тебе уговаривать не придется. — Я теряла запал, оглушенная близостью Влада.

Он замер, склонившись к моему лицу, обволакивая меня чуть смягчившимся взглядом.

— Кэт, я готов терпеть приступы твоей ревности. И понимаю, что сам это заслужил. Но ты пойми…

Его пальцы пробежали по линии моих скул, подхватили выбившуюся из прически прядь волос.

— Я твой, понимаешь? Твой, только твой. Навсегда. — Прошептал он, пристально глядя мне в глаза и опаляя горячим дыханием мои губы.

О боже! Я не могла отвести взгляд от его лица. Влад гипнотизировал меня, подавляя волю, вводя в глубокий транс, в котором я уже и правда не принадлежала самой себе.

— Ты свихнулся.

— Да, моя злючка, я свихнулся на тебе. Да я просто помешан. С ума схожу, когда думаю, что не знаю, где ты сейчас и с кем. — Влад начал покрывать мое лицо быстрыми поцелуями. — Я умираю, когда ты от меня далеко…

Он слегка отстранился и снова заглянул мне в глаза.

— Веришь?

Не в силах сказать ни слова, я молча капитулировала, утвердительно качнув головой.

Его руки моментально обвили мою талию, а наши губы наконец-то встретились. И это послужило спусковым крючком, когда сила наших эмоций смела все так долго выстраиваемые мною барьеры. Я была совершенно трезвая, но, как и тогда в «Капризе», чувствовала, что теряю над собой контроль. Аромат сандала, горячая кожа, сила и мощь, сквозящие в каждом его движении, все это просто сводило с ума.

— Кислинка моя, я так мечтал о тебе. Не могу больше…

Он лихорадочно шарил руками по моему телу, задирая длинную юбку вверх.

— Ветров, ты что? — Наконец-то осознав, к чему все идет, я попыталась оказать легкое сопротивление. Но если по правде, я не собиралась его останавливать. А вот ответственность переложить на него хотелось… — Опять? Я сегодня трезва и не намерена тут …

— Тише, тише, Кислинка. Пойми я сейчас сдохну, если не получу тебя. — Он буквально на секунду прервал свои дикие поцелуи. — Ты же не хочешь моей смерти…

— Нет, — прошептала в его губы.

— Хорошая девочка. — Горячие ладони скользили по моим бедрам, лаская, принуждая подчиниться ему безоговорочно.

И я подчинилась. Сдалась перед напором этой бушующей между нами страсти. Перед собственными чувствами, которые устала скрывать так долго. Перед своими собственными желаниями.

На пике нашей страсти, вжимаясь в меня до упора, он бормотал что-то бессвязное, покрывая поцелуями мою запрокинутую шею. Я задыхалась, наслаждаясь каждой секундой нашего единения. Цеплялась пальцами за его плечи, боясь, что вот сейчас он отстранится, и небольшая трещина в непроницаемой броне моего сердца снова схлопнется, оставив внутри лишь боль, пустоту и тоску по этому мужчине. Я не могла потерять его, я не хотела терять его, и кажется, была готова окончательно признать свое поражение. И именно этот момент Влад выбрал, чтобы прошептать мне на ухо, стиснув намертво:

— Ты моя! Скажи мне: «Я твоя. Навсегда твоя!» — и ощутимо прикусил мочку.

Миллион мурашек пустились в пляс, сладкая дрожь разлилась по телу. Он двигался медленно, дразня в ожидании моего ответа.

— Ну! — Резкое движение, и у меня из горла вырвался тихий всхлип. — Кислинка! Я жду!

Открыв затуманенные страстью глаза, я поймала его жадный, почти безумный взгляд.