— Ночь на дворе, в доме наверняка все спят.

— А прощальный поцелуй?

Входящий звонок ее телефона заставил нас обоих вздрогнуть.

— Да? Привет, пап. — Кэт быстро отвела от меня взгляд и вышла из машины. Я же, чтобы ничего не упустить, быстро выпрыгнул следом. — Да, это я. Сейчас захожу.

С минуту она слушала отца, а затем, морщась, подняла на меня взгляд.

— Меня Влад подвез. Нет, он уже уезжает, его родители ждут. — Кэт нахмурилась, явно недовольная словами отца. — Папа! Хорошо, я поняла.

Закатив глаза, Кэт протянула мне смартфон.

— Алло?

— Влад, добрый вечер. Что это ты к нам зайти не хочешь?

— Здравствуйте, Михаил Федорович. С чего вы взяли? Я с удовольствием зайду к вам и засвидетельствую своё почтение.

— Вот и отлично. Жду.

С довольной улыбкой протянул телефон Кислинке.

— Приличные люди ночью по гостям не ходят!

— Ну, то приличные. Пошли.

Калитка щелкнула открывшимся замком, и я зашел на участок вслед за недовольно фыркнувшей Кэт.

— Добрый вечер! — Ее отец уже встречал нас на пороге. — Скорее проходите в дом, у Светланы Владимировны уже закипает чайник. Или, может быть, чего-нибудь покрепче, а, Влад?

— Ему ещё обратно за рулём возвращаться! — рявкнула Кэт, подталкивая коляску отца в сторону кухни.

— Да подожди ты! Дай хоть руку пожать человеку!

— Добрый вечер, Михаил Федорович. — Я пожал протянутую ладонь.

— Привет! Молодец, что нашел пару минут, чтобы заглянуть к нам. Проходи.

На кухне у Светланы Владимировны витали ароматы, способные на некоторое время отвлечь меня от моих навязчивых желаний в отношении Кэт.

— Добрый вечер, Светлана Владимировна! Что это за одуряющий запах?

— Добрый вечер, Влад. — По довольной улыбке на ее лице понял, что угодил с комплиментом. — Это Маркушино любимое печенье с корицей, ванилью и шоколадом.

— Просто божественный аромат! Надеюсь, Марк не обидится, если ему достанется только половина?

— Конечно нет! Я же напекла три противня. Вы садитесь, я сейчас всем чаёк организую.

Светлана Владимировна суетилась вокруг стола, пока мы рассаживались.

— Ну так что? — не унимался Михаил Федорович. — Может, все же что-нибудь покрепче чая хочешь? У меня виски отменный есть, да и коньяк неплохой.

— Папа! Я же сказала, Владу ещё за руль!

— Ну-у, при желании он может и остаться, что, у нас места мало?

Я видел, как Кэт от злости покрылась пятнами. Поэтому хоть перспектива была и очень заманчива, но, во-первых, я не пил, а, во-вторых, решил все же дать ей выдохнуть. Хотел же действовать без напора. А стоит остаться, тормоза точно сорвет.

— Спасибо, Михаил Федорович, но лучше чайку с печеньем. Кэт права. Я и правда обещал родителям вернуться как можно быстрее. У нас там кран сорвало.

Повернувшись к злючке, подмигнул ей. Она же, держа чашку в руках, показала мне неприличный жест, оттопырив средний палец.

— Ну что ж, раз так, то поезжай. Но в следующий раз ты так легко не отделаешься, учти!

— Само собой.

Следующие полчаса я наслаждался обществом Кэт, теплом ее плеча и бедра, которыми мы соприкасались друг с другом, периодически перехватывая на себе ее ядовитый взгляд. А ещё печеньем Светланы Владимировны и веселой болтовней Михаила Федоровича о детстве Кислинки.

При прощании с Кэт около ворот потянулся за дружеским поцелуем, а получил удар носком туфли по лодыжке.

— Не наглей!

— Злюка. — Отошёл на безопасное расстояние. — Тогда пока! Счастливых снов тебе с моим участием!

— А тебе продуктивных. Возможно, приснится новая мотивация!

Запрыгнув в машину, завел двигатель.

— Чур меня! Лучше ты голенькая! — Ударил по газам и уже не услышал возмущенных слов Кэт мне вдогонку.

В понедельник я стоял около окна в ожидании красной точки, а стоило ей появиться, вжался лбом в стекло, с жадностью всматриваясь и пытаясь разглядеть хоть что-то с такой высоты.

Она скрылась под козырьком, а я бросил взгляд на часы. Ну что ж, время без пятнадцати девять, Кэт была на месте, и я мог спокойно приступать к работе.

Около десяти зашёл Градов и сообщил, что объявился Зверев. Плохо. Это значит, нашим встречам с Кислинкой тет-а-тет пришел конец.

— Собери совещание в три, послушаем его планы и введем в курс дела.

— О'кей.

Не успела закрыться дверь за Градовым, как заглянул Смолин.

— Салют женихам!

— Салют женатикам!

— Так ты что, серьезно решил жениться? — Олег плюхнулся на диван. — Или вы с Соболь комедию разыгрывали?

— Возможно, и женюсь. — Под удивлённым взглядом Олега откинулся на спинку кресла. — Мать невест наприглашала, вот и пришлось отбиваться. Между прочим, мне эту идею отец подкинул.

— Лихо вы все провернули, ничего не скажешь. И кстати, вы с Соболь очень правдоподобно смотрелись в этой роли.

— Да? Хорошо смотрелись? — Для меня вдруг это стало очень важным.

— Отлично. Лучше скажи, почему она? Ты же вроде ее терпеть не мог и хотел уволить. Спор опять же…

— Тут как раз наша взаимная антипатия сыграла мне на руку. С Кэт я уверен, что все это останется лишь игрой на публику.

— Так, ну а спор?

Этого вопроса я ждал, но озвучивать свои резко изменившиеся планы в отношении Кислинки Смолину не хотелось, тем более сам толком пока ещё ничего не понимал.

— Предлагаю ничью, так как не вижу в нем на данном этапе никакого смысла. Соболь мне сейчас нужна для прикрытия, а от отцовства мне по-любому не отвертеться. Вы же все равно меня доканывать будете, пока я не соглашусь. Да и прикипел я к Еве, пока помогал ей родиться. Кто ж я теперь, если не крестный отец?

— Почему у меня ощущение, что ты мне сейчас мозги пудришь, а?

— Так ты согласен забить на спор?

— Да без проблем, главное мое условие будет выполнено.

— Вот и отлично. Ты слышал, Зверев вышел с больничного? Сегодня собираемся в три.

— Хорошо, забегу. Соболь тоже пригласите, познакомим и задачи проговорим.

Олег поднялся с дивана и собрался уходить, когда вдруг резко тормознул у моего стола.

— Да, и ещё один вопрос. Раз уж ты согласился стать крёстным отцом моей дочери. Ведь согласился?

— Ну да! Сказал же уже! Не тяни кота сам знаешь за что. Что надо?

— Хочу попросить тебя завтра посидеть пару часиков с Евой у нас дома.

— Посидеть? С Евой? Смолин, ты охренел? Хочешь доверить мне своего младенца? Ку-ку?

— У меня нет другого выхода. Няня с температурой, а нам необходимо посмотреть парочку домов. Помнишь, Вера в субботу рассказывала? С риелтором уже договорилась, так ещё один из владельцев в среду улетает, и другой возможности встретиться с ним не будет. Это буквально на три-четыре часа. Она проспит большую часть этого времени.

— Ты только что говорил про два! Смолин, где я и где дети?

— Привыкай. Раз уже невест в дом водить начал, скоро и до детей дело дойдет. Тебе Вера все расскажет. Ну сам посуди, не своей же матери мне ее доверить? Страшно подумать, что будет с ребенком! Она ей Камасутру вместо детских книжек показывать начнет. А Верина мать в Мюнхене. Выручай!

— Твою мать! Смолин! — Я завис в попытке найти вескую причину для отказа, но как назло в голову ничего не лезло. — Ладно. Но только с одним условием. Найдите няню на час или кто там ещё бывает, а я присмотрю за обеими.

— Какая няня на час? Я же говорю ребенок будет спать!

— Учти, если она проснется, ты со мной не расплатишься!

После ухода Смолина сидел, потерявшись в пространстве и времени. Как они могли такое придумать? Оставить меня одного с младенцем! Они с Верой просто чокнутые!

После двадцати минут полной прострации пришёл к выводу, что женская поддержка мне все же не помешает.

Но кого позвать? Любая из моих старых любовниц возню с чужим младенцем воспримет как прямой намек. Мать? Нет! Это вообще не вариант. Увидев Еву, она с меня живьём не слезет. Кто же тогда? Единственная знакомая мне женщина, у которой был опыт общения с детьми, — это Кэт. И она точно не горит желанием вить со мной гнездо и рожать мне детей. Кислинка — вот, кто снова мне нужен. Ты гений, Ветров! Теперь осталось только придумать, как ее заставить сотрудничать со мной и смолинским младенцем.